— Вы только подумайте, сколько бы приемов вам пришлось пропустить, если бы вы жили сейчас в провинции, — заметил маркиз.
Неома чуть было не ответила, что никогда еще не была ни на одном приеме или званом обеде, кроме как в Сите, но тут же подумала, что покажется маркизу скучной и неинтересной, если скажет подобное.
«Раз он пригласил меня в гости, то надо постараться не наскучить ему», — решила Неома и постаралась перевести разговор на тему о лошадях, ведь в этом вопросе у них было много общего. По ее просьбе маркиз рассказал, как долго и тщательно он занимался поисками подходящих скакунов.
Но вот показался Сит. Неома испытывала сейчас даже большее благоговение, чем тогда, когда уезжала отсюда в последний раз. Фаэтон уже двигался по длинной дороге, ведущей к особняку, и над деревьями появился сверкающий купол, когда у Неомы возникло чувство, что она едет туда, где ее ожидает что-то близкое.
— Какая красота! — вслух произнесла Неома. Это прозвучало настолько искренне, что маркиз повернулся, посмотрел на нее и улыбнулся.
— Мне кажется, — сказала Неома, — что в свой предыдущий визит я цитировала не того поэта, которого следовало бы.
— Мне, наверное, надо подготовиться к очередной вашей колкости в мой адрес, и все же я хочу ее услышать, — заметил маркиз.
— Когда вы смотрите на свой Сит, то, очевидно, мысленно говорите себе: «Я — царь всего, что вижу здесь, и никто не осмелится оспорить мое право».
Маркиз засмеялся, а затем сказал:
— Опять вы забыли конец фразы: «Лучше жить средь тревоги и страха, чем в этом ужасном месте править».
— Ну что вы, последняя фраза совершенно не имеет к Ситу отношения, — возмутилась Неома, — разве кто-то посмеет сказать, что в мире найдется более прекрасный особняк, чем Сит!
Затем Неома добавила:
— Конечно, вы можете возразить, что я… не вправе судить о подобных вещах, ведь я не имею достаточного жизненного опыта и вообще мало что видела в своей жизни.
— Я не хотел говорить ничего подобного, — ответил маркиз. — Наоборот, я весьма польщен столь высокой оценкой моего дома и особенно рад, что вы высказываете такие комплименты.
Удивленно посмотрев на него, Неома сказала:
— А я всегда думала, что вас не интересуют мнения других. Но, наверное, я ошибалась.
— Вы хотите, чтобы я сказал, что все зависит от того, кто высказывает свое мнение. Безусловно, ваше мнение мне интересно и важно.
— Мое?
— Конечно.
От слов маркиза Неома почувствовала неловкость и сразу же посмотрела в сторону особняка, затем тихо сказала:
— Я лишь подумала, что вы необычный, загадочный человек. Но одно я знаю точно: вы не такой, как о вас говорят.
— Что вы имеете в виду? — спросил маркиз.
— Говорят, что вы безжалостный человек, но это не так. Я знаю, что вы добрый, — ответила Неома. — Похоже, вам нравятся люди с дурной славой, но сами вы на них не похожи. Я, конечно, не уверена, но мне кажется, что вы понимаете… переживания других людей и умеете войти в их положение, хотя, возможно, в этом и не признаетесь себе.
Сейчас Неома подумала о Перегрине. Она всегда будет благодарна маркизу, что он аннулировал долг ее брата. Вспомнилось, с какой любовью обнял ее Перегрин, узнав о найденной расписке и о том, что больше ничто не угрожает ему. В ту минуту она внутренне благодарила маркиза за его понимание.
Маркиз ничего не ответил Неоме. Фаэтон, проехав через мост, приближался к парадному входу. Уже был разложен красный ковер, и строй лакеев с нетерпением поджидал их. Когда экипаж остановился, Неоме помогли спуститься на землю, и они вместе с маркизом поднялись по лестнице.
— Добро пожаловать в Сит! — сказал маркиз.
— Я так рада, что опять здесь, в Сите! — ответила девушка.
Войдя в вестибюль, она с восторгом посмотрела на картины Лягера, висевшие на стенах, вспомнив, как, уезжая в последний раз, с грустью расставалась с прекрасными творениями, думая, что никогда больше не увидит их. Затем они прошли в салон, и маркиз настоял на том, чтобы Неома выпила немного шампанского, прежде чем поднимется к себе в комнату.
Наверху ее встретила миссис Элвертон.
— Очень рада, что вы опять здесь, мисс, — сказала она.
Хотя слова миссис Элвертон были сказаны доброжелательно и приветливо, на ее лице, как показалось Неоме, промелькнул неодобрительный взгляд.
«Наверное, она удивлена, что со мной нет компаньонки. Но, к сожалению, я не смогу ей объяснить, почему приехала одна», — подумала Неома.
Она полагала, что остановится в той же комнате, в которой была в последний раз, однако они прошли дальше по коридору. Мысли о миссис Элвертон и о се недоброжелательном взгляде так увлекли Неому, что она сначала не заметила, в, какой находится комнате, пока не сняла капор и не посмотрелась в зеркало, чтобы привести волосы в порядок. Только сейчас она увидела, насколько красива и роскошна была эта комната.
Неома осмотрелась. Бирюзовые стены гармонировали с драпировкой парчового балдахина. Нарядный навес над кроватью был увенчан резным позолоченным куполом и украшен фигурками купидонов и голубей. Эта комната произвела на Неому такое же сильное впечатление, какое производило на нее все, что она видела в особняке.
«Мистер Грейстон почему-то не показал мне этой комнаты», — отметила про себя Неома. Она решила, что у нее еще будет время внимательно рассмотреть картины, висевшие на стенах. Ей показалось, они принадлежали французским мастерам. Теперь же надо поспешить. Нельзя заставлять маркиза ждать.
Быстро вымыв руки, она в прекрасном расположении духа спустилась вниз, радуясь тому, что теперь в салоне ей не придется видеть напыщенных болтунов и ярко разодетых дам или пьяных джентльменов, как лорд Дадчетт. Все вокруг казалось ей еще более прекрасным.
Маркиз стоял у открытого окна и смотрел в сад. Когда Неома подошла к нему, он спросил:
— Может быть, немного шампанского?
— Нет, спасибо.
Неоме не хотелось быть похожей на тех дам, которые, много выпив, вели себя непристойно в тот вечер, когда она впервые приехала в Сит.
Маркиз, видимо, угадал ее мысли и сказал:
— Может быть, забудем о том, что вас так неприятно поразило в моем доме в предыдущий раз? Кроме нас с вами, здесь никого нет. Почему бы нам просто хорошо не провести время?
— Именно этого я и хочу, — улыбнулась Неома. — Мне так многое хочется увидеть, многое узнать.
— И что же вы будете делать со своими знаниями?
— Я все это запомню на всю жизнь, — ответила Неома. — И тогда, когда мне будет плохо, я смогу мысленно обратиться к вашим чудесным картинам либо представить, что я опять в этой прекрасной комнате среди всего этого великолепия.
Она замолчала на мгновение, затем произнесла:
— Возможно, именно так надо изучать историю. Удерживая в своей памяти галерею чудесных воспоминаний и образов, мы можем всегда в нужную минуту воспользоваться ими, почерпнув для себя вдохновение.
— А как же быть с просчетами и ошибками, которых в прошлом немало?
— Безусловно, ошибки прошлого учат нас не повторять их вновь.
— Вы очень искренни и жизнерадостны, — заметил маркиз, — впрочем, это свойственно молодым.
Вскоре их пригласили на обед в небольшую столовую. Комната овальной формы с желто-зелеными стенами была украшена не картинами, а классическими скульптурами в нишах. Неома уже знала, что маркиз
