проложили гораздо позже. Провода в пластиковых лотках подходили к выключателю, обнаруженному Гораном, а также к розетке, находившейся с правой стороны от входа, где у стены стоял столик с офисным креслом. Над столиком возвышался отключенный компьютер. Эти предметы представляли собой единственную мебель комнаты, если не считать старого кожаного кресла, стоявшего у противоположной стены.
— Похоже, что Александра Бермана интересовала только эта комната, — заключил Стерн, оборачиваясь к Горану.
Роза вошла в комнату и сразу направилась к компьютеру:
— Я не сомневаюсь в том, что там мы найдем интересующие нас ответы.
Но Горан остановил женщину, схватив ее за руку:
— Нет, лучше действовать в соответствии с установленным порядком. Сейчас мы все покинем это помещение, чтобы не изменять влажности воздуха. — Затем криминолог обратился к Стерну: — Позвоните Креппу. Пусть приедет сюда со своей группой для снятия отпечатков пальцев. А я предупрежу Роке.
Мила внимательно следила за огоньками, сверкавшими в глазах криминолога. Она нисколько не сомневалась, что теперь он твердо укрепился во мнении, что смог вплотную приблизиться к чему-то очень значимому.
Мужчина провел пальцами по голове, словно расчесывая волосы, которых у него на самом деле не было, если не считать пучка на затылке, из которого тянулся лошадиный хвост, спускавшийся по спине. Зелено-красная змея с открытой пастью вытянулась вдоль всего правого предплечья до самой ладони. На левом предплечье красовалась похожая татуировка, такая же, впрочем, как и та, что виднелась из-под рубашки на его груди. Человек с лицом, украшенным всевозможным пирсингом, был не кто иной, как Крепп, эксперт криминальной полиции.
Милу полностью захватил вид этого человека, такой далекий от общего представления о шестидесятилетнем мужчине. Она подумала: «Вот какими, оказывается, становятся панки, когда наступает старость». А между тем несколькими годами ранее Крепп был вполне нормальным господином среднего возраста, достаточно суровым, но при этом с довольно заурядной внешностью. Со временем все изменилось. Но после того как все удостоверились, что этот человек отнюдь не свихнулся, никто более не высказал ни слова упрека в адрес его нового имиджа, так как Крепп был настоящим асом своего дела.
Поблагодарив Горана за сохраненную в нетронутом виде комнату, эксперт сразу же принялся за работу. Он вместе со своей группой провел в помещении около часа. На них были надеты особые балахоны и маски для защиты от воздействия веществ, применяемых для обнаружения отпечатков пальцев. Затем Крепп вышел из подвала и направился к криминологу и Роке, присоединившимся к группе криминалистов немного позднее.
— Как дела, Крепп? — приветствовал его старший инспектор.
— Вся эта история с кладбищем рук крепко засела у меня в голове, — ответил эксперт. — В тот момент, когда вы позвонили нам, мы все еще исследовали фрагменты рук на предмет обнаружения еще сколько-нибудь значимых отпечатков.
Горан прекрасно знал, что обнаружение отпечатков пальцев на коже человека является сверхсложной задачей по причине возможного заражения либо из-за потоотделения рук преступника, а если речь идет об одежде трупа, как в случае с отрезанными конечностями, из-за разложения тканей.
— Я использовал и пары йода, и даже электронографию.
— А что это за штуковина такая? — спросил криминолог.
— На данный момент новейший способ снятия отпечатков пальцев, оставленных на коже: рентгеновский снимок, получаемый при помощи электронной эмиссии… Этому чертову Альберту нет равных в умении не оставлять после себя следов, — заключил Крепп.
Мила заметила, что он был единственным человеком, называвшим убийцу этим именем, в отличие от остальных, считавших отныне, что убийца детей принял свой окончательный облик в лице Александра Бермана.
— Ну а что мы имеем здесь? — спросил Роке, порядком утомленный от потока ненужной ему информации.
Эксперт снял перчатки и, не поднимая глаз, принялся описывать проделанную его группой работу:
— Мы использовали нинидрин. Лазерное сканирование также не внесло ясности. Тогда я попытался уточнить картину с помощью хлорида цинка. Мы обнаружили несколько следов отпечатков пальцев на обоях возле розетки и на пористом покрытии стола. Что касается компьютера, то здесь все намного сложнее: отпечатки наслоились одни на другие, и для их идентификации нам потребуется цианоакрилат. А клавиатуру следует отправить на исследование в барокамеру и…
— Все потом. У нас нет времени искать другую клавиатуру, взамен старой. Нам нужно проверить содержимое компьютера сейчас, — перебил Креппа Роке, которому не терпелось узнать результат. — Итак, отпечатки принадлежат только одному человеку…
— Да, и все они оставлены Александром Берманом.
Эта фраза поразила всех, за исключением одного: того, кто уже знал ответ. И он знал его с того самого времени, как только они спустились в этот подвал.
— Похоже, что Присциллы никогда и не было, — произнес Гавила.
Он заявил это, не глядя на Милу, которая неожиданно почувствовала, как больно задето ее самолюбие тем, что он обошел ее своим взглядом.
— Здесь дело в другом… — снова заговорил Крепп. — Кожаное кресло.
— Что? — спросила Мила, выплывая из молчания.
Крепп поглядел на девушку так, как смотрят на человека, на которого впервые обратили внимание. Затем с выражением растерянности на лице он перевел взгляд на ее забинтованные руки. Мила не могла думать ни о чем другом, кроме как об абсурдности ситуации, когда такой бывалый криминалист, как Крепп, смотрел на нее подобным образом. Но Мила не смутилась.
— На кресле нет никаких отпечатков.
— И это вызывает подозрения? — спросила Мила.
— Как знать, — прозвучал ответ криминалиста. — Скажу только одно: они повсюду и только на кресле их нет.
— Но отпечатки пальцев есть на остальных предметах, не так ли? — В разговор снова вступил Роке. — А этого нам будет достаточно, чтобы как следует припереть его к стене. Мне, если хотите, этот тип с каждым разом нравится все меньше.
В этот момент Мила подумала, что все как раз наоборот и он должен был слишком нравиться Роке, учитывая то, что неприятности Бермана были для всех уже делом решенным.
— Тогда что мне делать с креслом, стоит ли продолжать его обследовать?
— Да плюньте вы на это проклятое кресло и дайте наконец моим людям взглянуть на компьютер.
Услышав, как старший инспектор отзывался об этом деле, члены его группы едва удержались от смеха. Иногда грубый тон Роке казался еще более парадоксальным, чем внешность Креппа.
Старший инспектор направился к своей машине, поджидавшей его на окраине квартала, не забыв перед этим подбодрить своих подчиненных:
— Вперед, ребята. Я рассчитываю на вас!
Когда он был уже далеко, Горан обратился к присутствующим:
— Хорошо! А теперь посмотрим, что же есть в компьютере.
Они снова вошли в комнату. Отделанная пластиком, она скорее походила на гигантский эмбрион — гнездо Александра Бермана раскрывало свои секреты исключительно для них. По крайней мере, они на это рассчитывали. Все члены опергруппы были в латексных перчатках. Роза Сара уселась за стол: теперь пришла ее очередь.
Прежде чем включить компьютер, она подсоединила к одному из портов USB маленькое устройство. Стерн включил магнитофон, установив его рядом с клавиатурой. Роза начала комментировать свои действия:
— Я соединила компьютер Бермана с устройством внешней памяти: в случае сбоя в работе
