Оставив записку на стопе таким образом, чтобы ее заметили. Тила вернулась в свою спальню.
Она взяла небольшую сумочку с деньгами, которые привезла с собой в Ставерли; остальные лежали в сейфе, в доме на холмах.
Быстро миновав коридор, она спустилась вниз и прошла к двери, выходившей в сад.
Здесь ее никто не увидит.
Узкая тропинка вилась между яркими кустами рододендронов.
На всякий случай Тила держалась подальше от окон.
Она добралась до парка и торопливо шагала, скрываясь в тени дубов.
Дом на холмах, окруженный большим садом, находился на другой стороне деревни.
Коблинсы наверняка спят.
Потратив около часа на дорогу. Тила наконец достигла цели.
Она юркнула в окно.
Уже внутри дома остановилась, раздумывая, правильно ли поступает, но даже без этого вопроса она знала, что больше не сможет находиться рядом с Клинтом, не выказывая своих чувств.
«Я люблю тебя! Я люблю тебя! — кричало ее сердце. — Но я… не могу… осквернять нашу любовь… грехом! Это не по-людски!»
Тила решительно тряхнула головой и поднялась на второй этаж.
В ее спальне все осталось нетронутым с того дня, как она уехала.
Она подошла к окну и раздвинула занавески, впустив в комнату лучи восходящего солнца.
Затем оглядела комнату и заметила, что даже ее старые платья все еще висят на ступе, а старые туфли, которые она носила, копаясь в саду, лежат возле кровати.
С трудом понимая, что делает. Тила разделась и скользнула в постель.
Слезы ручьем катились по щекам, и она уткнулась в подушку, чтобы никто не услышал ее всхлипываний.
— Я люблю его… люблю… его! — прерывисто шептала она.
Ее губы продолжали повторять эту фразу до тех пор, пока она не заснула.
Тила проснулась от того, что услышала голос Мэри-Ли.
Ей показалось, будто девочка зовет ее.
Открыв глаза, она осмотрелась и вспомнила, что убежала и сейчас далеко от Ставерли.
Она еще долго нежилась в постели, несмотря на то что яркое солнечное утро вовсю разгулялось за окнами.
Солнце врывалось в комнату вместе с веселым щебетом птиц.
Ей некуда было спешить — никто не знает, что она здесь, никто не найдет ее.
Около полудня Тила спустилась вниз, приведя Коблинсов в страшное изумление.
— Святые небеса, мисс Оттила! — воскликнула миссис Коблинс. — Откуда вы появились?
— Я приехала вчера, поздно ночью, — объяснила девушка. — И… я скрываюсь.
— Скрываетесь? — повторил Коблинс. — И от кого же, хотелось бы мне знать?
— От всех! — отрезала Тила. — И я хочу, чтоб вы оба пообещали мне никому не говорить, что я здесь. И если вас спросят обо мне, вы скажете, что не видели меня и не имеете представления, где я могу быть.
— Надеюсь, вы не попали в беду, мисс Оттила? — забеспокоился Коблинс.
— Я не знаю, — промолвила девушка. — Единственное, о чем я прошу вас, — спрячьте меня… а теперь я бы хотела поесть… Оказывается, я очень голодна!
Миссис Коблинс сразу же отвлеклась от предыдущей темы.
— Я сейчас же принесу вам чего-нибудь, мисс Оттила. Вы как будто немного бледная и изможденная, как мне кажется. Ну ничего, сейчас я вас покормлю, и все будет в порядке!
Оставив старушку хлопотать возле плиты, Тила прошла в гостиную.
Комната выглядела мрачновато без цветов.
Девушка подумала, не безопасно ли выйти в сад и нарвать там цветов.
«Безопасно? А кого я боюсь?»— разозлилась она на себя.
Роби наверняка догадается, куда она направилась, если ему сообщат о бегстве, а Патрик будет в бешенстве.
Но ни один из них в любом случае не предаст ее.
Думая обо всем этом. Тила сама не заметила, как убралась в комнате, — когда она бывала здесь, это вошло у нее в привычку.
Потом, сев на краешек дивана, стала ждать, когда подадут еду.
Ее не долго морили голодом — через несколько минут миссис Кобпинс принесла ей аппетитный омлет и салат, который Кобпинс сам вырастил в саду.
Она посмотрела на стариков.
Оба выглядели намного моложе и здоровее, чем во времена их бедственного существования в Ставерли.
Тила быстро справилась с омлетом и хлебным пудингом, который миссис Коблинс подала на десерт.
Она улыбнулась, вспомнив, как ненавидела этот пудинг в детстве, а теперь он ей очень понравился.
— Спасибо, — от души поблагодарила она стариков.
— Мы очень рады, что вы вернулись, мисс Оттила, — признался Коблинс. — Без вас нам было одиноко.
Тила улыбнулась и вышла в сад.
Она набрала целую охапку белой сирени и лилий, еще не совсем распустившихся.
Пыталась найти тюльпаны, но те еще только пробивались сквозь землю.
Тила понесла цветы в дом.
Парадная дверь была открыта, и она увидела возле крыльца привязанную к перилам лошадь.
Девушка на миг замерла в панике, но, поняв, что приехал Роби, успокоилась.
Конечно, он расскажет ей, что произошло в доме Клинта Викхэма, когда он узнал, что она сбежала.
С цветами в руках она вошла в гостиную.
— Роби! — воскликнула она. — Ты что, волнов…
Слова застряли у нее в горле.
Это был не Роби — у окна стоял Клинт Викхэм.
Типе показалось, что сердце вот-вот выскочит из груди.
Потом она почувствовала огромный прилив радости от того, что он нашел ее.
Он ничего не говорил и не двигался. Просто стоял и, чуть набок склонив голову, смотрел на нее.
Тила чувствовала неловкость и не знала, что делать.
Она положила цветы на маленький столик, потратив на это гораздо больше времени, чем обычно.
Поняв наконец, что объяснения все равно не избежать, она встала в полный рост и распрямила плечи.
Гордо подняла подбородок.
— К-как… ты… нашел меня? — поинтересовалась она.
— Когда я узнал, что ты сбежала, — ответил он, — я не смог в это поверить!
Тила подошла ближе, и теперь они стояли напротив друг друга на расстоянии вытянутой руки.
— Я… должна была уйти.
— Я думал, события прошлой мочи тебе подскажут, что я не могу жить без тебя, — сказал Клинт.
— Прошлая ночь была чудом… самым большим… чудом в моей жизни… Но именно из-за этого… мне и надо было уехать, — чуть слышно промолвила Тила.
— Но почему?
Снова эти односложные вопросы, без которых он не мог вести разговор!
— Потому что, — старательно подбирая слова, начала объяснять Тила, — если бы… я осталась… я бы… сделала для тебя все… и не смогла бы ни в чем тебе отказать.
— По-моему, я довольно ясно объяснил, чего хочу, — заявил Клинт. — Я хочу тебя!
Его голос звучал глухо.
