слева. Вот тебе за труды. Давай, милок!
Меня как кипятком ошпарило. Попробовал отговориться:
– Что вы, ваше превосходительство, у нее и голосок-то не ахти. Потому с краю и стоит.
– От непонятливый! Голосок-то ее нам не надобен. Мы и сами, если потребуется споем за милую душу. Ты ее позови – поговорить о том, о сем, познакомиться. Она вон худенькая какая. Угостим. Держи еще подарочек. Иди, зови.
– А трюк-с? Загадка с картами?
– Потом-потом, дорогой. Делай, что сказано. А то рассержусь, да сам подойду. Да еще деньги у тебя отниму. Не доводи до греха, приглашай.
Отправился я за кулисы – хор уже откланялся и двинулся уходить. Бреду, а меня всего колотит. 'Что ж, – думаю, – своими руками симпатию передавать буду?'. Зашел за дверь, постоял, набрался храбрости, вышел – и прямо к столику.
– Нет, – говорю, – у артистов сейчас отдых, и велели не беспокоить. А если еще и мысли дурные, то пальтишко можете взять с раздевалки.
Тот побледнел, но молчит. Я развернулся – и к себе, в закуток с реквизитом. Какой тут карточный сеанс?! Вхожу в коридор, а она здесь же стоит, дымит папироской. Я ей все и рассказал – путаясь, конечно, запинаясь, да не докончил. Как она в меня молнией стрельнет!
– Ты, – говорит, – мне клиента отбил! Он, может, второй раз и не заглянет! Ах, ты…! А ну показывай, где он!
Я шторку откинул, а тот господин уже что-то метрдотелю строго выговаривает. В общем, в тот вечер все для меня и закончилось. Отказал мне хозяин. Больше я в то заведение – ни ногой. Пуганая ворона свинье не товарищ. Может, оно и к лучшему. Потому что дальше пошли кабаки почище, а затем уже и кафешантаны. Работал я хорошо, посетителям нравилось, да и с хозяевами я не конфликтовал.
Комментарий к рассказу Логинова. Один из самых первых русских кафе-шантанов, называвшийся 'Салон де варьете', был открыт иллюзионистом Рудольфом Беккером в Москве на Большой Дмитровке в начале 90-х годов XIX века. Это увеселительное заведение, пользовавшееся необыкновенным успехом, соединяло в себе эстрадный театр и ресторан – посетители, сидевшие за столиками, во время ужина одновременно смотрели мюзик-холльную программу. Однако Беккер прогорел – исключительно по той причине, что вся полученная от ресторана прибыль уходила на гигантские гонорары выписанным из-за рубежа лучшим европейским артистам. 'Салон де варьете' закрылся, но инициативу Беккера подхватили русские предприниматели – в Москве и Санкт-Петербурге стали открываться развлекательные заведения подобного рода. Многие из них носили зарубежные (преимущественно парижского толка) названия: «Фоли-Бержер», «Шато-де-Флер», «Париж», «Мон-плезир», «Альказар», «Орфеум», «Эрмитаж» и т. д., однако работали в них уже не иностранцы, а российские артисты (в том числе и Логинов), получавшие за выступления весьма небольшие суммы. Репертуар подобных кафе-шантанов был достаточно стереотипен – женские хоры (русские, венгерские и цыганские), шансонетные певицы и танцовщицы. В некоторых кафе-шантанах между певческими и танцевальными номерами публику так же, как и в кабаках, развлекали фокусники, демонстрировавшие карточные и другие чудеса прямо на столиках перед посетителями.
– Мне рассказывали, – произнес я, – что вас называли лучшим российским шанжировщиком?
– Было такое, – откликнулся Тимофей Данилович. – В 1910 году в Москве выступал знаменитейший манипулятор Александр Сяк. Однажды кто-то, кажется, Стауэр побывал у него, а потом сообщил, что Сяк предложил всем чародеям, что ни есть в России, собраться в ресторане «Ампир» – поговорить, обменяться опытом, пообщаться. Пришло, кажется, человек 15; из них половина – факиры, чревовещатели, клоуны. Состоялось несколько показов. Сяку сразу присвоили титул 'король карт', мне – 'лучший санжировщик'. Да, я тогда здорово подменял карты. И не хвалился ни перед кем, что тоже важно. Действовал по народной мудрости: не говори «топ», молчание – золото.
– Не покажете искусство?
– Э, мил человек, ты, я смотрю, хваток. Прямо но пословице: правда хорошо, а в глаз – лучше. Правильно, конечно, чего ж. Ладно, попробую. Не обессудь, если что – картишками давно уже не баловался.
Логинов достал из ящичка колоду, с треском пролистнул ее и включился. Легкая раскидка колоды, два- три вскрывания, пара переворотов, врезка, снова переворот – карты метались в его руках, меняя масть прямо на глазах. Только что он показывал трефового короля, и вдруг, перевернувшись, на стал ложился король червей.
– Извольте-с, – приговаривал Логинов. – Может и не по-современному, так ведь свиному рылу в зубы не смотрят. А вот еще.
Бубновая двойка легко вытягивалась им из колоды, поднималась вверх и, щелкнув в пальцах, вдвигалась в развернутый веер уже в качестве двойки пик.
– Хорош приемчик? – ликовал Логинов. – Да-а, что там в энциклопедии-то прописано? Мал золотник, да костей не соберешь. Превращу-ка я эту двойку пик – в какую карту хочешь?
– В пикового туза! – произнеся.
– Эка заказал! – усмехнулся Тимофей Данилович. – Знаю – поперек батьки и кошке приятно. Только вот туза-то в моей колоде и нету – старая уже Авдотья, потерялся туз. Глянь-ка сам. Нету? Вот видишь – утратила куда-то Авдотья. Ай, нет-нет-нет! Не потерялся туз. Я ж его в руке держу. Вот он. Понял? Так-то, мил человек; не плюй в колодец: выскочит – не поймаешь.
Да, он и в преклонном возрасте остался мастером. Руки его вполне сохранили гибкость и живость. Было ясно – сообщение, что 'давно не баловался', являлось всего лишь подстраховывающим присловьем.
Баловался Тимофей Данилович, баловался и не столь уж, похоже давно – возможно, что и тогдашним утром, то есть сразу после моего телефонного звонка, когда я предупредил о своем приходе. Да и вообще, похоже, старался держать себя в форме – на всякий случай. Ведь пенсия для артиста – не столько причина для отдыха, сколько повод к длительным гастрольным поездкам. Смотря, разумеется, по сохранившемуся здоровью. Относительно же продемонстрированных мне карточных шанжировок могу сказать, что основные из них были описаны в книге А. Вадимова 'Искусство фокуса' – монографии, целые главы из которой я к тому времени уже знал наизусть. Вот два описания карточных шанжировок из этой книги:
1. 'Возьмите колоду в левую руку, как бы собираясь сдавать карты. Карту, которую вы желаете
