– Непременно буду готов, – заверил ее Трайдон. – Хотя, честно говоря, мне не хотелось бы оставлять вас одних в этой неразберихе.
– Вот-вот, вы правильно сказали, сэр, именно неразберихе. И что бы ни говорила мисс Георгия, мне жаль, что вы уезжаете. Сразу видно, вы настоящий джентльмен, хотя, может быть, сами попали в беду.
– Моя беда легко поправима, – успокоил ее герцог.
– Рада это слышать, – сказала няня. – Молю Бога, чтобы и у мисс Георгии все уладилось. Ох, сэр, знали бы вы, как я боюсь за нее!
В голосе старушки звучало беспокойство.
– Няня, убедите ее не рисковать так глупо, – тихо попросил герцог. – Контрабанда – занятие не для женщин, тем более не для девушки благородного происхождения.
– Разве я ей не говорила? – разволновалась старушка. – Да тысячу раз! Но вы не все знаете, сэр. Есть причины, которые вынуждают мисс Георгию так поступать. Я не могу вам о них поведать. Ах, сэр, я все время себя спрашиваю, чем все это кончится?
– Действительно – чем?
Няня вздохнула. Это был даже не вздох, а стон.
– Молюсь и прошу Господа, чтобы отвел от нас беду.
Герцог хотел что-то сказать, но няня дотронулась до его руки, жестом дав понять, чтобы он молчал. Затем прижалась ухом к двери, через которую вошла сюда, и прислушалась.
– Кто-то идет, – прошептала она.
Как герцог ни напрягал слух, так ничего и не услышал.
Через некоторое время няня нажала на щеколду, и дверь приоткрылась. Щель была такая узкая, что пухленькая старушка с трудом протиснулась в нее. На мгновение взору герцога открылся длинный коридор, куда, очевидно, выходили комнаты слуг, и дверь захлопнулась перед его носом.
Герцог подождал, пока стихнут шаги няни, и осторожно дотронулся до щеколды. Несколько секунд он ощупывал ее, потом нажал, и дверь сдвинулась в сторону. Не рискуя распахнуть ее шире, он быстро повернул щеколду. Дверь встала на место. Герцог с облегчением понял, что с этой минуты он больше не пленник миссис Георгии Бейли. Теперь он может уйти, когда пожелает.
Взяв корзину с едой, он отнес ее в свою комнату и сел за стол. Кроме холодного окорока, в ней оказались свежий хлеб, большой кусок золотистого сливочного масла и сыр. На самом дне в изящном кожаном футляре находился бритвенный прибор.
Сначала герцогу показалось, что няня забыла положить шейный платок, о котором упоминала. Но потом нашел его привязанным к ручке корзины. Трайдон выложил еду на стол и решил спуститься за кувшином с водой.
Рассудив, что кто-нибудь может услышать его шаги, он с величайшим трудом стянул сапоги и в одних чулках стал спускаться по узкой лестнице. К этому времени уже совсем стемнело, и герцог выругал себя за то, что не попросил няню принести свечу – от трутницы уже не было никакого толку. Скоро погаснет последний луч вечерней зари, и тогда он не сможет побриться.
Проходя очередную лестничную площадку, он вдруг услышал женский голос так близко от себя, что чуть не подпрыгнул от неожиданности.
– Нет! Сделаешь то, что тебе говорят! И без всяких возражений.
– Помилуйте! Неужели вы не понимаете – мы уже переплывали канал сегодня ночью и не в состоянии плыть еще и завтра.
Герцог узнал голос Георгии.
– Что с того? Короче говоря, человек будет ждать вас на том же месте, где и раньше. Чрезвычайно важно переправить его в Англию.
– Я не люблю перевозить пассажиров, – мрачно возразила Георгия.
– А меня не волнует, что ты любишь, а что нет, мисс Воображала, – отрезала женщина.
Герцог догадался, что это мачеха Георгии.
– Джентльмен должен быть переправлен в Англию, и никто не справится с заданием лучше тебя. С твоим-то опытом…
– Думаете, я горжусь своим опытом? – сердито сказала Георгия. – Вы втянули меня в опасное дело, и с каждым разом вам нужно все больше и больше. Неужели вам мало тех денег, которые вы получите за наш последний рейс? Вам их хватит, по крайней мере, на месяц, – с трогательной надеждой закончила Георгия.
– Оказывается, ты еще глупее, чем я думала, если считаешь, что эти деньги обеспечат мне безбедное существование, – расхохоталась мачеха. – Да мне их не хватит даже на покупку свечей!
– Вы насмехаетесь, а мои люди каждый раз рискуют жизнью и свободой. Вам не понять, что чувствует человек, когда за ним охотятся и в любую минуту из темноты может раздаться выстрел, когда береговая охрана на быстрых лодках прочесывает канал, а на берегу тебя, может быть, уже поджидают таможенники!
– Тебе бы в театре играть, моя дорогая. Успех был бы обеспечен, – раздался насмешливый голос. – Хватит препираться! Человек, которого ты должна забрать, важная птица. Учти, он стоит намного дороже, чем коньяк или чай.
– Вы хотите сказать, он вам заплатит за перевозку?
Мачеха снова расхохоталась:
– Боже мой! Святая наивность! Ну конечно! Стала бы я стараться, если бы мне не платили!
– А по-моему, это не вы стараетесь, а я и моя команда. И рискуем тоже мы. Люди повинуются мне только потому, что служили еще моему отцу.
– Они повинуются потому, что им хорошо платят. А если не будут выполнять мои приказы, то сдохнут от голода, о чем я говорила им тысячу раз. И даже не пытайся просить у меня сейчас денег, не заплачу ни пенни. Они ничего не получат – слышишь? – пока не привезут еще товаров. Впрочем, должна признать, сегодня вы неплохо поработали.
– Рада, что вы довольны, – едко заметила Георгия. – Однако ваша благодарность выражается в том, что мои люди получают все меньше и меньше.
– Если они недовольны, пусть жалуются. Только кому? Береговой охране? Войскам? А может быть, подадут прошение его величеству? Умрешь со смеху. «Мы, контрабандисты из поместья «На семи ветрах», просим вашего высочайшего вмешательства. Мы хотели бы получать более щедрое вознаграждение за незаконное занятие контрабандой».
– Прекратите! – Голос Георгии дрожал от негодования. – Вы смеетесь над несчастными людьми, которые вынуждены были заняться контрабандой, чтобы заработать себе на пропитание. Но в то время они выходили в море всего два раза в год. Пока не вмешались вы.
– А ты не помнишь, как я об этом узнала? – мерзким голосом спросила мачеха. – Кто мне об этом рассказал, а?
Георгия долго молчала, потом устало ответила:
– Хорошо. Я скажу людям, что мы отплываем завтра. Как зовут человека, которого нужно переправить?
– Уже лучше! Все-таки ты еще достаточно благоразумна. В конце концов, довольно одного моего слова, малейшего подозрения…
– Замолчите! – закричала Георгия вне себя от ярости. – Я же сказала, что все сделаю. Я сейчас же сообщу о новом задании своим людям. Назовите наконец имя человека.
– Это тебя не касается.
– Он француз.
– Естественно. Насколько я помню, по-французски ты говоришь хорошо и сможешь, если понадобится, поддержать беседу.
– Но почему он едет в нашу страну? – спросила Георгия. – В прошлый раз, когда перевозили француза, я так боялась. Мы занимаемся контрабандой, а не шпионажем. Я должна быть уверена, что он не шпион.
– Ах ты, невинная овечка! Уверена, не уверена… – усмехнулась мачеха. – Чем меньше будешь знать – тем лучше. Доставь этого человека сюда, будь с ним вежлива и, как только он ступит на берег, забудь о его
