тебе уже приходилось видеть похожее.
Только Роберт попытался найти нужные слова, как старые образы хлынули в его мысли. Он был готов проводить Карлоса внутрь кошмара — кошмара, который он долго старался забыть.
— Ты когда-нибудь слышал о Распинателе?
Карлос поднял бровь и вопросительно посмотрел на Роберта:
— Ты шутишь, что ли?
Роберт отрицательно покачал головой.
— Разумеется, слышал. Кто в Лос-Анджелесе не слышал о Распинателе! Да во всех Штатах не найдется человека, который бы не слышал о Распинателе. Больше того, я следил за всеми подробностями этого дела. А что?
— Что ты о нем знаешь?
— Хочешь похвастаться? — спросил Карлос с неловкой улыбкой, как будто ожидал очевидного ответа, но не получил никакого. — Ты серьезно? Хочешь, чтобы я рассказал тебе об этом деле?
— Сделай мне приятное.
— Ладно, — ответил Карлос, мотнув головой, как будто говоря «как хочешь». — Наверное, это было твое самое громкое расследование. Семь зверских убийств за два года. Какой-то сумасшедший религиозный фанатик. Вы с твоим прежним напарником поймали этого типа года полтора назад. Его взяли, когда он пытался уехать из Лос-Анджелеса. Если не ошибаюсь, у него в машине нашлась целая гора улик, вещи, принадлежавшие жертвам, и тому подобное. Видимо, и допрос продолжался недолго, ведь он сразу же сознался, так?
— Откуда ты знаешь про допрос?
— Ты забыл, что я тоже служу в полиции? Могу получить доступ к кое-какой информации для внутреннего пользования. Короче говоря, его приговорили к смерти и около года назад сделали смертельную инъекцию, и это была одна из самых скорых казней. Даже сам президент вмешался, да? Во всех новостях говорили.
Роберт секунду смотрел на напарника. Карлос знал историю в том виде, в каком она появилась в печати.
— Это все, что ты знаешь? А ты знаешь, почему его назвали Распинателем?
Теперь Карлос повернулся и секунду глядел на напарника.
— Ты что, пьян?
— Был несколько часов назад, — сказал Роберт, автоматически сверившись с часами.
— Так все же знают почему. Я же говорил, он был религиозный фанатик. Считал, что избавляет мир от грешников или что-то в этом роде. Проституток там, наркоманов — всех, кого приказывал ему убивать голос. Короче, его назвали Распинателем, потому что он всем своим жертвам ставил клеймо в виде распятия на тыльную сторону ладони.
Минуту Роберт сидел молча.
— Погоди-ка! Так ты думаешь, что кто-то его копирует? Я имею в виду тот странный знак на затылке убитой женщины. Если подумать, он и правда был похож на распятие, — сказал Карлос, схватывая намек Роберта.
Роберт ничего не ответил. Молчание продолжалось еще две или три минуты. Они подъехали к Сэнд- Кэньон-роуд, элитному району Санта-Клариты, и природный пейзаж сменили большие дома в окружении безупречно постриженных газонов. Роберт был рад вернуться в цивилизацию. На улицах появилось больше машин: люди поехали на работу. Деловые мужчины и женщины выходили из дверей домов в костюмах- тройках, готовясь провести еще один день в офисе. Первые лучи солнца только что окрасили небо, но новый день уже обещал стать одуряюще жарким.
— Раз уж мы заговорили об этих убийствах, можно у тебя кое-что спросить? — нарушил молчание Карлос.
— Давай, не стесняйся, — монотонным голосом ответил Роберт.
— Поговаривали, что ты или твой напарник так до конца и не поверили, что этот тип, которого вы взяли, и есть настоящий убийца, несмотря на все улики, найденные в его машине, несмотря на его признание… Это правда?
Старые воспоминания о единственном допросе, который провел Роберт с так называемым Распинателем, завертелись в его мозгу.
Щелчок…
— Среда, 15 февраля, 10.30 утра. Детектив Роберт Хантер начинает допрос Майка Фарлоу по делу 017632. Подозреваемый отказался от адвоката, — проговорил Роберт в старомодный магнитофон, сидя в одной из восьми комнат для допросов в здании отдела по тяжким преступлениям.
Напротив Роберта сидел тридцатичетырехлетний мужчина с массивной нижней челюстью, его выступающий подбородок покрывала трехдневная щетина, а темные глаза были холодны, как черный лед. Он уже начал лысеть и поредевшие черные волосы зачесывал назад. Его руки в наручниках ладонями вниз лежали на широком металлическом столе, отделявшем подозреваемого от Роберта.
— Вы уверены, что не хотите пригласить адвоката?
— Господь пастырь мой.
— Как угодно. Ваше имя Майк Фарлоу, это верно?
Мужчина поднял взгляд от наручников и посмотрел Роберту прямо в глаза.
— Да.
— И вы проживаете в доме номер пять по Сандовал-стрит, Санта-Фе?
Майк был необычно спокоен для человека, которому грозило обвинение в нескольких убийствах.
— Да, я там жил.
— Жил?
— Теперь же я буду жить в тюрьме, правильно, детектив? По крайней мере, какое-то время.
Он говорил с монотонной и ровной интонацией.
— Вы хотите попасть в тюрьму?
Молчание.
Роберт лучше всех в отделе умел вести допрос. Знание психологии позволяло ему вытягивать из подозреваемых чрезвычайно ценную информацию, иногда даже признания. Он мог читать язык тела и разоблачительные признаки, как по книге. Капитан Болтер хотел, чтобы он вытянул из Майка Фарлоу все, что только сумеет: Роберт Хантер был его секретным оружием.
— Вы помните, где находились в ночь на 15 декабря прошлого года? — Роберт имел в виду ночь накануне того, как была найдена последняя жертва Распинателя.
Майк все так же прямо смотрел на него.
— Да, помню…
Роберт подождал несколько секунд, чтобы подозреваемый договорил. Но так и не дождался.
— И где вы были?
— Работал.
— Кем вы работаете?
— Я очищаю город.
— Вы сборщик мусора?
— Да, но я работаю и для Господа нашего Иисуса Христа.
— И что же вы делаете?
— Очищаю город, — спокойно ответил он. — Избавляю этот город от грязи — от грешников.
Роберт прямо-таки чувствовал, как в наблюдательной комнате по ту сторону двойного зеркала на северной стене капитан Болтер ерзает на стуле. Роберт потер затылок правой рукой.
— Хорошо, а что вы скажете… — он пролистал записи, которые имел при себе, — насчет 22 сентября? Вы помните, где были той ночью?
Его вопрос озадачил Скотта, находившегося в комнате наблюдения.
— 22 сентября? Что такого случилось в тот день? В тот день мы не находили никакой жертвы, да и в ближайшие дни тоже. Что придумал Роберт?
