подруга всячески подбадривала и заверяла, что у меня в ближайшее время будет все нормально.
Ночью я спала беспокойно. С Валентиной, про которую мне девушки сказали, что она с отклонениями, случилась истерика. Она проснулась, встала и начала кричать, размахивать руками, девушек, пытавшихся ее успокоить, она отталкивала. Я попыталась ее успокоить и стала гладить по голове, но произошла обратная реакция, она вдруг посмотрела на меня зло и сказала:
– А тебя я больше всего ненавижу. Я тебе отомщу. Ты увела моего мужа. Это он к тебе ушел!
– Да мы даже не знакомы! – пыталась оправдываться я. Но девушки меня отвели в сторону и сказали:
– Бесполезно. У нее крыша поехала. Она тебя не слышит.
– Если у нее с психикой плохо, то почему она не в больнице?
Одна из девушек ответила, что она там была, врачи и комиссия нашли у нее небольшие отклонения, но сказали, что они не опасны для окружающих, и ее вернули к нам. Через пять минут в камеру вошли женщина-конвоир и женщина в белом халате. Валентине сделали укол, и она заснула.
Через несколько дней ко мне снова пришел адвокат. И снова наклонился ко мне и прошептал:
– Артема задержали.
– И где же?
– В Хорватии. Вчера показали по телевидению, а сегодня во многих газетах об этом пишут, что сейчас его этапируют в Россию. Я думаю, что, как только его в Москву доставят, с вами будет очная ставка.
– А вдруг он на меня укажет или его заставят это сделать?
– Этого, конечно, нельзя исключать, но я продумаю этот вариант, – сказал адвокат.
Через два дня адвокат снова пришел ко мне и сообщил, что Артема привезли в Москву, его поместили в спецблок «Матросской Тишины».
К вечеру ко мне неожиданно пришел следователь и двое оперативников, которые были у меня при обыске. Они стали меня уговаривать, чтобы я дала показания на Артема, обещая меня сразу выпустить. Я стала требовать, чтобы они немедленно пригласили на допрос моего адвоката, но следователь пояснил, что это не допрос, а просто беседа и присутствие адвоката не обязательно.
Но я, конечно, отказалась. Тогда оперативники мне пригрозили, что с бандитами Артема я получу большой срок.
Адвокат
Утром в офис мне позвонили из Генеральной прокуратуры и просили срочно явиться к начальнику управления Павлу Романовичу. Я сразу понял, что по Артему, наверное, его уже доставили в Москву.
В своем кабинете Павел Романович меня встретил холодно.
Он сразу перешел к делу.
– Мне доложили, что вы защищаете жену банкира Долгова, проходящую по убийству Полуэктова. Мы объединили эти два дела в одно. Исполнители по этому делу задержаны, они фактически признались. Теперь у нас задача – кого в этом деле назначить заказчиком. Две кандидатуры, как вы понимаете, – Кобаев и ваша клиентка. Предлагаю вам, как ее адвокату, вариант. Ваша клиентка дает показания, что Кобаев сам лично ей предложил убить Полуэктова, мы ее переводим в разряд свидетелей и дело против нее прекращаем. Поговорите с ней об этом. Иначе она идет заказчиком этого преступления со всеми тяжелыми для нее последствиями.
– Хорошо. Я поговорю с ней. Но, понимаете, это ее судьба и ее выбор. Да, Павел Романович, я хотел бы получить разрешение на встречу с Кобаевым.
– А вы не можете быть адвокатом одновременно двух подозреваемых, у которых, возможно, могут быть противоречивые показания. Почитайте УПК.
– Да я знаю Уголовно-процессуальный кодекс. Но мне хотелось бы лично объяснить это Кобаеву.
– Ладно, учитывая, что вы должны убедить вашу клиентку, я разрешаю провести разовое посещение Кобаева. Когда вы хотите к нему пойти?
– Хорошо бы сегодня. Можно?
– Можно. Сейчас к нему поедет следователь, и я дам команду, чтобы он вас взял с собой. Помните про наш разговор.
Через час я уже шел по коридорам «Матросской Тишины». Настроение было ужасное. Но в этой ситуации я понимал, что шансов на спасение больше у Ирины, чем у Артема. Слишком много у органов накопилось к нему претензий.
Вскоре мы оказались в кабинете. Помимо меня, в нем находились следователь и новый адвокат Кобаева.
Артема привели довольно быстро. Он сильно изменился. Былого лоска и ухоженности не было и в помине. Вместо холеного и полного мужчины передо мной предстал худощавый и какой-то потертый человечек, одетый во все тот же костюм, который был на нем в телерепортаже и на фото в газетах.
Увидев меня, Артем повеселел. Но следователь строго ему сказал:
– Кобаев, я представляю вам нового адвоката по назначению.
– Мне не нужен новый адвокат. У меня есть мой постоянный адвокат, – сказал Артем и указал на меня.
– Ваш адвокат, который вас ранее защищал, сейчас не может взять защиту по причине того, что он в настоящее время защищает другого человека, проходящего по вашему делу. Мы предоставляем вам возможность переговорить с ним десять минут. – После этих слов следователь и новый адвокат вышли из кабинета.
– Как тебя угораздило попасться? – спросил его я.
– По-глупому. Пересекали границу с Черногорией, и пограничники задержали нас и сообщили в Интерпол. Почему не можешь меня защищать?
– Они задержали Ирину. И теперь требуют от нее, чтобы дала показания против тебя. Я ее адвокат, меня об этом попросил Алик.
– Понятно. Жаль бабу. Нелегко ей. Мне на самом деле уже никто не поможет. Они пацанов моих закрыли. Двое в признании, рассказали про убийства, включая убийство трех московских авторитетов, в том числе Паука. Опера говорят, что ко мне братва в очередь записывается, чтобы с меня получить. Опера, падло, угрожают, говорят, ты живешь, пока этого мы хотим.
– Что это значит? – спросил я.
– Это значит, что пока я на спецу в камере на четверых – я жив. А когда они меня переведут на общак – это смерть для меня. Вот такие пироги.
– Артем, ты меня знаешь давно. Я сам бы не отказался от твоей защиты, но они меня отвели из-за Иры. Иру жаль, она не признается в отношении тебя. Я так думаю.
– Слушай, у меня идея. Давай на очной ставке я признаюсь, что она не была заказчиком по Пауку, я скажу, что у меня с ним личные счеты. Пусть она даст на меня показания, я не против. Тогда ее освободят. И ты сможешь вновь стать моим адвокатом. Как ты?
– Может, это и правильно. Но даже если меня вернут к тебе, то вряд ли я смогу тебе существенно помочь как твой защитник.
– Я понимаю это. Но хоть ты не допустишь моего перевода на общак. Не допустишь?
– Нет. Это я гарантирую.
– Отлично, зови следака. Я желаю сделать заявление на очной ставке, – сказал Артем.
Ирина
Прошла еще пара дней, и меня утром вывезли из СИЗО в прокуратуру. Мне предстояли следственные действия с Артемом. Сначала меня поместили под наблюдением оперативников в отдельную комнату. Вскоре ко мне присоединился мой адвокат. По его настроению я поняла, что Артем даст нужные для меня показания.
Так и случилось – на очной ставке Артем заявил, что с Пауком у него были личные счеты, но его убийство я не заказывала.
Более того, Артем сказал, что Паук сам организовал на него покушение у торгового центра.
Следователь сразу обратил внимание, что у Артема был повод Пауку отомстить. Артем сказал, что после
