вечером вряд ли его привлечет женщина, а как только он уснет, я сделаю все, что нужно, и уйду.
Легко было так думать, лежа в ароматной ванне. Но когда она наконец была готова спуститься вниз, ею овладел сильнейший страх.
Она позаимствовала еще одно платье у «кузины» Макса Мэнтона, и хотя уверяла себя, что должна выбрать что-нибудь попроще, не смогла устоять против платья из тончайшего, очень дорогого джерси светло-болотного цвета с размытым узором из розовых цветов и широким поясом голубого атласа. К нему прилагались сандалии из такого же голубого атласа.
Взглянув на себя в зеркало, Аманда убедилась, что, несмотря на все пережитое, выглядит прелестно. И ей очень захотелось, чтобы ее увидел майор Джексон. У нее никогда в жизни еще не было такого изумительного и такого дорогого платья. Интересно, захотел бы он поцеловать ее, если бы увидел сейчас? Правда, он сказал ей, что это был всего лишь эксперимент, но ей показалось, что этот эксперимент произвел впечатление и на него.
Что в ней такого? Почему мужчины липнут к ней? Айван Джексон был не первый, кто хотел поцеловать ее по-настоящему. Он был только первым, кому это удалось.
Аманда заставила себя оторваться от своих размышлений и спустилась в гостиную. Макса Мэнтона еще не было. Она стала рассматривать картины.
Те две, в углу, она еще раньше решила похитить. Они висели в тени, и их пропажу могли не заметить в течение нескольких часов, а может быть, и дней.
Вытащить их из рам не составит большого труда, на это уйдет несколько секунд.
– Восхищаетесь моими картинами, как я вижу. Голос Макса Мэнтона заставил ее вздрогнуть. Он подошел так тихо, что она не услышала.
– Они очень красивы, но, боюсь, я ничего не понимаю в современном искусстве.
– Я постараюсь посвятить вас в его тонкости, – сказал Макс. – Давайте выпьем. Отметим наше освобождение шампанским!
– Я думаю, мы это заслужили, – улыбнулась Аманда. Они направились в китайский бар.
– Вы прекрасно выглядите, – произнес Макс Мэнтон.
– Лучше, чем я себя чувствую. Я совершенно разбита от усталости. Уверена, что и вы тоже!
– Думаю, у меня масса жизненных сил, – похвастался он. – Что бы со мной ни случилось, несколько часов хорошего сна – и я снова в форме.
– Давайте не будем говорить о том, что случилось, – взмолилась Аманда.
Она боялась, как бы он не стал подробнее расспрашивать ее, кого именно ей удалось прислать ему на помощь. Но Макс Мэнтон был слишком занят собой.
– Знаете, – произнес он, разливая шампанское, – я напишу обо всем этом киносценарий. Это было так захватывающе драматично. Как раз то, что нужно в наши дни. Мне все твердят, что в моих пьесах мало действия. Так они получат его, причем прямо из первых рук!
– Они не украли рукопись вашей пьесы?
Мэнтон покачал головой.
– Я нашел для нее абсолютно надежное место. Никто не найдет ее, сколько бы ни искал.
– Не говорите мне! – поспешно воскликнула Аманда.
Макс Мэнтон откинул голову и засмеялся.
– Вы себе льстите. Вы думаете, что я из тех мужчин, кто разбалтывает свои тайны красивой девушке?
– Нет, конечно! Глупо было это даже предполагать. Я просто испугалась, что, узнав вашу тайну, могу ненароком ее выдать.
– Они могут пытками заставить меня или вас выдать тайну пьесы. Боже мой! Об этом я не думал. Мы должны быть очень осторожны.
Те, кого вы вызвали мне на выручку, сказали, что я могу больше не беспокоиться из-за этих бандитов, хотя утверждали, что не имеют ничего общего с местной жандармерией.
– Но действовали они, несомненно, эффективно, – с легкой улыбкой произнесла Аманда.
– Должен сказать, они ловко справились с этими свиньями.
– Надеюсь, они их не убили?
– По крайней мере не у меня на глазах.
– Как вы думаете, их не будут преследовать?
– Ничего подобного, – ответил Мэнтон. – Люди, которые привезли меня сюда в своей машине, были очень внимательны и сказали мне, что власти не заинтересованы в том, чтобы поднимать шум. В последнее время у них было и так много случаев ограбления, насилия и так далее. Меня заверили, что я больше о них никогда не услышу, но и мне лучше ничего не говорить о них и передать вам, чтобы и вы сделали то же самое.
– О, я обещаю, что и словом не обмолвлюсь! – сказала Аманда.
Мэнтон наполнил ее бокал, извинился и вышел из комнаты.
Аманда слышала, что он с кем-то говорит по телефону по-французски, но не разобрала о чем.
«Несомненно, он боится! – размышляла девушка. – А как повели бы себя Вернон и Айван Джексон?»
Она вспомнила, что Макс Мэнтон спокойно смотрел, как она дрожит от холода, и даже не помышлял о том, чтобы одолжить ей свой пиджак.
То, как он поступил с ее отцом, было вполне в его духе. Он был одновременно и шумным, и активным, и трусливым. Так что чем скорее она сведет с ним счеты, тем лучше. Рассуждая так, Аманда медленно пила шампанское. Макс Мэнтон вернулся в комнату.
– Ужин будет сейчас готов, – сказал он.
Когда они уже сидели за столом, Мэнтон сообщил нарочито небрежным тоном:
– Думаю, что я должен завтра или послезавтра лететь в Америку.
Аманда замерла. Она намеревалась провернуть дело сегодня ночью, но если это не удастся, придется его отложить.
– А что будет со мной? – с тревогой спросила она.
– Я помещу вас в милый, тихий отель в Ницце. Вы сможете жить там до тех пор, пока к вам не вернется память. Не сомневаюсь, что это скоро произойдет.
Увидев выражение лица Аманды, он добавил:
– Естественно, я все оплачу, но, если через неделю или две вы так ничего и не вспомните, вам нужно будет обратиться в полицию.
Он явно хотел снять с себя ответственность, девушка поняла это, но вслух сказала:
– Что ж, полагаю, все будет в порядке. Я недолго буду вам докучать.
– Вы мне нисколько не мешаете, – великодушно произнес Макс Мэнтон. – Кроме того, я должен вас отблагодарить за то, что произошло сегодня ночью. Не считая, конечно, оплаты номера в отеле, что бы вы хотели? Может, сумочку?
Аманда сдержалась и заставила себя проговорить с ноткой признательности в голосе:
– Спасибо, это очень мило с вашей стороны.
Словно осознав собственную скупость, Макс Мэнтон продолжил:
– Я также дам вам денег, чтобы вы могли купить себе кое-что из вещей. И вы можете без стеснения взять все, что вам понравится из шкафа наверху.
– Это очень мило, – тихо повторила Аманда.
– Завтра мы поедем в Ниццу, подыщем подходящий отель. Затем в магазине «Гермес» выберем для вас сумочку. Это будет памятью о том, что произошло прошлой ночью.
– Я буду дорожить ею, – сказала Аманда с ноткой невольного сарказма. Макс Мэнтон, видимо, заметил ее, но потом решил, что ошибся.
– Если бы я только могла вспомнить, что я делала в том вертолете, – посетовала Аманда. – Я должна это вспомнить, должна!
– Я думал, что пережитый прошлой ночью шок вернет вам память, – сказал Макс Мэнтон. Он взял нож и вилку и рассмеялся. – Не поверите, но я действительно проголодался. Я оказался более выносливым, чем предполагал.
