встал на ноги и, сделав по маленькой комнате несколько шагов, оказался у окна.
Он стоял, глядя на яркий малиновый закат, однако Чандра была уверена, что в действительности он ничего не видел.
Чандра слишком хорошо помнила, каким уверенным был его голос, когда он разговаривал с ее отцом. Тогда лорд Фроум сказал, что все планирует заранее и что если что-то идет не так, то он обязательно должен знать причину.
В этом случае было не нужно копать очень глубоко, чтобы отыскать причину. Она лежала на поверхности и была проста, как день. Ее отец был слишком болен, чтобы присоединиться к нему, и поэтому она приехала вместо него.
Ей хотелось сказать это ему вслух, громко и внятно, так, как читают букварь ребенку, однако она подумала, что это разозлит его еще больше.
Поэтому она просто сидела безмолвно, положив руки на колени и надеясь, что производит впечатление женщины серьезной, преданной науке, а не игривой вертихвостки, которая могла бы отпугнуть лорда Фроума.
В комнате повисла гнетущая тишина. Пауза продолжалась очень долго, и все это время лорд Фроум стоял к Чандре спиной. Наконец он заговорил. Однако его слова вовсе не означали, что он пришел к какому-то определенному решению.
— Даже если я соглашусь на то, чтобы вы сопровождали меня вместо вашего отца, это было бы невозможно. Я не' могу прибыть в Катманду с молодой женщиной, которую не сопровождает дуэнья.
Едва улыбнувшись, Чандра подумала, что точно такой же аргумент приводила и Эллен.
— Вот уж не подумала бы, что присутствие дуэньи так важно в этом всеми забытом уголке мира, — заметила она.
Произнося эти слова, Чандра понимала, что она кривила душой, ибо для сплетен нет преград и расстояний, и поскольку лорд Фроум являлся слишком заметной фигурой, все то, что будет происходить в Катманду, вне всякого сомнения, станет темой пересудов во время чаепитий во всей Симле.
— И все-таки я считаю, что с вашей стороны было крайне предосудительно не послать мне телеграммы, — внезапно произнес лорд Фроум таким тоном, словно его мысли были заняты уже чем-то другим.
— Я не сделала этого по одной, очень уважительной причине, — ответила Чандра. — Дело в том, что вы, милорд, не оставили моему отцу вашего адреса. Осмелюсь предположить, что телеграмма все равно нашла бы вас здесь, но если бы вы тогда же предложили, чтобы я приехала вместо отца, прошло бы очень много времени, прежде чем я смогла бы добраться сюда.
— Я не предложил бы ничего подобного! — возмущенно воскликнул лорд Фроум. — Есть и другие знатоки санскрита, которые, несомненно, были бы только рады принять участие в этой экспедиции.
Чандра никак не отреагировала на его довод. Она просто продолжала сидеть, не открывая рта. Через некоторое время лорд Фроум повернулся к ней, и по выражению его лица она могла видеть, насколько велико было его раздражение.
— Я должен буду обдумать все как следует, мисс Уорделл, — сказал он. — Такие решения не принимаются за несколько минут.
Выдержав паузу, он пытливо посмотрел на нее, как бы ожидая возражения с ее стороны, после чего продолжил:
— Вполне очевидно, что эту ночь вам придется провести здесь, и поскольку обратный поезд отправится завтра не раньше полудня, я смогу сообщить вам свое решение относительно дальнейшей вашей судьбы завтра утром за завтраком, который я заказал на шесть часов.
— Благодарю вас, милорд, — тихо произнесла Чандра и встала со стула.
Делая это, она почувствовала на себе пристальный, оценивающий взгляд лорда Фроума. Казалось, будто тщательным изучением ее внешности он надеялся узнать для себя что-то новое.
Этот взгляд смутил девушку, однако она решила не показывать виду и надеялась, что он не догадывается об этом.
Чандра направилась к двери, однако голос лорда Фроума заставил ее остановиться:
— Полагаю, вы не откажетесь пообедать. Мой слуга в настоящий момент готовит обед.
— Благодарю вас, милорд, — еще раз сказала Чандра и вышла из комнаты на веранду.
Там оказалась еще одна дверь, которая, по предположению Чандры, вела в спальню. Открыв ее, девушка обнаружила, что не ошиблась.
Спальни представляли собой три крохотные комнатки, которые располагались одна за другой. Вещи Чандры уже лежали в первой из них.
Подобные придорожные гостиницы, или дак-бунгало, как называли в Индии, спроектированные и построенные рациональными британцами, всегда отличались примитивностью.
В то же время в них всегда поддерживалась безукоризненная чистота. В каждой спальне стояла койка- чарпой — деревянная рама с сеткой на четырех ножках, на которой путешественники расстилали свои собственные постельные принадлежности. Вся остальная меблировка состояла из простенького комода, стула и стола. На столе стояла свечка для освещения комнаты в темное время суток.
В конце коридора находилась комната для умывания, в которой имелся запас холодной воды в железных баках.
С некоторой робостью — она опасалась, что сюда невзначай может заглянуть лорд Фроум, — Чандра разделась и, встав в таз, стала зачерпывать кружкой воду из бака и поливать себя.
Умывание придало ее телу свежесть и бодрость. Затем Чандра вернулась в свою комнату и переоделась в простое платье, которое, как она надеялась, придаст ей строгий, деловой вид.
В этом платье с маленьким белым воротником Чандра и впрямь выглядела едва ли не пуританкой. Она стянула волосы на затылке в маленький пучок и даже попыталась разгладить вьющиеся локоны по обе стороны пробора.
— Будь я поумнее, — заявила она своему отражению в зеркале, — я бы запаслась парой очков, несмотря на то что зрение у меня отличное.
Она понимала, что от того, какое впечатление произведет она на лорда Фроума во время их совместного обеда, будет зависеть очень многое.
Сейчас Чандра была совершенно не уверена в своем ближайшем будущем. Подчинится ли лорд Фроум логической неизбежности, вытекавшей из сложившейся ситуации и диктовавшей ему необходимость взять ее с собой в Непал, или же пойдет на поводу у своего женоненавистничества? Однако сколько она ни выстраивала цепь логических рассуждений, приспосабливая ее к выгодному для себя варианту, у нее ничего не получалось.
Чандра чувствовала, что инстинкт подскажет лорду Фроуму самое простое решение — посадить ее завтра на поезд и отправить домой.
В то же время она надеялась, что он успеет остыть и прислушается к голосу здравого смысла. Ведь в ближайшие месяц-два, а то и больше ему вряд ли удастся найти другого знатока санскрита, а стало быть, у него не останется иного выбора, кроме как принять ее помощь, Если она и была в чем-то уверена, так это в том, что лорд Фроум был человеком, чьи решения отличались непредсказуемостью. Кроме того, от него и сейчас, как и тогда, когда она впервые услышала его голос, исходила какая-то безжалостная и непреклонная решительность.
Да, очевидно, этот человек становился законченным эгоистом, когда задевались его собственные интересы, подумала Чандра.
Она постаралась умыться и переодеться как можно быстрее потому, что считала, что любое промедление с ее стороны могло быть истолковано им как проявление ее чисто женской сути.
Вернувшись в гостиную и не обнаружив там лорда Фроума, Чандра почувствовала облегчение.
Слуга накрывал на стол, застеленный чистой, но неглаженой белой скатертью.
Посреди стола стояла плетеная корзинка с чуппати и другими сортами индийского хлеба.
При появлении Чандры слуга почтительно поклонился ей. Прежде чем она успела с ним заговорить, в комнату вошел лорд Фроум.
Девушка сразу же заметила, что он переоделся. Теперь на нем был строгий вечерний костюм, делавший его еще более властным и неприступным, чем тогда, когда он предстал перед ней в костюме для верховой
