дорожное платье и шляпку своей матушки и решила впредь, при необходимости, переносить перья и ленты с одной шляпки на другую, надеясь, что подобные ухищрения помогут ей появляться в свете в надлежащем виде.
Чем ближе подъезжал поезд к столице, тем больший страх охватывал Давитту. Ей никогда еще не приходилось бывать в Лондоне, а вспомнив все слышанное об этом городе, она вдруг подумала, что зря все-таки покинула родную Шотландию, где жила бы пусть в скуке, но в спокойствии. Правда, отец описывал Лондон как мир развлечений и радости, в котором без устали веселились блестящие кавалеры и прекрасные дамы.
Однако Иэн был опытным мужчиной, а Кэти успела рассказать Давитте об опасностях, подстерегающих юную небогатую девушку. Давитта тогда не совсем все поняла.
— Ох, как мне тяжело приходилось, когда я еще не оправилась после Виолетты — ухаживала за ней, сидела без работы, старалась поскорее выздороветь и вернуть прежнюю фигуру.
— А ваш муж… — начала Давитта, но Кэти прервала ее.
— Он тут же смылся. На таких нельзя женитося. Зря я согласилась за него выйти… да что там, влюбилась по уши…
Последние слова Кэти произнесла с насмешкой и тут же залилась звонким смехом. Отсмеявшись, она добавила:
— Только меня, похоже, жизнь так ничему и не научила.
Дожила до тридцати семи, снова послушалась сердца — и где я теперь? В Шотландии, которая на самом деле почему-то совсем не такая милая, как говорят!
Ее слова развеселили Давитту, но она не могла не заметить нотку грусти, проскользнувшей в голосе Кэти.
А потом Кэти уехала в Америку — но ведь она талантливая актриса, да к тому же ей во всем помогал Гарри. Позже Давитта поняла, что этого и следовало ожидать, ведь Кэти была явно увлечена молодым актером, бросала на него недвусмысленные взгляды. Поначалу неискушенная в любовных делах Давитта принимала поведение мачехи за восхищение известным актером, «звездой», как назвала его Виолетта. Но после исчезновения Кэти девушка припомнила выражение ее голубых глаз и поняла, что в них светилась любовь. А на Гарри достаточно раз взглянуть, чтобы понять, почему зрительницы на спектаклях не могут отвести глаз от молодого актера и заставить свои сердца биться ровно.
Да, подумала Давитта, Кэти не пропадет. Как бы сообщить ей, что теперь она вдова?
Тут девушка вспомнила, что собирается к Виолетте, а уж та должна знать, где сейчас ее мать.
Давитте вновь стало страшно.
Что, если Виолетта прогонит ее? Что, если Виолетта рассердится на нее, ведь она не предупредила о своем приезде?
Правда, дней десять назад Давитта написала ей, но не надеялась на ответ. Она очень хорошо помнила, как Виолетта несколько раз повторяла:
— Терпеть не могу писать письма! Читать меня в школе научили, а писать — нет уж, увольте! Да и ошибок я делаю море.
— Смотри, чтобы хозяин театра не прознал об этом! — встревожилась Кэти. — Сама знаешь, он любит, чтобы актрисы походили на настоящих леди и умели подать себя в обществе.
Виолетта. — Мне проще поцеловать человека, чем написать ему благодарственное письмо.
— Это совсем другое дело! — развеселилась Кати. — Но подумай, вдруг тебя пригласит на ужин какой- нибудь герцог?
Ты что, поцелуешь его в знак согласия?
— Это я могу! — воскликнула Виолетта, и они с Кэти рассмеялись.
Давитта решила, что, если Виолетта не захочет помочь ей, она отправится искать бюро по найму. Ей доводилось слышать от матушки, что на юге и в Эдинбурге работу домашней прислуги можно найти через специальные бюро.
— Вот смешно! — воскликнула Давитта, тогда еще совсем ребенок.
— Ничего смешного, — ответила матушка. — Не будешь же ты вешать объявление на заборе, если тебе понадобится кухарка.
— Еще бы, потом ведь придется говорить со всеми, кто его прочтет! — смеялась Давитта.
— Да, это было бы непросто, — с улыбкой согласилась леди Килкрейг. — Поэтому всем, кому нужны кухарка, горничная, гувернантка или лакей, сообщают об этом в бюро. А там сидят на скамейках люди, сидят и ждут, чтобы кому-нибудь понадобился человек их профессии, который станет им хорошим господином.
Тогда все это показалось Давитте очень странным, но теперь она представила, что вскоре сама будет сидеть на скамье и ждать, чтобы кто-нибудь сказал:
— Мне нужна молодая неопытная девушка, без особых талантов. Я обещаю платить ей и хорошо с ней обращаться, если она согласится служить у меня.
«Это должен быть очень эксцентричный человек», — сказала себе Давитта, ощущая, как нарастает страх. Поезд ехал уже в пригороде, и с минуты на минуту мог прибыть на станцию «Сен-Панкрас».
Гектор, успевший попутешествовать за свою долгую жизнь, собирал Давитту в дорогу с особой заботой. Он дал ей небольшую корзинку с едой, которой должно было хватить до Лондона, чтобы в дороге девушка не проголодалась. Кроме того, он вручил ей бутылку с холодным чаем, утверждая, что чай гораздо лучше утоляет жажду, чем вода.
— Нечего покупать еду на станциях, — заявил Гектор, — еще нарвешься на какого-нибудь проходимца!
Еще слуга снабдил Давитту пледом, в который она могла укутаться ночью. Но поспать ей все равно не удалось — слишком уж чутко она реагировала на малейший шум и на грохот колес.
Давитта пригладила волосы, надела шляпку и подумала, что неплохо бы умыться, прежде чем отправляться на поиски Виолетты. День уже клонился к вечеру, так что на поиски следовало поторапливаться. К счастью, Виолетта оставила свой адрес, еще когда гостила в замке.
— Если я что-нибудь здесь забуду, отправь мне, — попросила она. — Там, где я гостила в прошлый раз, я забыла пару брошек, но мне их так и не вернули.
— Как, хозяева оставили их себе?
— Не удивлюсь, что так оно и есть.
— О, я обещаю вернуть тебе все, если ты вдруг что-то забудешь!
Давитта записала адрес Виолетты и, хотя актриса ничего не оставила, сохранила записку. К сожалению, это было достаточно давно, и Виолетта могла сменить адрес…
Эта неожиданная мысль перепугала Давитту пуще прежнего. Когда поезд наконец зашипел и остановился, она долго не могла заставить себя выйти из вагона. Но вот у окна появился портье, закричал что-то, и Давитта, сделав над собой усилие, попросила его помочь ей с багажом. Портье подхватил корзинку с едой и маленькую сумку Давитты, в которой лежали необходимые в дороге вещи, а потом направился к багажному вагону. С пледом в одной руке и сумочкой в другой Давитта последовала за ним, пробираясь сквозь толпу и стараясь не вздрагивать от непривычных шума и суеты.
Портье позаботился о девушке на совесть, вскоре багаж Давитты был привязан на крышу кеба, сама она села в кеб, кучер подстегнул усталую лошадь, и экипаж покатил по запруженным толпой улицам.
«Вот я и приехала! — сказала себе Давитта. — Я в Лондоне! Господи… Господи, помоги мне!»
Глава 2
Дом показался Давитте ужасно неухоженным и грязным, но девушка тут же подумала, что, должно быть, просто не привыкла к городским домам. Попросив кебмена подождать, девушка поднялась на крыльцо и постучала дверным молотком, явно нуждавшимся в хорошей чистке.
Спустя какое-то время дверь открылась. На пороге стояла неряшливо одетая, но симпатичная женщина.
— Могу я… видеть мисс Виолетту Лок? — неуверенно спросила Давитта.
Женщина улыбнулась.
— Вы, верно, ее подруга из Шотландии? Она вас ждала, — ответила она с типичным кокни- выговором.
