Он отпустил ее, как только затолкнул внутрь кареты, но от того, что он был так близко, ей хотелось кричать от страха и звать на помощь.
Однако девушка понимала тщетность подобных усилий.
Во-первых, ее никто не услышит, а во-вторых, ей с трудом приходилось даже дышать. Воздух почти не проникал сквозь толстую материю, в которую ее замотали.
Ей казалось, похитители накинули на нее войлок, материал легко скручивался и обволакивал тело, но на ощупь был неприятно грубым.
Ее не сильно беспокоили неудобства, но очень волновало дальнейшее. Вопрос, зачем ее похитили, не давал ей покоя.
Впрочем, повод для похищения определить было не трудно.
Теперь, когда размеры состояния Фелисити стали известны всем Гэйлам, сплетни разнеслись по всей округе, и не только представители благородного сословия, но и их слуги Знали все. Было вполне очевидно, кто-то решил получить за нее выкуп, и ей оставалось только надеяться на расторопность графа и его согласие заплатить.
Тут она сообразила, что в этом случае ей будет не по силам возместить сумму выкупа, разве только Фелисити сможет дать деньги.
Тот факт, что сама она не имела ни гроша, лишь усложнял дело. Она не знала, как поступила бы Фелисити в сложившейся ситуации, если бы была похищена именно она, как и надеялись злоумышленники.
«Единственное, что мне не следует делать, — рассуждала про себя Кармела, — так это оказывать им сопротивление», Девушка читала рассказы об истязаниях похищенных, когда те отказывались признаться, где спрятаны сокровища. Насчет себя Кармела не сомневалась, что по натуре она вовсе не герой!
Она струсит и не посмеет пойти против воли похитителей под угрозой расправы.
Тут ей пришло в голову: а вдруг граф поступит иначе, совсем не так, как она предполагает.
Ее похищение приведет его в бешенство, несомненно, но он не сможет вынести позора и унижения, выплачивая выкуп за нее, вместо того чтобы арестовать преступников.
Предположим, он откажется платить?!
Она почувствовала, как от страха дрожь пробежала по всему телу. Из-за его нежелания платить, скорее всего, поплатится именно она.
Кармела вспоминала ужасные истории о том, как в подобных ситуациях жертву калечили, лишь бы принудить родственников выплатить требуемую сумму.
Сначала графу послали бы палец Кармелы, затем ухо, и наконец нос, а он так и продолжал бы отказываться выплатить выкуп.
Эта мысль безумно испугала Кармелу, она решила — лучше ей не думать о подобных вещах. Лишь где- то в глубине души она верила, что будет стремиться выжить любыми способами и постарается сохранить способность думать.
Карета продолжала свой путь. Девушка легко могла шевелить руками под тем саваном, который на нее набросили похитители, но она боялась даже попытаться скинуть его. Вдруг человек, сидевший рядом с ней, снова применит силу.
Она почувствовала, как одна нога замерзает, видимо, она потеряла шлепанец, когда ее тащили от порога дома в карету.
Она стала осторожно и очень медленно, чтобы не привлечь внимание, тереть ступню о другую ногу, затем, внимательно прислушавшись, различила тяжелое дыхание мужчины.
Один раз он закашлялся и беспокойно зашевелился. Когда карету качнуло на ухабах, он ткнулся в нее плечом, от этого прикосновения девушка вся вжалась в угол, насколько только смогла.
Теперь лошади двигались очень медленно, вероятно, дорога под колесами кареты стала совсем неровной.
Кармела в ужасе представила, какой длинный путь они уже проделали, и в отчаянии подумала, что, даже если бы граф и стал искать, он никогда не сумел бы найти ее.
Лошади остановились. Незнакомец открыл дверь кареты, и впервые она услышала его голос.
— Ты разве не можешь подобраться ближе, Артур?
Голос явно не принадлежал человеку воспитанному и хорошо образованному, но он оказался не так груб, как можно было ожидать.
Затем она услышала ответ:
— Нет, мы тогда застрянем среди деревьев.
— Ладно, — сказал первый. — Привяжи лошадей и принеси фонарь.
«Похоже, мы находимся в лесу», — подумала Кармела, Человек вышел из кареты со своей стороны, и наступила тишина.
Затем он открыл дверцу с другой стороны и подхватил девушку на руки.
Ей снова захотелось крикнуть, но она сумела заставить себя молчать.
Мужчина оказался крупным и сильным. Ему, видимо, не стоило никаких усилий нести ее, одной рукой держа чуть выше талии, а другой подхватив под коленями. Теперь она могла слышать сухой хруст сучьев у него под ногами и чувствовала, как он бесконечно петляет между деревьев. Они прошли какое-то расстояние и остановились.
— Открой дверь, — приказал тот, кто ее нес.
— Осторожнее, побереги голову, — предупредил другой.
Он прошел еще несколько шагов, затем Кармелу усадили на что-то жесткое.
Чтобы не упасть, она уперлась руками и коснулась не досок, а обычной земли, сухой и твердой, словно ее долго трамбовали.
Она слышала, как те двое, притащившие ее сюда, двигались где-то поблизости. Кармела, опасаясь, чтобы они случайно не наступили на нее, подтянула ноги под себя. Особенно она берегла ногу, с которой слетел шлепанец.
Внезапно кто-то содрал с нее тряпку, в которую она была закутана, и отбросил ее куда-то в угол. От неожиданности она вздрогнула, но теперь она хотя бы могла видеть.
Она разглядела лица мужчин, внимательно осматривавших ее в свете фонаря.
Тот, что постарше — мужчина средних лет — совсем не походил на облик, нарисованный воображением Кармелы.
Перед девушкой стоял вовсе не грубый бродяга, и даже не неотесанный поденщик.
Второй мужчина казался моложе первого, с узким бледным лицом, на его длинном носу повисли очки.
Ни один из них не проронил ни слова, и, глубоко вздохнув, Кармела спросила:
— Кто вы… и почему вы… принесли меня… сюда?
«Дурацкий вопрос», — подумала она, но осталась довольна тем, что ее голос не дрожал, хотя прозвучал не слишком громко, ей еще было трудно ровно дышать.
Старший из мужчин неприятно усмехнулся.
— Могу сказать, почему мы притащили вас сюда, леди Фелисити, — ответил он. — Мы хотим денег, и мы хотим их быстро!
— Его светлость… мой опекун… не знаю… дает ли он их… вам.
Мужчина засмеялся..
— Неужели вы полагаете, мы собираемся спрашивать его об этом?
Он посмотрел на человека в очках:
— Давай, Артур, объясни, что от нее требуется.
Кармела увидела, как второй мужчина, стоявший у большого грубо сколоченного деревянного ящика, достал из карманов какие-то бумаги и разложил их около фонаря.
— Вам, ваша светлость, предстоит немного потрудиться, — сказал он каким-то визгливым, срывающимся голосом. — Извольте подписать вот этот чек, который я выписал от вашего имени, а также письмо, его я тоже написал от вашего имени.
Кармела молчала, и после паузы другой мужчина произнес:
— Мы ничего не требуем лишнего, нам нужно то, что принадлежит нам по праву.
