адвокатам в Нью-Йорке, они с радостью вернут тебе свободу, о которой ты так мечтаешь.
В этот миг Орине вовсе не хотелось спорить с ним.
— Прежде всего разреши мне все-таки поздравить тебя с победой. Мне кажется, если б ты совершил подобное в другой стране, а не в Мексике, тебя бы обязательно удостоили какой-нибудь награды.
Она улыбнулась.
— В Англии, например, посвятили бы в рыцари.
— Сомневаюсь, — усмехнулся Хуарес. — Во всяком случае, я не стремлюсь к этому.
— Ну конечно, так я и поверила! Все равно ты хочешь, чтобы тебе были благодарны, любому этого хотелось бы.
Он пожал плечами:
— Люди, для которых я построил эту дамбу, будут благодарить меня всякий раз, возделывая землю, купаясь в реке и делая masa из собственных овощей и фруктов.
Орина засмеялась:
— И пока они будут заниматься всем этим, где будешь ты?
— Я еще не решил. Я приехал в Мексику, чтобы исследовать пирамиды, найти то, чего никто не находил до меня.
— И если ты найдешь это, что тогда будешь делать? — любопытствовала Орина.
— Может, напишу книгу или оставлю все в наследство потомкам.
В комнате стало тихо-тихо.
Каждый из них, видимо, обдумывал только что сказанное.
— Это звучит как-то незначительно, мелко, — вдруг произнесла Орина, — по сравнению с тем масштабным строительством, которое ты завершил: ты возвел дамбу, изменил русло реки, спас тысячи жизней!
— И что же ты предлагаешь мне делать в таком случае? — спросил Хуарес.
Именно таких людей, как он, искал ее отец.
Этот волевой человек мог сделать много полезного для Америки.
У нее в руках был ключ к пещере сокровищ, в которой хранились новые идеи, новые разработки.
Эти мысли сейчас пришли ей в голову, но тут же улетучились, как только она подумала о том, что все это принадлежит ей, а если она посвятит Хуареса в свои планы, то уже никогда не освободится от него.
Он изучающе посмотрел на нее.
— Точно! — словно в каком-то озарении воскликнул он. — И именно потому было бы огромной ошибкой предлагать мне это!
Она изумленна уставилась на него:
— Ты что, читаешь мои мысли?
— Конечно, — ответил Хуарес. — И даже если бы ты сделала это великодушное предложение, я бы все равно отказался.
— Но почему… почему ты так говоришь?
— Потому что ты тоже в этом участвуешь!
А так как ты не хочешь иметь ничего общего со мной, то и я не желаю идти навстречу тебе.
Он говорил жестко, и Орина замерла в напряжении.
Он определенно грубил ей.
Но вскоре она поняла, что первая обидела его.
— Мы же… все равно… расстаемся, — заметила она. — Я думаю… было бы не правильно, если бы… все закончилось так. Нам ведь… не нужен скандал, не правда ли?
Орина с горечью вспомнила, что именно это послужило поводом для ее отъезда из Нью-Йорка.
Она сбежала оттуда, стараясь уйти от скандала, и будет очень обидно, если он настигнет ее здесь.
— Я знаю, о чем ты думаешь, — сказал Хуарес. — Нам обоим следует быть разумными, но в любом случае сейчас, я думаю, нам стоит поднять тост за чудо, которое завтра произойдет в Садаро.
— Этот народ никогда не забудет тебя! — воскликнула Орина.
— А ты? Ты меня забудешь? — неожиданно тихо спросил Хуарес.
Этого вопроса она не ожидала. Тем более что он был задан таким тоном, который заставил ее посмотреть ему в глаза и искренне ответить:
— Нет… я никогда… не смогу… тебя забыть!
Она поняла, что говорит правду, и это испугало ее.
Глава 7
Напряжение в толпе возрастало с каждой минутой.
Орина чувствовала это даже в пещере.
Вчера вечером Хуарес сказал ей, что открытие дамбы назначено на четыре часа, когда жара понемногу начнет спадать.
Едва взошло солнце, он ушел туда; Орина слышала, как он собирался.
Пение мужчин, идущих на работу, раздалось сегодня тоже раньше обычного, и Орине слышалось в их голосах больше чувства и вдохновения.
Конечно, мечта нескольких поколений должна сбыться сегодня.
Зиити зашла к ней со счастливой улыбкой.
— Великий день! Только Сото Dios смог принести нам вода… и жизнь!
Орина узнала слова из молитвы Кецалькоатлю и подумала, что сегодня, как никогда прежде, две религии сольются воедино.
День был необычайно жарким даже для этих мест: солнце, казалось, замерло и нещадно жгло землю.
Орина немного перекусила и, скрывшись в прохладной тени пещеры, захотела почитать.
Она оглянулась вокруг, но так и не обнаружила ни одной книги и впервые со времени своего пребывания в пещере решила зайти в комнату Хуареса.
Его пещера была очень похожа на ее собственную.
Такая же невысокая кровать, такое же окно, занавешенное легкими шторами, и только присутствие мужской одежды говорило о различии этих пещер.
Поискав глазами книги, Орина с радостью обнаружила несколько на полке, в углу.
Она подошла поближе и взяла книгу на английском языке.
В ней рассказывалось о Мексике, и Орина с раздражением подумала, что Хуарес мог бы дать ей эту книгу гораздо раньше.
Девушка пролистала с десяток страниц.
История страны предстала перед ней.
Внезапно ее внимание привлекло одно имя.
Хуарес.
Взяв книгу, она вышла из его комнаты и пошла к себе.
Села на кровать и открыла эту страницу.
Да, именно о нем она давно уже хотела узнать.
Еще через несколько страниц она поняла, почему люди назвали этого человека, строившего им дамбы, именем своего священного героя.
Настоящий Хуарес был прекрасно образован; он прошел путь от ученика монастырской школы до президента страны и друга Авраама Линкольна.
Следующие два предложения были выделены, и Орина внимательно прочла их:
Он был великим реформатором, известным своей целеустремленностью и чистыми идеалами, пытавшимся вести свою страну вперед, к новому возрождению. Он достиг главного — дал Мексике право гордиться своими людьми.
Орина в смятении отложила книгу.
В памяти всплыл разговор с отцом.
Она снова подумала, что Хуарес похож на него.
Хотя, нет, пыталась она изменить направление своей мысли, ее отец никогда не стал бы действовать в такой весьма нетактичной манере.
