— Был женат, разумеется, когда был помоложе. Но я не уверен, жива ли сейчас его жена. Официальных сведений о ее смерти нет, но это ничего не значит.
Граф Росберри откинулся на спинку кресла и спросил:
— Скажите все же, Миер, почему вы проявляете такой интерес к особе князя?
Лорд Миер молча улыбнулся, и граф не смог удержаться от восклицания:
— Черт бы побрал вас с вашей скрытностью! Но если ди Соджино интересует вас по личным причинам, вы могли бы проделать небольшую работу и для меня.
Лорд Миер вопросительно посмотрел на секретаря министерства.
— У меня есть основания предполагать, что ди Соджино и его семья каким-то образом причастны к подрывной деятельности против итальянского королевского дома. Возможно, я ошибаюсь, но кое-какие обстоятельства, которые стали мне известны, наводят на такую мысль, хотя у меня нет целостной картины.
Лорд Миер поднялся с кресла.
— Благодарю вас за помощь. Можете быть, как всегда, уверены, что, если вам понадобится мое содействие, я сделаю все возможное.
— Это все, о чем я прошу, — отвечал граф. — Вы прекрасно знаете, что в ваших силах сделать гораздо больше, чем в силах кого бы то ни было.
Лорд Миер рассмеялся.
— Вы мне льстите!
— Я просто пытаюсь заранее подготовить вас к манере итальянцев заговаривать зубы. Она может быть столь же убедительна, как ирландская, и гораздо опаснее, чем то, что мы, англичане, называем «говорить напрямик».
Он пожал лорду Миеру руку и добавил:
— Берегите себя. Вы знаете, как ценны вы для нас, и мы не хотим вас потерять.
— Я чувствую, что каждое ваше слово имеет тайный смысл.
Оба рассмеялись. Проводив лорда до двери, граф положил руку ему на плечо и сказал:
— Я просто обязан предостеречь вас, как делаю всегда, когда посылаю кого-либо в Италию: берегитесь красноречивых черных глаз и стилета!
Лорд Миер снова рассмеялся.
— Обещаю всегда помнить об этом.
Улыбка не сходила с его губ, пока он быстро шел коридорами министерства к своему экипажу, который ожидал его.
Глава 2
Лорд Миер, прибыв во Флоренцию, немедленно отправился на виллу, расположенную на окраине города, которая принадлежала одному из его друзей.
Он заранее телеграммой известил о своем прибытии, и сэр Юлиус Каценове принял его с распростертыми объятиями.
Человек пожилой, он вышел в отставку и поселился во Флоренции три года назад, но поскольку был холостяком, то чувствовал себя одиноко и часто скучал по своим английским друзьям.
— Мой дорогой Инграм! — воскликнул он. — Именно вас мне особенно хотелось увидеть.
— Поэтому я и поспешил приехать, — ответил лорд Миер.
— Другого ответа я от вас и не ожидал, — улыбнулся сэр Юлиус. — Располагайтесь, я открыл бутылочку совершенно особого вина, которое должно вам понравиться.
Слуга наполнил два бокала, и лорд Миер, отпив небольшой глоток, сказал:
— Вино великолепно! Впрочем, я и не ожидал другого в вашем доме.
— Расскажите, что привело вас сюда, — попросил сэр Юлиус, — или это секрет?
Лорд Миер удивленно поднял брови.
— Секрет? — переспросил он.
— Ох не притворяйтесь, Инграм! — воскликнул сэр Юлиус. — Я слишком хорошо знаю, как ценят вас те, кто сменил меня на дипломатическом поприще, особенно в министерстве иностранных дел!
Рассмеявшись, он продолжал:
— Я знаю, вы не равнодушны к прелестным личикам, но вряд ли в Лондоне их так мало, что вы предприняли путешествие во Флоренцию. Это чересчур утомительно.
— Вижу, вас не проведешь, — ответил лорд Миер, — поэтому признаюсь, что у меня есть причины быть здесь, но я не хочу пока говорить о них.
— Очень жаль! Впрочем, здесь даже у цветов есть уши, так что рано или поздно я узнаю, что это за причины.
Лорд Миер улыбнулся и отпил еще немного вина.
— Хотя вы досадуете на мою скрытность, я рассчитываю на вашу помощь.
Сэр Юлиус широким жестом обвел комнату.
— Все мое — твое! — ответил он, цитируя древнее восточное изречение.
— Тогда прежде всего, — начал лорд Миер, — расскажите мне, что вы знаете о Соджино и об их вражде с Гориция.
Лицо сэра Юлиуса выразило явное удивление.
— Ума не приложу, почему они вас интересуют. Это обычная вендетта между двумя семействами, которая сейчас вспыхнула с новой силой, вместо того чтобы угаснуть с течением времени. В данный момент, почти как у Шекспира, одно из семейств, выражаясь фигурально, протянуло другому оливковую ветвь.
— Каким же образом?
— Дочь князя ди Соджино, очень красивая молодая девушка, выходит замуж за сына князя ди Гориция, чрезвычайно неприятного молодого человека.
— Похоже на типичную драму времен Ренессанса.
Лорд Миер подумал, что, пожалуй, ключ к разгадке кражи колье уже у него в руках.
Он прекрасно знал, что итальянская девушка, как бы ни были знатны ее предки и за кого бы она ни выходила замуж, должна была иметь большое приданое.
Если то, что говорил секретарь министерства о денежных затруднениях ди Соджино, правда, значит, продажа колье должна была обеспечить достаточную сумму, необходимую дочери князя, чтобы найти жениха.
Однако он не высказал своих мыслей вслух, а лишь спросил:
— Вы назвали сына князя ди Гориция неприятным человеком. Что вы имели в виду?
— О нем идет крайне дурная слава. И это здесь, во Флоренции, где, как вам известно, мужчинам предоставлена неограниченная свобода в любовных похождениях и только женщины обязаны хранить чистоту.
— В таком случае мне жаль его невесту.
— Раз вас так интересуют эти семьи, вы, вероятно, захотите познакомиться с ними, — предложил сэр Юлиус.
— Был бы очень рад. Но не давая им заметить мой интерес.
— Этого нетрудно избежать. По правде говоря, я подумывал о том, чтобы отклонить приглашение на прием у одной моей приятельницы. Он состоится сегодня вечером, и туда приглашены оба князя. После обеда намечаются танцы. Даже если они пренебрегут обедом, то уж непременно появятся на балу вместе с помолвленной парой.
— Я был бы рад сопровождать вас, — просто сказал лорд Миер.
Сэр Юлиус встал и подошел к бюро, которое стояло в оконной нише, откуда открывался великолепный вид на город, культурный центр Италии с эпохи Возрождения.
Лорд Миер взглянул в окно. Над красными черепичными крышами поднимался огромный купол собора Санта-Мария-дель-Фьоре, а рядом, на фоне залитого солнцем неба, вырисовывался силуэт колокольни Джотто.
Этот вид был прекрасен. Лорд Миер невольно подумал о скульпторах, ремесленниках и живописцах, некогда превративших Флоренцию в сокровищницу красот, которым завидовали другие страны.
Тем временем сэр Юлиус написал короткую записку, позвонил в колокольчик и велел слуге немедленно
