вызову, явился стюард в безупречной белизны пиджаке с золочеными пуговицами.
Он явился с подносом, где было аккуратно разложено сверкающее столовое серебро.
Стюард поставил поднос на стол, и юный помощник повара разместил на нем блюдо спаржи, заранее приготовленный салат и два наполненных соусника. Повар накрыл бифштекс серебряной крышкой. Затем, к изумлению и ужасу Невады, стюард взял поднос и вышел из камбуза.
Только тогда она поняла, что все это предназначалось для одного Тайрона Штрома, и до нее дошло, что на подносе был только один прибор.
— А мне? — закричала она, показывая на себя пальцем.
В ответ повар молча положил перед ней кусок сырого мяса, потом указал на миску с остатками грибов, баклажанов и горошка, и вышел вместе с помощником.
Какое-то время Невада сидела неподвижно, не в силах поверить в происходящее. Потом она догадалась, что члены команды повиновались приказу хозяина, и вспомнила, как Тайрон Штром сказал, что ей придется позаботиться о себе.
Она в бешенстве сжала кулаки. Ей хотелось швырнуть мясо на пол и растоптать его.
Но мучительная пустота в желудке напомнила ей о голоде. Девушка повяла, что гнев ни к чему не приведет.
Она неуверенно поднялась и, обойдя стол, с брезгливой гримасой взяла двумя пальцами бифштекс и опустила его на решетку гриля.
Тайрон Штром спустился с мостика, где он обсуждал с капитаном пройденный за день курс, и вошел в салон.
Яхта, безусловно, оправдывала свою репутацию самого быстроходного судна своего класса.
Он спроектировал ее сам, потому что в жизни у него случались моменты, когда ему хотелось как можно скорее выбраться из становившейся взрывоопасной ситуации.
» Мулай» еще никогда не подводил его. Команда служила у него давно, и Тайрон хорошо знал своих людей, не сомневался, что они всегда будут безоговорочно ему повиноваться.
Направляясь в салон, он подумал, понравилось ли Неваде впервые приготовленное ею самостоятельно блюдо.
Ему было доложено о случившемся во всех подробностях. «Лучший способ научиться готовить, — подумал он, — это сначала немного поголодать».
Его позабавила мысль о том, как она обойдется без горничных? Тайрон был уверен, что эта избалованная дочка миллиардера никогда и ничем не утруждала себя, не считая нужным даже поднять с полу уроненную ею вещь.
Она принадлежала к самому отвратительному для него типу тунеядцев.
Он уважал людей, составлявших себе состояния собственными силами. Им приходилось для этого немало потрудиться, проявить смекалку и деловые качества. Но их избалованные, изнеженные жены и дочери, воображавшие, что за деньги можно все купить, неизменно вызывали у него презрение.
Жизнь на борту «Мулай» окажется для нее разительно непохожей на ту, что она вела в доме отца на Пятой авеню или в его владениях, разбросанных по всей Америке.
Тайрон Штром вошел в салон с намерением заняться делом. Едва он только уселся за стол и начал перебирать бумаги, когда открылась дверь и вошла Невада. Она была все в том же белом платье и выглядела, казалось бы, как обычно, но в глазах у нее появился незамеченный им прежде блеск. Он догадался, что девушка что-то замышляет.
— В чем дело, мисс Невада? — холодно осведомился Тайрон. — Вы видите, я занят.
— Я думаю, у вас найдется время выслушать меня, — ответила Невада.
Он не сделал даже попытки встать при ее появлении и теперь с нетерпением заметил:
— Дело в том, что у меня много работы, Невада, поэтому я просил бы вас избавить меня от дальнейших споров. Постарайтесь лучше суметь с достоинством переносить свое положение, тогда оно не покажется вам столь ужасающим.
— Предлагаю вам убедиться на себе, что я умею неплохо стрелять! — неожиданно сказала Невада.
С этими словами она подняла из пышных складок платья руку с револьвером и направила его на Тайрона Штрома.
Он не шевельнулся и продолжал смотреть на нее, как будто ожидая последующих объяснений.
— Сейчас вы пошлете за капитаном, — с угрозой в голосе произнесла Невада, — прикажете ему развернуть яхту и доставить меня в ближайший порт.
— А если я откажусь?
— Тогда вам придется испытать сильную боль. Поверьте, мистер Штром, я не промахнусь.
С ноткой торжества в голосе она продолжала:
— Я не стану вас убивать, поскольку я не желаю быть осужденной за убийство. К тому же, как вам отлично известно, я не могу отдавать приказания вашей команде. Но я прострелю вам руку, что будет очень болезненно, а если вы все-таки не послушаете меня, я прострелю вам и ногу.
— Вы все это очень тщательно продумали, — заметил Тайрон Штром.
— Как видите, я вполне способна о себе позаботиться, — ответила Невада. — Можете не сомневаться в моем владении оружием, я практиковалась в стрельбе на нашем ранчо в Колорадо.
Тайрон Штром ничего не сказал на это, и девушка с нескрываемым торжеством добавила:
— Вы потерпели поражение, и должны это признать, мистер Штром. Немедленно пошлите за капитаном и выполните мои условия, или я приведу свою угрозу в исполнение.
— Я не хочу, чтобы он покидал мостик, — сказал Тайрон Штром, — поэтому я напишу лучше ему записку.
Левой рукой он подвинул к себе лист бумаги и взял перо, чтобы обмакнуть его в массивную чернильницу.
Невада наблюдала за ним с улыбкой.
Внезапно его державшая перо рука двинула чернильницу с такой силой, что та слетела со стола прямо в сторону Невады.
Инстинктивно, как это сделала бы любая женщина, она отступила, чтобы избежать попадания чернил на свое платье.
В это время Тайрон Штром с невероятной быстротой и ловкостью хорошо натренированного спортсмена перепрыгнул через стол, схватил ее за руку и вскинул ее кверху.
Невада издала яростный вопль. Но прежде чем он стих, прежде чем она успела спустить курок, Тайрон уже отнял у нее револьвер и опустил его себе в карман.
Невада стояла, дрожа от гнева и глядя на него с ненавистью. Между ними растекалась по полу чернильная лужа.
Затем, как будто его поступок лишил ее остатка самообладания, она кинулась на него, готовая вцепиться ногтями ему в лицо.
Удержав ее на расстоянии одной рукой, Тайрон другой сильно ударил ее по щеке.
Прозвучавшая как револьверный выстрел пощечина не только остановила ее нападение, но не оставила и следа от ее исступленной ярости. Девушка изумленно глядела на него, ее пальцы потянулись к лицу.
— Вы меня ударили!
В ее голосе не было гнева, только удивление.
— Да, ударил, — отвечал Тайрон Штром, — и снова ударю, если вы будете вести себя как базарная торговка. Вы же достаточно разумны, мисс Невада, чтобы понимать, что физически вам меня не одолеть.
Она не сводила с него глаз, приложив руку к пылающей щеке.
Потом с каким-то странным звуком, похожим на рыдание, девушка резко повернулась и выбежала из салона.
Всю оставшуюся часть дня Невада пролежала у себя в каюте, вынашивая планы мести своему обидчику.
Когда она вспомнила про лежавший у нее в чемодане револьвер, то была совершенно уверена, что сможет заставить его высадить ее в ближайшем порту.
У нее было много денег, не говоря уже о драгоценностях, стоивших целое состояние, и Невада не
