Используя своего секретаря как посредника, император купил ей особняк па улице де Винь в Пасси и часто посещал ее там.
Маргарита завела собственный салон, где собирались самые серьезные и самые легкомысленные гости. Среди них были министры, сенаторы, высшие придворные чины, актеры, дипломаты, военные, литераторы и шуты.
Маргарита наслаждалась этой жизнью. Ее гербом стала маргаритка с серебряными лепестками и золотой серединой, а девизом – «Все приходит к тем, кто умеет ждать».
Но занимаемое ею положение вскружило ей голову.
Она последовала за императором в Виши и однажды заявилась в его шале, где он вел заседание министров.
Когда двор переехал в Сен-Клу, она обосновалась в маленьком домике в парке, окруженном каменной стеной. В этой стене была потайная калитка, через которую в парк приходил император.
Императрица, убедившись, что случайная связь превратилась в нечто более серьезное, стала раздражаться. Впрочем, и не она одна.
Придворные и правительственные чиновники не сомневались, что секретарь императора Мокар использует Маргариту для оказания влияния на императора.
В октябре 1864 года императора привезли из особняка Маргариты на улице де Винь в бессознательном состоянии, и императрица решила, что связи пора положить конец. Франция не могла позволить себе государя, разрушавшего свое здоровье с кокоткой.
Императрица посетила Маргариту, объяснив ей, что она убивает императора, и настояла на прекращении их связи.
В начале 1865 года одна из доверенных приближенных императрицы писала своей приятельнице: «Цезарь больше не думает о Клеопатре».
В феврале 1864 года в доме Маргариты родился ребенок. В метрическом свидетельстве он значился как «Шарль-Жюль-Огюст-Франсуа-Мари, отец и мать неизвестны».
Среди четырех подписей на этом документе было имя подруги кузины императора, принцессы Матильды.
Когда роман с императором завершился, у Маргариты было большое состояние, отель в Париже, замок в провинции и огромное количество поклонников, но, без сомнения, ореол последней, самой главной любовницы императора приклеился к ней навсегда.
Вся эта история, по мнению Бланш, была не для ушей Линетты, по крайней мере пока, слишком уж девушка была неопытна, наивна и невинна. И все же, думала Бланш, рано или поздно кто-то должен раскрыть ей глаза на житейские обстоятельства, поэтому она и пригласила Маргариту, чтобы они вместе потолковали о будущем Линетты.
Наконец появилась Маргарита Белланже. Она была прекрасно одета, хотя и не с такой фантазией, как Бланш.
В свои двадцать девять лет она была в расцвете красоты. Маргарита по-прежнему сохраняла свою природную живость и непринужденность, которые так привлекали императора. Ее открытая добродушная улыбка неизменно располагала к ней всех, кому случалось с ней встречаться.
– Бланш говорила мне о вас, – сказала Маргарита Линетте. – Вы приехали в Париж как раз вовремя. Здесь сейчас так весело!
Она сняла свою элегантную шляпу с перьями и уселась в удобное кресло.
Выглядела она как типичная француженка, была светской и шикарной и при этом сохраняла такой моложавый вид, что казалась Линетте ровесницей.
– Я говорила тебе вчера, – начала Бланш, все еще пребывавшая в постели, – что мы должны обсудить будущее Линетты. Ее прислала ко мне тетя, и естественно, что мне хочется сделать для нее все, что возможно.
– Разумеется, Бланш, – ответила Маргарита, – и это так похоже на тебя – всегда взваливать на свои плечи чужие заботы.
Она повернулась к Линетте.
– Нет никого добрее и щедрее, чем Бланш. Она не может равнодушно видеть на улице голодную собаку – тут же расплачется. И она всегда готова снять с себя меха, чтобы закутать какого-нибудь бедного ребенка.
– Она очень добра ко мне, – сказала Линетта с искренней благодарностью.
– В Париже найдется много людей, готовых проявить к вам доброту, – несколько загадочно ответила Маргарита.
– Линетта твердит мне, что хочет зарабатывать на жизнь преподаванием английского языка. Можешь ты себе вообразить что-нибудь более нудное и неинтересное, чем возня с чужими детьми?
Маргарита слегка вздохнула.
– О, да, это не то, что свои.
– Кстати, а как Шарль? Маргарита оживилась:
– О, Шарль прелесть! Два месяца назад ему исполнилось пять лет. Как-нибудь у тебя будет время, я привезу его с собой.
– Я могу учить вашего мальчика английскому, – предложила Линетта.
Маргарита покачала головой.
