вам всю правду. К тому же, мисс Кейт сама никак не хотела поверить, что ее брат убил отца, а вину за это хотел свалить на нее.
– В такое каждому нелегко было бы поверить, – заметил Клайв. – Но с чего все началось? Как могло Виктору прийти в голову...
Уичер вздохнул.
– Собственно говоря, это моя вина. Я уже говорил, что отчасти несу вину за смерть мистера Деймона. Сейчас объясню почему.
Очень существенно, что когда я в августе приехал в Хай – Чимниз, миссис Каванаг была в отъезде. Виктор до тех пор не знал, что он не сын Мэтью Деймона. Намеков миссис Каванаг было достаточно только для того, чтобы Виктор почувствовал, что что-то не в порядке и начал размышлять об этом. Это я знаю из тех показаний, которые он дал сегодня.
Когда появился я с письмом Гарриет Пайк, мистер Деймон как раз упомянул за обедом, что если кто-то из дочерей выйдет замуж, придется раскрыть какую-то тайну. Вслед за этим мы с мистером Деймоном ушли в его кабинет, и там я познакомил его с содержанием письма.
Виктор подслушал наш разговор через замочную скважину. Миссис Каванаг тогда не было, и это оказалось существенным для последующего.
Молодой человек вовсе не хотел никого убивать, поверьте мне. Быть может, он и не пошел бы на это, если бы был уверен, что мистер Деймон сохранит тайну. Хотя и тогда еще оставался вопрос, связанный с надеждами на наследство. Все это было достаточным поводом для мучительных размышлений. А потом внезапно выяснилось, что аристократ, лорд Альберт Трессидер, намерен жениться на мисс Селии ради денег ее отца. Виктор понял, что надо что-то делать. Он не мог допустить, чтобы аристократ, и к самому мистеру Деймону относящийся свысока из-за его женитьбы на актрисе, узнал, кем была его, Виктора, мать.
У Виктора был друг – вы, мистер Стрикленд, пару раз уже помогавший ему выпутываться из неприятностей. Он решил, что сумеет уговорить вас поехать в Хай – Чимниз и поговорить с мистером Деймоном о предложении Тресса. Сказочку об угрожающей его сестре – предположительно, со стороны страдающего душевным расстройством отца – опасности он придумал, чтобы сбить вас с толку на тот случай, если мистер Деймон расскажет вам правду.
Виктор надеялся, что, узнав о таком лестном предложении, мистер Деймон откажется от своего решения и будет молчать. Решающим испытанием должен был стать его разговор с вами. Раскрыть тайну мистер Деймон не должен никому. Если он заговорит, то должен будет умереть – решил Виктор.
Уичер пару мгновений смотрел в огонь, а потом откашлялся.
– Разумеется, вы не поехали бы в Хай – Чимниз, если бы не увидели у Виктора портрет мисс Кейт. Виктор, однако, ни на минуту не сомневался в своем влиянии на вас. Он был настолько уверен, что сумеет вас уговорить, что спланировал все заранее. От своей тетушки он знал, что в понедельник вечером Пенелопа Бербидж поздно вернется домой из Рединга, так что, пока Виктор проводил вечер в вашем обществе, миссис Каванаг разыграла роль таинственного незнакомца, обеспечивая ему алиби.
Черт возьми! Когда женщина выступает на сцене в мужском костюме, никто не принимает ее за мужчину. Иначе мужчины вообще перевелись бы в театральных труппах. Они и не надеялись, что Пенелопа сочтет призрак на лестнице мужчиной. Колебалась Пенелопа только из-за своей близорукости. Все было задумано так, чтобы навести подозрения на мисс Кейт.
Кейт опустила глаза и после минутной нерешительности проговорила:
– Мистер Уичер, Виктор и впрямь так ненавидит меня?
– Мисс Кейт, Виктор вовсе вас не ненавидит.
– Но...
– Нет, нет. Я думаю, он даже любит вас, насколько способен любить кого-то кроме себя. Во всяком случае, учил вас ездить верхом и стрелять он без всякой задней мысли. Просто ему припомнилось, что миссис Деймон часто рассказывала о том случае, когда вы переоделись мальчиком. Пробираясь во вторник вечером в Хай – Чимниз, чтобы убить приемного отца, он, как и миссис Каванаг, был уверен, что его трюк прошел. Виктор ведь невысокого роста и строен. Разумеется, у них были два одинаковых костюма. Тот, который надевала миссис Каванаг, она потом спрятала в вашей комнате. Второй был на Викторе, он приехал в нем в Хай – Чимниз, и миссис Каванаг впустила его через зимний сад. Сам по себе такой костюм не мог привлечь внимания: половина мужчин в Англии носят примерно такие же.
Входя в дом, Виктор снял обувь отчасти, чтобы двигаться бесшумно, а отчасти, чтобы не оставить грязных следов, на улице ведь шел дождь. Отсутствие таких следов должно было прямо указывать на то, что преступника – вас, мисс Кейт – надо искать внутри дома. Что касается Мери Каванаг...
Уичер повернулся к инспектору Хекни.
– Пришла уже телеграмма из Рединга? Насчет ареста сестры Гарриет Пайк?
– Ага, – проворчал Хекни.
– Держу пари, что она отказалась давать показания. Верно? Так я и думал. Это крепкий орешек – не то, что ее племянничек, который все задумал, а потом сразу раскис, когда дело дошло до расплаты.
– А почему так существенно, – спросил Клайв, – то, что миссис Каванаг не было в Хай – Чимниз во время вашего прошлого визита?
– Потому что Виктор не знал, кто я, да и не интересовался этим. Когда он рассказал о моем визите миссис Каванаг, она тоже решила, что приезжавший был просто каким-то полицейским чином, ей и в голову не пришло, что речь может идти обо мне. Она не подумала об этом, даже узнав, что мистер Деймон хочет встретиться со мной в Лондоне. Она была уверена, что речь идет всего лишь об отношениях между миссис Деймон и лордом Трессидером.
И вот Виктор убил своего благодетеля. Сейчас мы знаем, – угрюмо продолжал Уичер, – что он приехал в Хай – Чимниз уже вооружившись. Его тетка украла револьвер мистера Деймона – с тем, чтобы еще больше навести подозрения на мисс Кейт – а потом уничтожила завещание. Это тоже важная улика. По существующим законам дочери получают право на наследство только в том случае, если они специально упомянуты в завещании, сыновья же наследуют автоматически. Вы об этом не подумали, мистер Стрикленд? Вы же адвокат!
