дальнейшего поведения римской церкви.
Летом 655 г. Максима вызвали из тюрьмы с его учениками на новый допрос в присутствии патриархов Петра и Македония Антиохийского. Максиму Троил опять пригрозил смертью, если он не сознается и не заслужит этим милости императора. Максим объявил, что все обвинения против него – клевета, кроме одного, которое он признает истинным: «Я много раз анафематствовал Типос». – «Следовательно, ты анафематствовал императора?» – «Нет, не императора, но документ, противный вере и к тому же написанный не императором». – «Где и когда он был осужден?» – «Во-первых, на Латеранском соборе в церкви Спасителя и, во-вторых, в церкви Santa Maria ad praesepe». – «Почему ты любишь римлян и ненавидишь греков?» – «Я люблю римлян, ибо одной с ними веры, и я люблю греков, ибо одного с ними языка». – «Ты говоришь о Латеранском соборе, но ведь он был собран низложенным папой Мартином». – «Изгнанным, но не низложенным», – подчеркнул Максим.
Максима опять увели в тюрьму, a на другой день объявили, что Максим и его приверженцы высылаются во Фракию: Максим – в Визию, Анастасий, монах, – в Берберу, Анастасий, апокрисиарий, – в Мосимврию, без одежды и пропитания.
Летом 656 г. к Максиму прибыл от императора Феодосий, епископ Кесарии Вифинской, с двумя уполномоченными от императора и даже с подарками, ища сговора с Максимом и через него с Римом. Феодосий повел беседы по существу и в самом дружеском тоне. Максим в этом интересном разговоре (он сохранился в сочинениях Максима) опять подавил своими доводами Феодосия. Тот согласился лично за себя с формулой «две воли и две энергии» и спросил: «Поехал ли бы с этой формулой Максим в Рим от лица патриарха и императора вместе с Феодосием?» Максим согласился. Это все растрогало присутствующих, и они на коленях возблагодарили Бога за начало мира.
Максим после этого был переведен приказом императора под Константинополь в монастырь св. Феодора, в Ригион (около Сан Стефано: Кочук – Текмедже). Сюда явились к нему с тем же Феодосием новые послы – Троил и патриций Епифаний и повели новые речи: «Мы пришли объявить тебе волю василевса, но скажи наперед: исполнишь ты ее?» Но в чем она состоит, патриции отказались сказать заранее. Тогда Максим сказал им: «Объявляю вам перед лицом Бога и Его святых ангелов, что, если государь повелит мне что-нибудь относительно дел мира сего, я охотно исполню его волю». Другой патриций, Епифаний, взял на себя объявить волю Консты. «Вот что государь приказал объявить тебе: так как весь Запад и на Востоке те, которые увлечены в соблазн, взирая на тебя, производят смуты и не хотят в делах веры иметь с нами общения, то да вразумит тебя Господь принять изданный нами Типос и вступить с нами в общение. Тогда мы пойдем к тебе навстречу, открыто пред всеми будем приветствовать тебя, подадим тебе нашу руку, с честью и славой введем тебя в великую церковь (в Софию), поставим на нашем императорском месте, вместе выслушаем литургию и приобщимся Тела и Крови Христовой. Потом провозгласим тебя нашим отцом, и будет радость не только в этом городе, но во всем христианском мире. Ибо мы твердо уверены, что когда ты вступишь в общение с нами, то присоединятся к нам все, которые ради тебя и под твоим руководством отпали от общения».
Из этого видно, какую громадную духовную роль играла в это время личность св. Максима. «Поистине, – говорил Максим патрициям, – все силы небесные не убедят меня сделать то, что вы предлагаете. Какой ответ дам я, не говорю Богу, но моей совести, если из-за пустой славы и людского мнения отвергну спасительную веру?»
Причину своего отказа принять Типос преподобный Максим объяснял так: «Кто из верных может принять этот указ, запрещающий говорить o том, o чем повелел говорить сам Господь через своих апостолов и учителей? Кто вместе с нечестивыми еретиками отвергает святых – a таковы люди, не желающие говорить ни об одной, ни о двух волях во Христе, как предписывает Типос, – тот (простите мне за правдивое слово!) вместе с диаволом отвергает Бога. Посему смотрите, чтобы нам под предлогом мира не впасть в совершенное отступление от Бога, которое, по апостолу, должно предшествовать антихристу. Делайте со мной что хотите, но я никогда не буду иметь общения с людьми, принимающими Типос».
«Ты считаешь нас еретиками, – говорили они, – но знай, что мы более тебя христиане и более тебя православные. Мы признаем во Христе божественную и человеческую волю».- «Если вы веруете, – заметил на это Максим, – как учит церковь, то зачем вынуждаете меня принять Типос, который уничтожает эту веру?» – «He уничтожает, – вскричали патриции, – a только заставляет молчать о спорных выражениях ради мира церкви». Затем патриции взорвались и закричали на Максима. Один из них сказал:
«По-моему, тебя надо вывезти в город, поставить на площади, собрать всех шутов, балаганных комедиантов, развратниц, всю чернь и заставить их бить тебя по щекам и плевать тебе в лицо». И сенаторы действительно взорвались, стали плевать на Максима и бить его. Подавленный этим епископ Феодосий едва остановил их зверство.
На другой день Максима вывезли в Селимврию и оттуда в Берберу, где был один из учеников Максима, грозя всем им вместе судьбой папы Мартина. Целых шесть лет, до 662 г., продержали всех сосланных в этой глуши и вновь вызвали в Константинополь для окончательного завершения наказания. На местном соборе вызванным произнесли анафему вместе с папой Мартином, патриархом Софронием и другими православными и предали осужденных в руки гражданских властей. По житию, Максим был бит воловьими жилами: ему отрезали до основания язык и отсекли правую руку. Затем он проведен был в таком виде по всем двенадцати кварталам Константинополя и вместе с двумя Анастасиями сослан на Кавказ. Письмо с Кавказа апокрисиария Анастасия не сообщает об этом ужасном искалечении св. Максима. Их привезли в Лазику (Кутаисская губерния), тут их разделили и разослали по разным военным крепостям, где св. Максим и Анастасий, монах, умерли в том же 662 г. A Анастасий, апокрисиарий, прожил еще 4 года. Перед самой нашей революцией Синод поручил профессору А. И. Бриллиантову исследовать археологически все возможные следы и предания о месте кончины св. Максима. Хаос революции прервал эту работу.
Конец Консты (668г.). Дипломатические отношения между Римом и Константинополем
Таким террором было временно наведено молчание во всей империи. Даже в Риме клирики примолкли. Папа Евгений скончался в 657 г. Его преемник Виталий решил смиренно послать свою синодику не только к императору, но и к патриарху Петру. Петр ему ответил. Оба сделали вид, что ничего не произошло. Императору это было особенно нужно. Он уже задумал убежать из Константинополя в Рим и потому искал примирения с римским обществом, раздраженным со времени казни папы Мартина. Конста, как известно, казнил по политическим подозрениям своего брата-диакона и шепотом прозывался Каином. Его особо мучили привидения. Брат являлся ему с чашей, наполненной кровью, и предлагал причаститься. Конста принял послов папы с исключительной дружественностью и послал в Рим роскошный евангелистарий, украшенный дорогими камнями. Имя папы Виталия внесено было, в первый раз после Гонория, в диптихи Константинополя.
Конста осуществил свое желание, переселился в 663 г. в Рим. Старый Рим был польщен этой честью. Папа в торжественной процессии за шесть миль от города встретил императора. Конста посещал памятники и храмы Рима, раздавая подарки. Делался вид, что для римлян император православен. Даже когда Конста довольно цинично приказал на государственные нужды взять всю бронзу с куполов церквей, в том числе и крышу с Пантеона (Santa Maria ad Martyres), папа Виталий не протестовал открыто.
Сравнительно скоро в Сиракузах, именно за свои экспроприации, Конста вызвал против себя дворцовый переворот. Он был убит в 668 г. Заговорщики провозгласили императором Мжежа (Mesecius), судя по имени, армянина. Но сын Консты Константин одолел Мжежа и утвердился императором. Он возвратился в Константинополь и был прозван Погонатом, т.е. бородатым (????????), так как будто бы отправился на борьбу против Мжежа еще без бороды, a вернулся бородатым. Хотя Константин Порфирородный впоследствии называет Погонатом еще и его отца – Консту.
Константин Погонат (668–685 гг.)
