Напрягая силы, преумноженные кровью множества младенцев и юных девушек, Сальма яростно выкрикивала таинственные слова заклинания.
Поднялся ураганный ветер. Вековые дубы скрипели и гнулись. Ветер чуть не унес с собой вцепившуюся в их корни пухленькую Крисельду, которая, зажмурившись, гадала, не расправится ли и с ней под шумок предательница ларва.
Ветер стих. На этот раз Крисельда уцелела — но впереди ее ждало самое страшное испытание.
Избранница
Берега озера кишели прекрасными женщинами, расчесывавшими длинные волосы и любовавшимися своим отражением.
У Анаид замерло сердце. Что-то подсказывало ей, что одна из этих женщин — Селена.
Но которая? Нигде не было видно ярких сполохов ее рыжих волос. Тусклый мир поглощал цвета, не позволяя их различить.
— Вы видели Селену?
Ксаны морщились при звуках этого имени и явно не стремились помочь Анаид. Они махали руками в неопределенном направлении, продолжая любоваться собой.
Анаид шла и шла по берегу, пока, обогнув очередной мыс, не увидела, наконец, возле белой ивы Селену.
Селена стояла на коленях у самой воды. С отсутствующим видом она расчесывала волосы и напевала древний напев, знакомый Анаид с детства.
Темные волосы! Но это была она — Селена!
— Мама!!! — воскликнула Анаид, готовая броситься ей на шею.
Однако Селена не распахнула дочери объятий. Напротив — словно защищаясь, она обхватила плечи руками и отшатнулась.
— Мама, пожалуйста! Это же я — Анаид! — умоляюще воскликнула девушка.
Селена не узнавала дочь. У нее были глаза человека, долго блуждавшего в чужих мирах и забывшего дорогу назад. Ее взгляд был прикован к глубинам озера.
— Я его уронила, — пробормотала она. — Уронила, и мне его не достать. Кто мне теперь поможет? Помогите! Кто-нибудь!
Проследив за взглядом матери, Анаид различила на дне наполовину ушедший в ил продолговатый золотистый предмет.
Озеро было глубоким, а вода его настолько холодной, что живым из нее еще никто не выходил. Все угодившее на дно оставалось там навечно.
— Я пришла за тобой, — прошептала Анаид, взяв Селену за руку. — Пошли! Нам надо спешить!
— Оставь меня! Я никуда не пойду без моего жезла! — вырвав руку, воскликнула Селена и снова уставилась в воду, повернувшись к Анаид спиной.
Ксаны захихикали.
— Селене нужен жезл, чтобы стать самой красивой!
— И самой сильной!
— И покончить с родом Цинулис!
— Замолчите! — крикнула разгневанная Селена.
Анаид вздрогнула. Голос матери изменился. Где его прежняя нежность?! Он стал злым, и в нем звенел металл.
— Мама! — с дрожью в голосе пробормотала Анаид.
Ей стало страшно, но она решила не сдаваться.
— Что тебе надо?
— Я люблю тебя, мама!
Селена смерила Анаид хищным взглядом.
— Если ты меня действительно любишь, — прошипела она, — достань мой жезл!
Покосившись на сиреневые воды озера, Анаид стала раздеваться. Через минуту она уже стояла у кромки воды.
— Не делай этого, глупая девочка, ты погибнешь!
— Не доставай жезл! Он нужен ей, чтобы покончить с тобой!
— Замолчите! — крикнула на этот раз Анаид и повернулась к Селене: — Ты пойдешь со мной, если я достану тебе жезл?
У Селены был вид безумной. Посмотрев на Анаид невидящим взором, она кивнула.
Забравшись на высокий камень, Анаид набрала в грудь побольше воздуха и нырнула. Ледяные воды озера сомкнулись над ней.
По поверхности побежали круги — и Селена больше не видела пленившего ее волю золотого жезла. Протянув руки к воде, она воскликнула:
— Вернись! Анаид, вернись!
В глазах у Селены мелькнула искорка страха, постепенно овладевавшего всем ее существом.
— Озеро поглотило Анаид! — смеялись равнодушные ксаны.
— Озеро ее не отпустит.
— Озеро никого не отпускает.
— Анаид засосет ил, а ее волосы станут водорослями.
— Холод убьет ее.
Постепенно к Селене возвращался рассудок. Она не знала, сколько времени прошло с момента, как Анаид нырнула, но ее все еще не было. Дрожащими руками мать сгребла одежду Анаид и прижала ее к лицу. Обнюхав ком, как настоящая волчица, Селена издала душераздирающий вой.
Внезапно на поверхности воды появились пузыри. Потом из озера высунулась огромная форель с разумными глазами и жезлом в пасти.
Осторожно протянув руку, Селена взяла жезл. Форель выпрыгнула из воды, упала на берег и забилась. Она задыхалась. Селена понимала, что это — Анаид, но не знала, как ей помочь.
— Девочка моя! Маленькая моя девочка! Анаид, любимая! Возвращайся, я возьму тебя на руки, спою песенку, ты уснешь…
Подхватив форель, Селена начала баюкать ее и петь. Рыба перестала мучительно выгибаться, ее плавники превратились в стройные руки и ноги — и вот на песке уже лежала девушка. Местами ее посиневшую кожу еще покрывали блестки чешуи.
— Анаид!
— Это я. Я… — прошептала выбившаяся из сил девушка.
Селена сжала Анаид в объятьях. К ней постепенно возвращались смутные воспоминания о прежней жизни.
— Анаид, доченька!
— Да, мама, — пробормотала продрогшая Анаид и прижалась к материнской груди.
Объятья ребенка растопили лед безумия, сковавший сердце Селены.
— Что ты здесь делаешь, Анаид? Как ты сюда попала?
Анаид взглянула на часы. Времени оставалось мало.
— Я примчалась на последнем луче солнца. Мы вернемся на первом. Бежим!
Селена молча смотрела на жезл, брошенный на прибрежную гальку. Подняв его, она вытерла жезл рукавом и взмахнула им.
— Пророчество!
Анаид смотрела непонимающе.
— Пророчество сбывается! — вновь прошептала Селена.
Нащупав мешочек на шее дочери, Селена достала из него атам из лунного камня и пробормотала:
