Его рука метнулась вперед. Хлыст свистнул, и Даруэнт почувствовал, как боль обожгла ему лицо, вокруг которого обвилась длинная плеть.
Кэролайн вскрикнула. Файрбрейс рванул хлыст назад. Даруэнт пошатнулся и упал на колени, выставив вперед руки. Джемми хихикнул.
И тогда это произошло.
В жизни здорового человека бывают моменты, когда он, занимаясь тяжелой работой или спортом, чувствует себя побежденным и не в состоянии продолжать. Но потом неизвестно откуда наступает явление, именуемое вторым дыханием. Сердце бьется медленно и ритмично, мозг проясняется, новая сила вливается в вены. Именно это случилось с Даруэнтом, когда он вскочил на ноги.
— Элфред! — громко окликнул он. — Томас!
— Да, милорд?
— Заберите у него хлыст.
Если Файрбрейс и отступил назад, свернув хлыст, чтобы ударить вновь, то не от страха, а от удивления.
— Неужели вы натравите на меня слуг?
Даруэнт проигнорировал его.
— Если он попытается сопротивляться, примените силу.
Элфред подошел к Файрбрейсу с правой стороны, а Томас — с левой.
Файрбрейс колебался. С каждой стороны от него стоял верзила с напудренной головой, явно не уступающий ему в силе. Он был озадачен, так как никогда не замечал слуг и не думал о них как о человеческих существах. Казалось, будто мебель ожила и обратилась против него.
— Я уверен, сэр, что вы отдадите хлыст добровольно, — почтительно произнес Элфред, сжав правый кулак.
— Это было бы гораздо лучше, верно, сэр? — тем же вежливым тоном подхватил Томас, измеряя глазами расстояние до челюсти потенциального противника.
Файрбрейс отдал хлыст.
— А теперь, сэр, — вновь заговорил Даруэнт, — когда мы решили эту проблему, предлагаю воздержаться от дебатов на тему, кто из нас бросил вызов, а кто был вызван. Ваши представления о правилах дуэлей кажутся мне весьма путаными. Тем не менее, выбирая оружие, что бы вы предпочли?
— Конечно, сабли!
— Отличный выбор. И все же... — в голосе Даруэнта слышались нотки сочувствия, — могу я попросить отложить поединок на день? Уверяю вас, у меня имеются на то две веские причины.
Файрбрейс оскалился в улыбке:
— Чтобы вы отплыли в Кале утренним пакетботом? Нет, спасибо! Каковы же ваши причины?
— Во-первых, сэр, ваше зрение сейчас недостаточно хорошо для дуэли на саблях.
— Благодарю, но я готов рискнуть. А другая причина?
— То, что большинство кавалеристов — хорошие фехтовальщики, всего лишь иллюзия, сэр. — Тон Даруэнта был оскорбительно вежлив. — Кавалерист сражается и даже упражняется, как правило, сидя на лошади. Он не практикуется ежедневно, стоя на ногах, особенно если состоит в полку, занятом в основном на парадах. Я всего лишь предупреждаю вас, сэр.
Лицо Файрбрейса побагровело. Даже не понизив голос, он произнес несколько слов, которые редко слышишь в приличном обществе.
— Элфред! — резко окликнул Даруэнт.
— Да, милорд?
— Дайте ему сабли на выбор и заприте дверь.
Глава 22Сабли среди ночи
Элфред быстро двинулся к буфету по твердым ровным половицам, на которых не поскользнулись бы даже башмаки, испачканные грязью.
— Отлично! — Файрбрейс сбросил накидку и швырнул ее Томасу. — Нам придется обойтись без секундантов, поскольку здесь нет джентльменов... — его взгляд равнодушно скользнул по Малберри и Таунсенду, — пригодных для этой роли. Прошу прощения! Здесь Джемми Флетчер!
— Я не стану в этом участвовать! — заявил Джемми. Тем не менее он подбежал к Файрбрейсу, словно в поисках защиты. — Вы ведь разрубите его пополам, верно? — взмолился Джемми. — Вы самый подходящий для этого человек!
Только боль в глазах омрачала радость Файрбрейса.
— Тешу себя надеждой на маленькую победу, — согласился тот. — Не бойтесь, дружище. Я побрею ему башку.
Кэролайн подбежала к Даруэнту и схватила его за руки.
— Вы не верите моим словам, — воскликнула девушка, изо всех сил стараясь его убедить, — но я люблю вас! Пожалуйста, Дик, не делайте этого! Вы не в состоянии драться!
Несмотря ни на что, Даруэнт не мог изгнать из своего сердца любовь к Кэролайн. Ему хотелось обнять жену, но... он просто взял ее за руки.
— Взгляните мне в глаза и тогда скажите, в состоянии ли я драться.
Последовала пауза.
— Да, — прошептала наконец Кэролайн, отведя взгляд. Ее щеки зарделись. — Могу я остаться здесь, чтобы увидеть вашу победу?
— Можете, если таково ваше желание.
— Черта с два! — рявкнул мистер Малберри, хлопоча вокруг Кэролайн, словно толстая старая наседка. — Леди не может здесь оставаться! Если вы настолько глупы, Дик, что не хотите думать о более важных делах, то поймите, такое зрелище нельзя видеть даже девке из таверны!
— Этот человек прав, — согласился Файрбрейс.
Элфред протянул ему пару сабель рукоятками вперед. Выбрав наугад одну из них, Файрбрейс прислонил ее к стене возле двери, снял сюртук, жилет, галстук, отстегнул воротничок и придворную шпагу. Боль в глазах побудила его добавить со злобной усмешкой:
— Разве только слух насчет леди Даруэнт соответствует действительности.
Кэролайн резко повернулась:
— Могу я спросить, что за слух, сэр?
— Коль скоро меня вынуждают упомянуть об этом... говорят, будто вы предпочли бы отсутствие лорда Даруэнта его дальнейшему существованию. В таком случае, разумеется, вам следует остаться, чтобы...
— Нет, сэр. — Кэролайн говорила спокойно и четко. — Я останусь, потому что мой муж заставит вас выглядеть абсолютным новичком.
— Вот как? — прошипел Файрбрейс и громко крикнул: — Отойдите!
Все отошли назад. Файрбрейс, в батистовой рубашке, подчеркивающей его силу и длину рук, изучал позицию. Если Даруэнт захочет остаться в том же положении, спиной к стене, соединенной с соседним домом, их будет разделять ширина, а не длина комнаты. Они будут сражаться футах в шести от ее края, стоя параллельно оконным занавесям.
Непосвященных удивили бы мысли, роящиеся в голове Файрбрейса. Но дело в том, что дуэлисты на саблях, как, впрочем, и на рапирах, редко двигаются назад или вперед. Поединок состоит из непродолжительных схваток. При этом сабли не «звенят», а глухо ударяются друг о друга.
— Сабля, милорд. — Элфред подошел к Даруэнту.
Сбросив сюртук и жилет вместе с пустыми ножнами, Даруэнт с трудом оторвал взгляд от Кэролайн.
— Благодарю вас, Элфред. Отличное оружие.
Задняя грань клинка была тупой и плоской, а передняя — острой как бритва. Даруэнт стиснул обтянутую кожей рукоятку, крепкую, но не тяжелую.
Напротив, в стане врага, раздался взрыв смеха.
— Превосходно! — воскликнул Файрбрейс, хотя его глаза все еще слезились от боли.
— О чем вы, старина? — с энтузиазмом осведомился Джемми.
— Ни о чем, — отозвался Файрбрейс, вновь становясь серьезным.
Увидев противника без сюртука и жилета, Файрбрейс был вынужден признать, что парень хорошо
