меня, мог бы!
– Увы! Я была увлечена, ослеплена тобой, потому что ты был так не похож на всех, кого я когда-либо встречала. Но на самом деле между нами нет ничего общего. Я хочу мира, покоя и любви человека, которому никогда и никто не будет нужен, кроме меня, и которого я буду любить до самой смерти.
– Я никогда не полюблю другую, – горячо произнес Пьер. – Я научился бы ждать, когда ты полюбишь меня, потому что я люблю тебя бесконечно.
Вайра слушала его и качала головой.
– Странно, – сказала она, – но все мои чувства к тебе испарились. Ты славный, ты, конечно же, нравишься женщинам. Я знаю теперь, что ты за человек, – я знаю о тебе и хорошее и плохое. Я хотела бы тебе помочь, но вряд ли бы во мне родились иные чувства к тебе, кроме симпатии. А тебе едва ли будет достаточно моей симпатии или дружеских чувств.
Пьер стоял перед Вайрой, покаянно свесив голову.
– Ну что ж, – сказал Пьер, словно очнувшись. – Мне все ясно. Я понимаю, что проиграл. Но я не верю, что я один виноват в том, что все так закончилось. По-моему, ты влюблена в этого спесивого англичанина. Быть может, ты еще выйдешь за него замуж, так что не зарекайся.
Наклонившись, он взял ее за руку.
– До свидания, Вайра, – сказал он. – Я никогда тебя не забуду. Ты навсегда останешься единственной женщиной в моей жизни, о потере которой я буду сожалеть. Значит ли это для тебя что-нибудь?
– Очень многое, – отвечала Вайра. – Но это не изменит моего решения. Прощай, Пьер.
– Прощай, малышка! – сказал он. – Благодарю тебя за то, что ты дала мне – пусть на миг – увидеть, какой бывает на самом деле весна; за то, что благодаря тебе я понял, что я искал всю жизнь и буду продолжать искать всегда. Я тебя обожаю.
Он поцеловал ей руку и, не сказав больше ни единого слова, повернулся и быстро пошел прочь. Вайра не смотрела ему вслед, но слышала звук его шагов, пока они не смолкли в отдалении.
Она почти жалела, что не вернула Пьера. Может быть, она напрасно прогнала его? Пусть она его не любит, но по крайней мере ей не грозило бы одиночество. И надо признаться, ей было так приятно слушать его комплименты. Но Вайра понимала, что ему нужно было все или ничего. Впрочем, ведь и ей тоже.
Она вздохнула и медленно двинулась к клинике.
В вестибюле к ней навстречу направилась секретарь доктора Бергера.
– Вот и вы, мисс Милфилд, – сказала она. – А я как раз собиралась вас искать. Вам звонили. Доктор не был уверен, пожелаете ли вы ответить.
– Кто звонил? – спросила Вайра, хотя уже знала, какой последует ответ.
– Мистер Блейквелл, – сказала женщина. – Он звонит каждый день.
– Я с ним поговорю.
Вайра зашла в маленькую комнату, в которую вела дверь из холла и где пациенты, сидя в удобных креслах, могли вести частные телефонные разговоры.
Вайра подняла трубку и тут же услышала щелчок, означавший, что секретарша доктора Бергера переключила сюда телефон.
– Алло! – сказала Вайра. Ее тон показался ей самой сухим и сдержанным.
– Алло! – услышала она голос Йена. – Мисс Милфилд может поговорить со мной?
– Это я, Йен, – проговорила она.
– Вайра, я пытаюсь уже несколько дней связаться с вами. Доктор сказал, что вы не отвечаете на звонки.
– Да, мне было не до разговоров.
После паузы Йен сказал:
– Я очень, очень вам сочувствую, вы это знаете.
– Да, конечно. Благодарю вас.
В этот момент Вайре впервые пришло на память, что она хотела ему сказать. До сих пор она ни разу не вспомнила, зачем поехала с Пьером и что он ей рассказал о Лорен.
Глубоко вздохнув, она сказала:
– Йен, мне нужно сказать вам нечто важное.
– Тогда мне лучше сейчас же приехать.
– Сейчас же? Что вы хотите сказать?
– Я в Лозанне, – сказал он, – в отеле.
– А я и не знала!
– Я прилетел позавчера. Приехать мне сию минуту или вы бы предпочли, чтобы я подождал?
Этот вопрос почему-то встревожил Вайру.
– Может быть… – начала она и тут же заставила себя сделать решительный шаг. – Сейчас! Приезжайте сейчас!
– Хорошо. Я буду минут через десять.
Йен положил трубку, и она медленно опустила свою.
Вайра недоумевала: откуда у нее это странное нежелание его видеть, почему она испугалась, узнав, что он в Лозанне?
Она снова вышла в сад и направилась по дорожке к деревянной скамейке, где ее нашел Пьер.
Она была уверена, что Йена направят к ней сюда. И ей почему-то казалось, что ей будет легче увидеться с ним здесь, а не в комнате, где будет трудно не встречаться с ним глазами.
Возможно, ей было бы намного легче, не будь у нее необходимости встретиться с ним снова – после того, как она старалась забыть их последнюю встречу, когда он поцеловал ее в темном коридоре.
Вайра услышала шаги. Она нервничала и робела, как девочка. Не зная, как вести себя, она встала со скамьи и смотрела на приближающегося Йена настороженно и тревожно, как испуганная лань.
– Как здесь красиво! – воскликнул Йен, глядя на озеро. – Я всегда считал, что Лозанна – одно из красивейших мест в мире.
– Я немного их видела, так что не могу судить, – ответила Вайра. – Но даже мне трудно поверить, что найдется место прекраснее этого.
– Вы должны увидеть Венецию, я думаю, вы были бы очарованы.
– Вряд ли у меня есть шансы увидеть Венецию или еще какой-нибудь город, кроме Лондона, – отвечала Вайра. – Я полагаю, вы приехали сюда, чтобы сказать мне, что я должна возвращаться.
– Я не знал, что вы захотите делать, – сказал он.
– Ну разумеется, я должна вернуться, – сказала Вайра резко. – Я хотела попросить доктора Бергера помочь мне с отъездом.
– Этим займусь я, – возразил Йен. – Завтра есть дневной рейс, если это вас устроит.
Он по-прежнему смотрел на озеро. Немного погодя спросил:
– Могу я еще чем-нибудь помочь?
Вайра понимала, о чем он говорит.
– Нет, ничем, – отвечала она. – Признаюсь вам, это тяжело – потерять мать, но сейчас я переживаю за себя. Я даже представить себе не могу, как буду жить без нее, одна.
Помолчав мгновение, Йен сказал:
– Я очень тосковал, когда умерла моя мать. Вот почему я всегда старался быть внимательным к отцу и исполнять его желания. Мне кажется, мама хотела бы этого.
– Я почему-то не могу себе представить, что вы одиноки, – сказала Вайра.
– И тем не менее временами я очень одинок, – сказал Йен с грустной улыбкой.
– Быть может, поэтому вы и встречались…
Вайра прикусила язык. Она хотела сказать «с такими женщинами, как Лорен», но решила, что это было бы бестактно.
– Послушайте, Йен! Мне нужно вам кое-что сказать, – проговорила она. – Мне следовало сказать вам это раньше, но все события этих дней… Это то, что мне рассказал Пьер.
Вайра почувствовала, как Йен напрягся, и без паузы продолжила:
– Вы не спрашивали меня, почему я в тот вечер поехала с Пьером к нему домой. Оказывается, Пьер хорошо знал Лорен в свое время. И он сказал мне, что может мне кое-что рассказать о ней – кое-что, что
