– Мистер Николас и ее светлость должны бы постесняться собственных слов, – сурово сказала Юдора, – в особенности ее светлость, которая вообще не должна говорить о подобных вещах. Я не отрицаю того, что некоторое время его светлость интересовался этой женщиной, но что означает временный интерес, который у него был до встречи с вами?
Серина вздохнула.
– Бедная Юдора, ты стараешься успокоить меня, но я сама видела ее вчера вечером на Гросвенор- сквер.
– Одну? – спросила Юдора.
– Нет, не одну. Там были другие джентльмены, несколько человек, но...
– И среди них сэр Питер Бэрли, если не ошибаюсь.
Серина кивнула.
– Ну да, по-моему, он тоже был. Я не могу утверждать точно... я ведь упала в обморок...
– И неудивительно, после такой сумасшедшей поездки, – прервала ее служанка, – но если эта смазливая штучка и была там, то ее привел сэр Питер, можете в этом быть уверены так же, как и в том, что вы сейчас живы-здоровы.
– Но что общего у сэра Питера с... La Flamme? – удивленно спросила Серина.
– Все, что в таком случае бывает. Попросту говоря, сэр Питер отбил ее у его светлости. Мне обо всем этом рассказал личный слуга его светлости около двух недель назад. Как-то слуга заметил, что этой женщине необыкновенно повезло – я не оскорблю свои уста, если назову ее леди – что обстоятельства сложились таким образом, ведь сэр Питер сказочно богат, он купил ей очень красивый дом в деревне Чесла и карету с двумя лошадьми. Двумя, заметьте, потому что редко кому могут подарить хотя бы одну лошадь.
Серина затаила дыхание.
– Сэр Питер! О, Юдора, это правда? Неужели?
– Не сойти мне с этого места, если я лгу и что-нибудь придумала, – убеждала ее служанка. – О, дитя, дитя, как можно быть такой глупой и верить...
– Я видела своими глазами, – оправдывалась девушка. – Она сидела очень близко к его светлости... Она положила руку ему на колено.
– Разве имеет значение то, что она делала? – недовольно спросила Юдора. – Женщинам, подобным ей, не знакомы правила хорошего тона. И откуда этим бедняжкам и знать, если они ничего подобного не видели?
– Но она так красива, – продолжала девушка, еще не совсем веря в правдивость слов Юдоры.
– Вы опять за свое, глупое дитя. Вы никогда не смотрелись в зеркало? Или не заметили, как его светлость смотрел на вас, когда вы вернулись после венчания?
– Я не смотрела на него.
– Очень жаль, и если я когда-нибудь видела влюбленного мужчину, то сегодня это был его светлость.
– Любовь! – прошептала Серина. – Неужели ты думаешь?..
– Я не только думаю, я знаю, и вот мы возвращаемся в Мэндрейк, тогда как нам нужно было ехать в Стэверли.
– О, если бы я могла быть уверена в этом, – сказала девушка, – а сейчас он думает...
– Что он думает? – с любопытством спросила Юдора.
– Что я люблю другого.
Слезы показались на глазах Серины.
– Ничего себе поворот событий! – воскликнула карлица. – Боже, прости меня, но вы готовы поставить все с ног на голову!
– Если бы я могла тебе верить... – начала девушка, – но я не уверена, я...
– Ну, его светлость ненадолго задержится, – ответила Юдора. – Вы сможете поговорить с ним сегодня вечером; можете спросить его, правду я вам сказала или нет.
– О нет, я бы не смогла. – Девушка покраснела при одной мысли об этом.
– Но почему? – спросила служанка. – Не так трудно говорить об этом с мужчиной, за которого вы вышли замуж.
– Мне хочется знать. Думаю, все же трудно говорить о некоторых вещах, – ответила девушка больше самой себе, чем Юдоре.
В душе Серины все пело и ликовало, чувство, что над ней нависла черная туча, рассеялось и навсегда покинуло ее. Как глупо было с ее стороны так сомневаться! Но откуда она могла знать правду? Видеть La Flamme там, в его доме, рядом с Джастином, то, как свободно она держалась, и тем не менее, если можно верить Юдоре...
Наконец Серина ясно поняла, что верить нужно, что это просто безумие – допустить мысль о том, что Джастин мог повести ее к алтарю только из-за того, чтобы спасти ее репутацию. Какой она была слепой! Какой глупой! Теперь уже дорога показалась девушке не такой скучной и утомительной. Собственные мысли согревали ее, она с нетерпением ждала, когда вернется в Мэндрейк, и, может быть, через час Джастин вновь будет с ней. Она молилась о том, чтобы он побыстрее приехал. В своем экипаже он ехал намного быстрее, чем они в этой карете.
