Девушка опустила блюдо с запеканкой и собралась уже занять свое место, когда раздался звон колокольчика у входной двери.
Колокольчик дребезжал громко и настойчиво, как будто кто-то с необыкновенной силой дергал за длинную цепочку, свисавшую с дверного косяка вдоль теплой старой красной кирпичной стены.
– Кто бы это мог быть? – заметила Фенела и взглянула на Нэнни.
– Я открою, дорогая, – откликнулась Нэнни, привстав со стула.
Вот тут-то Фенела и услышала голос Саймона, выкрикивающего ее имя так, что оно эхом катилось по коридору, заполняя столовую с ее низким потолком.
– Фенела! Фенела!!! Да где же ты?!!
Все в маленьком холле, от пола до невысокого потолка, казалось карликовым по сравнению с личностью Саймона Прентиса.
В голубом мундире военно-воздушных сил он выглядел настоящим великаном, а яркие краски лица еще больше разгорелись от возбуждения, так что вся его фигура выступала с чисто плакатной живостью на фоне скромной домашней обстановки.
Фенела поспешно бросилась целовать отца, но, заметив, что он не один, с упавшим сердцем приняла у Саймона вещи незнакомки.
«Все как обычно! – подумала про себя девушка, оглядывая его спутницу. – Немного постарше, чем обычно».
– Как поживаешь, моя милая? – осведомился Саймон. Свой приветственный поцелуй дочери он сопроводил смачным шлепком чуть пониже спины, после чего стащил с головы фуражку и снял тяжелый китель. Бросив все на первый же попавшийся стул, громогласно вопросил:
– Ну а как насчет ленча?!
– Но, папа! – в отчаянии воскликнула Фенела. – Ты же никогда не предупреждаешь заранее о своем приезде!
– Не предупреждаю заранее! Как это – не предупреждаю?! – возразил Саймон. – Я же телеграмму послал… Во всяком случае, оставил на этот счет указания секретарше. И не говори, что она этого не сделала!
– Папа, ты как ей эти указания оставил, а? – поинтересовалась Фенела. – Может, просто подумал это сделать…
Саймон взъерошил свои волосы.
– Черт возьми, а ведь верно! Это я забыл…
– Ты безнадежен, – заключила Фенела с видом человека, который вовсе не обвиняет, а скорее просто констатирует общеизвестный факт. И обернулась к незнакомке. – Боюсь, мы не очень-то вас встретили.
– Илейн, это моя дочь Фенела, – без особых церемоний представил Саймон.
Фенела, пожимая мягкую, слегка безвольную ладонь гостьи, подумала: «Она мне совсем не нравится – интересно, с чего бы это?»
Кем бы ни была Илейн, одно бросалось в глаза сразу же – се внешняя привлекательность. Цвет густых рыжих волос, стриженных а-ля-паж, резко выделялся на фоне изящного черного бархатного беретика.
Худая по нынешней моде, она еще больше подчеркивала стройную фигуру при помощи туго обтягивающих жакета и юбки. Помимо этого лицо ее, как не преминула заметить Фенела, относилось к тому типу, какими обычно восхищаются большинство художников, – резко выраженные черты с выразительными глазами и слегка припухлым ртом.
– Лучше приготовь-ка пока коктейль, папа, – предложила Фенела, – а я пойду посмотрю, что там еще осталось для ленча. Дети едят запеканку, но тебе, я думаю, она не понравится.
– Упаси Бог! – с благочестивой гримасой изрек Саймон.
– Что же, тогда я пойду в кладовую, но ничего особенного не обещаю – учти! Даже и не надейтесь.
– А я бы хотела сначала помыться, – сказала Илейн.
– Пойдемте, я покажу вам ванную, – предложила Фенела. – Наверх, пожалуйста.
Девушка пошла впереди, Илейн следовала за ней в гнетущей, как показалось Фенеле, тишине.
«Интересно, кто она? – гадала девушка. – Надеюсь, Саймон будет ее писать, а то денег уже совсем нет!»
– Боюсь, ночевать вам придется в моей комнате, – произнесла она вслух при приближении к двери в спальню. – Сразу после ленча я вынесу свои вещи. Мы живем здесь довольно тесно, и хотя снаружи дом кажется большим, на самом деле он страшно мал.
Илейн с пренебрежительной гримаской шагнула к зеркалу на простом дубовом туалетном столике.
– Вы что же, здесь все время живете? – осведомилась она. – Наверное, тоска ужасная, да?
– Я привыкла, – ответила Фенела. – А вот вам, пожалуй, здесь действительно покажется слишком уж спокойно.
Девушка вышла из комнаты и прикрыла за собой дверь.
«Она – одна из худших, – молча решила Фенела, спускаясь по лестнице. – Надеюсь, на этот раз папа в отпуск ненадолго. Такие вещи очень плохо влияют на Му».
Фенела поспешила в кухню к буфету и достала с верхней полки заветную баночку дорогих мясных консервов из языка, припрятанную на такой случай. Приготовление салата заняло у нее не более пяти минут.
