звездолетах настолько быстрых, что крейсера Гвардии не могли их догнать.
Тем временем они с Ореной нырнули в антигравитационный колодец, сели в небольшой вагончик, и тот быстро доставил их в периферийную зону. На конечной остановке они вошли в дверь, за которой тянулся огромный коридор, по его ровному полу бежали рельсы.
— Периферийный путь семь, — разъяснила молодая женщина. Он входит в систему обороны и позволяет быстро доставлять людей и снаряжение к любой точке корпуса на этой палубе в случае нападения. Сейчас можно пересечь пути, поскольку сигнальные огни не горят. Но никогда не переходи их, если горят огни!
Перед ними появилась еще одна дверь. Они вошли внутрь помещения и увидели сидящего за столом мужчину.
— Ваши имена? Ваши карточки? — официальным тоном спросил незнакомец.
— Орена Валох, гидропонист и писательница.
— Тинкар Холрой.
Он заколебался, и Орена добавила вместо него:
— Планетянин.
Мужчина нахмурил брови.
— Карточка А, — продолжила она. — Распоряжение технора.
— Хорошо. Проходите.
— Наблюдательные посты — это глаза города, — принялась объяснять Орена, — и всегда находятся под охраной, но в мирное время доступ в них открыт.
Пост оказался довольно большим залом, одну из стен которого занимал экран, в этот момент безжизненно-серый. В зале работало пять инженеров, они удобно расположились в креслах спиной к экрану. Орена обратилась к самому молодому парню, желтолицему, с раскосыми глазами.
— Привет, Пеи. Привет, братья. Представляю вам Тинкара Холроя из Звездной Гвардии Земной Империи.
Сидящие разом вскочили.
— Планетянин! Ты с ума сошла! Зачем ты привела его сюда!
— Карточка А, приказ технора!
— Полагаю, Тан знает, что делает, — успокоившись, сказал китаец. — Привет… — Он поискал забытое слово, потом закончил: — Господин Холрой.
— «Лейтенант» будет более уместно, но мне все равно, поправил китайца Тинкар. — Мне интереснее посмотреть, как работают ваши наблюдательные посты, чем заниматься вопросами этикета. А почему ваш экран выключен?
Китаец кисло улыбнулся.
— Неужели в Гвардии нашли метод наблюдения за гиперпространством? Мы вынырнем через несколько минут.
Тинкар глазами поискал свободное кресло. Переход в гиперпространство и выход из него на земных звездолетах всегда сопровождались неприятными ощущениями.
— Что вы ищете? — поинтересовался китаец.
— Кресло, чтобы сесть в него.
— А, вы все еще используете гитроны Курсена? — понимающе хохотнул новый знакомый. — Мы уже давно отказались от них! Не бойся, ты ничего не почувствуешь.
— Будь у тебя, планетянин, мозги, ты бы уже давно это сообразил. С тех пор как ты на «Тильзине», мы два раза выходили в пространство и возвращались обратно, — довольно зло огрызнулся другой наблюдатель.
— А ну-ка, заткнитесь! — оборвала его Орена. — Разве он виноват в том, что попал к нам из дикой страны? Лучше покажите, как действует экран, мы уже вынырнули! Хороши наблюдатели, не видят, что зажглась лампочка тревоги!
Мужчины смущенно заняли место перед пультом управления, и экран зажегся. Тинкар удивленно вскрикнул. Вокруг сияло множество звезд.
— Центр галактики?
Он вспомнил уроки космографии, которые посещал, когда еще был юным кадетом, и огромную модель Млечного Пути, подвешенную в холле Военной академии. Он часто мечтал около нее, разглядывая крохотную пурпурную зону, которая представляла собой Земную Империю почти на периферии галактики.
— Нет. Шаровое скопление, — откликнулся китаец.
Землянин зачарованно смотрел на экран. Справа немыслимо громадная газовая туманность затеняла сверкающим покрывалом целый сектор неба, а слева огромный матовый шарф сливался с бездной, в которую стремглав падал город. Один из мужчин встал и заговорил в микрофон:
— Мы вблизи планетной системы, которую собирался обследовать технор.
Мужчина наклонился к аппарату перед собой. Тинкар подошел ближе. На маленьком экране пульсировали светящиеся полосы.
— У вас и на флоте есть такие?
— Нет. А что это?
— Анализатор возмущений. Каждый раз, когда звездолет входит в гиперпространство или выходит из него, образуются волны Люрсака, мы их засекаем и анализируем с помощью этой аппаратуры. Вот посмотри!
Верхняя полоса замерла. По индикатору побежали ряды цифр.
— Расстояние триста тысяч километров. Склонение плюс тридцать. Восхождение справа сто двадцать два. Иная раса или одна из наших. Быть может, мы этого никогда не узнаем.
Тинкар едва не спросил:
«Вы разве не можете засекать путь корабля в гиперпространстве?»
Но вовремя вспомнил о кодексе чести гвардейца и промолчал. Ни один из инструментов, которые виднелись вокруг, не походил на локатор.
Загремел звонок.
— Снова ныряем в гиперпространство. — На этот раз вылазка продолжалась недолго. — Скорее всего, в этой системе нет ничего интересного, — сказал китаец.
— Уже восемнадцать часов, Тинкар, — озабоченно сказала Ореиа. — А поскольку я хочу пригласить тебя на ужин, нам пора идти. До свидания, все!
— До вечера, Орена? — переспросил китаец.
— Нет, не, сегодня.
Желтолицый помрачнел.
— А, понимаю. Ладно, ты свободный человек.
— Мы все свободны, Пеи!
Орена распахнула дверь и отстранилась:
— Входи, Тинкар!
Квартира была маленькой, но меблирована она была так, что землянину, привыкшему к аскетическим кабинам звездолетов Гвардии, показалось, будто он попал в шикарные апартаменты. На Земле только знати могли принадлежать такие драгоценные ткани, навощенный столик из настоящего дерева, книги в кожаных переплетах. Несколько светящихся картин прорезали стены, словно окна. Это были ландшафты разных планет. Тинкар замер перед одной из них — его взгляд тонул в бесконечной рыжей равнине, укрытой фиолетовым туманом, за которым угадывались холмы.
— Марс?
— Нет. Какая-то другая планета.
— Эти картины нарисовали вы?
— Я? Ну нет! — Орена энергично покачала головой.
— Вы купили их? Император отдал бы тысячи дилларов, чтобы обладать этими шедеврами! — Тинкар смотрел на полотна не отрываясь.
— Мало вероятно, что он когда-либо их увидит! Картины нарисовал Пеи, тот молодой человек,
