Джеймсон Рук.
Итак, как это могло произойти?
Он раздражал ее постоянно, с того самого момента как привязался к ней в ее расследованиях. И теперь она лежала с ним в одной постели после секса этой ночью. После отлично секса, кстати говоря.
И если бы ей пришлось допрашивать саму себя, то она могла бы под присягой подтвердить, что с самой их первой встречи между ними возникла искра притяжения.
Он, конечно, не постесняется сказать, что у него были все шансы, возможно, это черта которая раздражает в нем больше всего.
Возможно? Однако его уверенность не могла противостоять большей силе, ее отрицания.
Да, всегда было что-то, а теперь, оглядываясь назад, она поняла, что чем больше она чувствовала это, тем больше она отрицала.
Никки задалась вопросом, с какими еще отрицаниями ей придется иметь дело.
Ни с какими.
Абсолютно ни с какими.
Вздор.
Почему же еще любовница Мэттью Старра завела с ней такой неудобный разговор, говорила о том, что оставаться в отношениях никуда не ведущих, было просто способом избежать отношений, и спросила ее — спросила ее — знает ли она, что та имеет в виду.
Ее психотерапевт сказал, что она закрывается от всех прочной броней.
Как будто ей нужен мозгоправ, чтобы понять это.
Или чтобы предупредить ее об эмоциональной опасности, постоянно игнорирующей ее потребности, и да, ее желания, тщательно спрятанные глубоко внутри.
Те сеансы психотерапии в далеком прошлом, но в последние время Никки часто замечала — ноющее — беспокойство, когда она выстроила вокруг себя стену и поставила режим — полной целевой ориентации —, возможно случится переломный момент, когда ты можешь потерять что-то в себе, что берегла и никогда не вернуть.
Например, что происходит, когда та оболочка, что ты построила для защиты наиболее уязвимой части себя становится настолько непроницаемой, что ты сама не можешь ее преодолеть?
The Sargent print Rook gave her came to mind.
Она думала о тех беззаботных девочках, зажигающих бумажные фонари и гадала, что с ними стало.
Сохранили ли они свою невинность даже после того как перестали надевать игрушечные платья и потеряли свои мягкие шейки и нетронутые лица? Потеряли ли они удовольствие от игр, от знания каково это ходить босиком по мокрой траве, просто потому что это здорово? Держались ли они за свою невинность или прошли через события сделавшие их осторожными и бдительными? Построили ли крепости вокруг своих сердец, за сотни лет до того как Стинг это написал? Был ли у них секс с отставными из ВМС, просто чтоб заставить свое сердце биться быстрее?
Или со знаменитым журналистом, гулявшим с Миком и Боно?
Не сравнивать — а почему нет? — лишь с той разницей что Рук сначала заставил ее сердце биться быстрее, и потому она хотела его.
С этого первого прилива крови, ее пульс стал биться только быстрее.
Что делало секс С Джеймсом Руком таким потрясающим?
Хм, думала она, конечно он страстный. Возбуждающий и умеющий удивлять. И конечно нежный, в нужное время и в нужной степени, слава тебе господи.
Но в отличие от остальных еще и игривый.
И он сделал ее игривой.
Рук дал ей разрешение на смех
Быть с ним было весело.
спать с ним было как угодно но не официально и серьзно.
Его игривость принесла радость и удовольствие в ее постель.
— Я все еще закрыта—, подумала она, — но сегодня ночью, не смотря ни на что, Рук забрался внутрь.
И привел меня с собой—
Никки Хит обнаружила, что тоже могла быть игривой
В доказательство она повернулась к нему и скользнула вниз по кровати.
Ее телефон разбудил их.
Она села на кровати пытаясь сориентироваться в ослепляющем дневном свете.
Рук поднял голову с подушки.
— Это что — утренняя побудка? — Кажется, одна побудка у вас уже была, мистер—.
Он откинулся на подушку с закрытыми глазами, улыбнувшись воспоминаниям.
— И я на нее откликнулся—.
Она поднесла телефон к уху.
— Жара—.
— Привет, Никки! Я тебя разбудила? — , это была Лорен.
— Нет, я уже встала. —
Никки нащупала свои часы на ночном столике.
7:03.
Никки постаралась привести в порядок свою голову.
Когда твоя подруга из оффиса судмедэкспертовов звонит в такой час, это точно не личный разговор.
— Я ждала, пока не наступит семь—.
— Лорен, правда, все в порядке.
Я уже оделась и делаю утреннюю зарядку—, сказала Никки, посмотрев на свое обнаженное отражение в зеркале.
Рук приподнялся и его улыбающееся лицо появилось в зеркале рядом с ней.
— Ну, это наполовину правда—, сказал он тихим голосом.
— Оу… Звучит так, как будто ты не одна.
Никки Жара, ты и правда не одна?—
— Нет, это был телевизор. Это реклама громкая—.
Она повернулась к Руку и приложила палец к его губам.
— Ты там явно не одна. —
Никки попыталась сменить тему.
— Что случилось, Лор?—
— Я на месте преступления. Диктую адрес. —
— Подожди, мне нужно что-то, чтобы записать. —
Никки подошла к комоду и схватила ручку.
Она не нашла, ни блокнота ни клочка бумаги, а потому перевернула свою копию выпуска First Press с Руком и Боно на обложке, и стала писать на рекламе Водки, на обороте.
— Хорошо.
— Я на стоянке для конфискованных машин, рядом с Джэвитс. —
— Я знаю где это.
— Это Запад, что, 38-я?—
— Да, на 12-й, — сказала Лорен.
— Водитель буксира нашел тело в машине, которую должен был забрать.
— Это в юрисдикции первого участка, но я подумала, что лучше позвонить тебе, ты определенно захочешь это увидеть. Я нашла кое-что, что может быть связано в твоим делом Мэтью Старра. —
— Что? Скажи мне. —
Никки могла слышать голоса на заднем плане.
