женщины. Это журналисты только болтают, что знаменитости купаются в деньгах и драгоценностях. На самом деле это не так. Слишком уж дорого покупать настоящие побрякушки.
— А взять взаймы у кого-нибудь недостающую сумму нельзя?
Бриджит покачала головой.
— А чем я буду расплачиваться? — Она вдруг расхохоталась. — Разве что собственным телом! А что, многие женщины заводят себе любовников, которые их обеспечивают.
Хельга поджала губы.
— Вот еще. Вы же не из таких!
— Да, — с сожалением подтвердила Бриджит, — не из таких. Слишком уж гордая.
Хельга замолчала, не зная, что бы еще предложить. Проблема казалась неразрешимой. Экономка по себе знала, что такое быть в долгах. Ее покойный муж слишком часто играл в карты. Иногда, получив жалованье, он спускал все за раз. Другая бы позлорадствовала, узнав о беде Бриджит, а Хельга лишь сочувствовала.
— Не представляю вас работающей в какой-нибудь фирме, мисс Эйнсворт. Если только кто-нибудь из вашего круга возьмет к себе на работу?
Щеки Бриджит вспыхнули, и она с негодованием взглянула на сидящую рядом с ней женщину.
— Никогда! Слышите? Никогда Бриджит Эйнсворт не будет просить помощи у неблагодарных богачей!
Хельга широко открыла глаза от удивления. Слышать такую патетическую фразу из уст мисс Эйнсворт было, по меньшей мере, странно.
— Вы думаете, — заметив ее изумление, произнесла Бриджит, — что в мире, в котором я жила все это время, есть место дружбе и взаимовыручке? Как бы не так! Никто и пальцем не шевельнет, чтобы прийти вам на помощь. Напротив, только рады будут, когда увидят, что кто-то идет ко дну. У меня нет ни одной подруги, которой можно было бы довериться. Так что и думать нечего о том, чтобы просить денег в долг.
Бриджит не стала рассказывать Хельге, как ходила к своему бывшему любовнику банкиру, чтобы взять ссуду. Однако тот встретил ее настолько холодно, что стало сразу ясно: до него уже дошли слухи о ее разорении. Так грубо с ней еще никогда не разговаривали. Все приятели и друзья стали обходить ее дом стороной, а при встрече старались как можно скорее распрощаться. Бриджит в одночасье стала изгоем. Вот почему она спешно удрала к себе на ферму — в единственное место, где можно было скрыться от насмешливых взглядов и презрительных ухмылок.
Бриджит не удивилась, когда от нее все отвернулись. Она никогда не была столь наивной, чтобы думать, что с ней общаются исключительно из-за ее человеческих качеств. Мисс Эйнсворт и сама была такой же: дружила лишь с теми, кто был ей ровней, отвергая всех остальных, ниже ее по статусу.
— Не понимаю, зачем вообще жить, когда вокруг тебя сплошь неискренние и лживые люди, — пробормотала Хельга.
Бриджит сделала вид, что не расслышала. Она вскочила на ноги и с преувеличенным энтузиазмом хлопнула в ладоши.
— Некогда сидеть! Мы должны продать этот дом как можно дороже. Примем дорогих гостей так, чтобы они остались в полном восторге.
Хельга тяжело поднялась с дивана, у нее пропало все желание работать. Она понимала, что, скорее всего, после того как ферма окажется в руках другого человека, места ей здесь не будет.
Рик Шарки ехал в своем серебристом «мерседесе» по тряской дороге и злился все сильнее и сильнее. И почему эта Эйнсворт забралась так далеко от цивилизации? Прячется, что ли, от кого? Ей ведь все равно это не поможет. Он найдет своих должников хоть на краю света.
Любовница Шарки Саманта сидела рядом с ним и пыталась накрасить губы, глядя в маленькое подпрыгивающее у нее в руке зеркальце. Наконец она издала сердитый рычащий звук и кинула помаду обратно в сумочку.
— Милый, ты не мог бы ехать ровнее? — спросила Саманта раздраженно.
Рик хлопнул ладонью по рулю и громко хмыкнул.
— Конечно, мог бы. Подожди пару секунд. Вот только заставлю эту машину взлететь, и все будет в порядке. Саманта, ты что, не видишь, на что похожа эта дорога? Да ее сто лет не ремонтировали.
— Не понимаю, зачем вообще нам нужно было забираться в эту глушь, — фыркнула Саманта, отправляя в сумку и зеркальце тоже. — Мы ведь собрались поужинать в ресторане.
— Планы изменились. Мне необходимо побыстрее получить от Бриджит Эйнсворт деньги. А для этого я должен лично оценить состояние ее дел.
— Ну так пусть бы она продала эту дурацкую ферму и вернула тебе долг. Есть ли смысл ехать?
— Значит, есть, раз я еду, — отрезал Рик. — Только такая дура, как ты, не понимает причин моего любопытства.
— Ну так объясни!
Он цокнул языком. Ей вечно приходилось все разжевывать, а у него не всегда было подходящее настроение для этого.
— Пойми, — начал Рик, — деньги — это текучая субстанция. Сегодня они у тебя в руках, а завтра их уже нет — уплыли. А вот недвижимость всегда будет в цене. Бриджит начнет торопиться и продаст ферму первому же покупателю за бесценок. Я же хочу предложить ей сделку. Она отдает мне свое имущество, а я списываю ей долг.
— Да разве ж эта стерва Эйнсворт согласится? Ведь ей невыгодно отдавать тебе ферму!
— Да кто ж ей об этом скажет? — рассмеялся Рик. — Уж не я — точно. Моя задача: задурить ей голову, запутать. Тогда она отдаст мне ферму как миленькая. И пусть потом убирается на все четыре стороны.
Саманта покачала головой. Она мало что поняла из речей Рика, но знала по опыту, что он своего не упустит. Если ее возлюбленный считает, что его план идеален, значит, так оно и есть.
— Когда мы поедем обратно? — спросила она.
— Как только я оформлю сделку с Бриджит. То есть завтра, ближе к вечеру.
— Хорошо бы вернуться пораньше, — принялась канючить Саманта. — Я хочу в ресторан!
— Мы и так каждый вечер ужинаем в ресторанах! — рассердился Рик. — Так что потерпишь.
Саманта замолчала и надула губы. Она терпеть не могла Бриджит Эйнсворт и рада была, что та наконец получит по заслугам, когда окажется в лапах Рика. Однако из-за Бриджит пропал чудесный вечер, который можно было бы провести с толком. А вместо этого они трясутся в «мерседесе»!
— Надеюсь, нас покормят, — пробормотала она, и Рик расхохотался.
— Можешь не сомневаться. Уверен, Бриджит с ног сбилась, стараясь встретить нас должным образом.
Они въехали в городок, и Саманта уставилась в окно, разглядывая витрины. Уголки ее губ опустились, сделав женщину старше лет на десять. Она окинула презрительным взглядом кучку сплетничающих о чем-то местных жительниц и капризным тоном произнесла:
— Фу, Рик! Куда ты меня привез? Ты только посмотри на это! Мы словно попали в прошлый век! Эти старомодные платья и туфли... А прически... Ты видел, что выставлено в витринах магазинов? Глиняная посуда, разрисованная вручную! Кто только это покупает? Ужас! Просто кошмар!
— Зато земля здесь дорогая, — сказал Рик.
Им снова пришлось ехать по кочкам и канавам, пока наконец вдалеке не показался забор фермы. Саманта вздохнула с облегчением. Она уже начала бояться, что эта поездка никогда не закончится.
Рик подъехал к воротам, остановил автомобиль и вышел из него, чтобы взглянуть на дом. Двухэтажный коттедж был в превосходном состоянии. Мечта любого фермера. Рик довольно потер руки. Если у него получится облапошить Бриджит — а ему непременно удастся это сделать, — он сможет выручить кругленькую сумму за один только дом.
Саманта тоже вышла из машины, умудрившись зацепиться высоким каблуком за порожек. Чуть было
