— Вижу, ты переживаешь за свой род! — не сдержала злорадства Гайя. — Деметра погибла. Селена исчезла. Теперь нами повелеваешь ты, мечтая о том, чтобы в будущем нами помыкала эта девчонка!
Крисельде уже давно надоела наглость Гайи, и она рыкнула:
— Хочешь, чтобы я принудила тебя к покорности заклинанием?!
— Ты не сможешь его произнести! — как ни в чем не бывало, парировала Гайя. — Потому что вы, Цинулисы, — пустое место. Селена никакая не Избранница. И Анаид нам ни к чему. Вот увидите, она…
В этот момент Гайя что-то заметила у себя над головой. Все замолчали и, разинув рты, уставились в небо. Присмотревшись, Гайя разглядела сквозь дубовые листья силуэт Анаид.
Найдя просвет между ветвями, та плавно опустилась прямо в центр мелового круга. Гайя не верила своим глазам. Полет Анаид был легок и безупречен.
Коснувшись ногами земли, Анаид открыла глаза, уставилась на четырех женщин и воскликнула с искренним удивлением:
— Как я тут оказалась?!
— Не верю! Это подстроено! Это штучки Крисельды! — завизжала Гайя.
Не зная, почему Гайя так сердится, Анаид смутилась, как незваная гостья, но тетушка Крисельда взяла ее за руку и ласковым голосом спросила:
— Анаид, детка, скажи, ты уже делала это раньше?
Анаид не нашла, что ответить. Она помнила, что иногда летала во сне, но не понимала, как оказалась на лесной поляне.
— Что «это»?
— То, что ты сейчас сделала — прилетела сюда.
— Прилетела?! Я что, летала?!
— Вспомни, может, тебя научили это делать Селена или Деметра? — погладив девочку по голове, спросила Карен.
Анаид покачала головой. Она совершенно растерялась и не понимала, о чем ее спрашивают.
— Вот видите! — с торжествующим видом воскликнула Елена.
— Это невозможно! Я училась летать шесть лет! — не сдавалась Гайя.
— А откуда ты взяла крем? — спросила обуреваемая сомнениями Карен.
Это Анаид хорошо помнила.
— Я помазалась кремом тети Крисельды. Она оставила баночку на столе у кровати.
— А заклинание? — спросила Крисельда.
— Какое заклинание?
— Но ведь ты же что-то произносила вслух, правда?
— Я просто читала книжку, которая там лежала.
— Короче! Признавайся! Селена уже посвятила тебя в колдуньи?!
— В какие еще колдуньи?!
— Не прикидывайся дурочкой! Ты ведь такая же колдунья, как мы и твои мама с бабушкой!
Анаид начала кое-что понимать, но слово «колдунья» изрядно ее напугало.
Девочка побледнела, пошатнулась и схватилась за руку Крисельды, чтобы не упасть. В ее голубых глазах было столько неподдельного ужаса, что никто не смог бы обвинить ее в притворстве.
— Я — колдунья? — прошептала Анаид.
Поскольку никто не стал разубеждать ее в обратном, Анаид обратилась к своей учительнице:
— Вы сказали, я — колдунья?
Гайя молча кивнула, но Анаид недоверчиво покачала головой.
— Не может быть. Это… Это шутка? — пробормотала она.
Четыре пары глаз уставились на Анаид. Никто не отрицал, что это может быть шуткой, но никто этого и не подтверждал.
Анаид долго переводила взгляд с одной женщины на другую, потом огляделась по сторонам, заметила магический круг и почувствовала его силу.
Выходит, это не шутка!
Значит, она действительно колдунья!
При этой мысли Анаид лишилась чувств в объятиях тети Крисельды.
ПРОРОЧЕСТВО ОМНИИ
Легенда об Оде и Омне
В начале времен Ора, мать всех колдуний, жила в гармонии с Воздухом, Водой и Огнем. Царя над всеми племенами, она усмиряла воинственных и благословляла плоды земли.
Все — и люди, и звери — почитали Ору за справедливость.
Ора была мудра, владела тайнами врачевания и предсказания грядущего.
Ора говорила с духами умерших, животными и лесными растениями.
Ора существовала в согласии с природой и людьми. Ее любили все.
У Оры было две прекрасных дочери, Ода и Омна, которым она передала свою мудрость.
Омна пожелала узнать у матери целебные свойства растений и их корней. Исцеляя страдающих смертных, Омна познала смерть и ее милосердие, дарующее страждущим забвение от мук.
Ода же пожелала научиться у матери искусству общения с Потусторонним миром. Слушая стенания страдающих мертвецов, не нашедших мира за гробом, она стала бояться смерти.
Омна любила жизнь, потому что не боялась смерти.
