рада, что сказала так, хотя на возражения старухе ушел последний остаток сил. Колени задрожали, и совершенно неожиданно для себя Кики обнаружила, что сидит на краю жесткой кровати, а комната вокруг нее ходит ходуном.
— Моя леди! — Голос старой служанки снова звучал тепло и заботливо. — Ты очень уж измучена. Вот, выпей этот бульон, он поможет тебе восстановить силы.
Изабель вложила в руку Кики чашку, и девушка сделала глоток теплой жидкости, удивившись ее чудесному вкусу.
Когда чашка опустела, Изабель взяла ее из рук Кики и подобрала с пола мокрую одежду.
— А теперь спи, моя леди. Утром ты почувствуешь себя гораздо лучше.
Не добавив ни слова больше, служанка захромала прочь. Кики показалось, что она слышала, как снаружи задвинули засов, но она слишком устала, чтобы думать об этом. Она заснула, прислушиваясь к ласковому плеску волн, бившихся о далекий берег.
Глава десятая
Ее разбудил чистый, дразнящий запах моря. Не открывая глаз, Кики глубоко вдохнула. В комнате было очень тихо. Где-то вдали слышалось блеяние овец, крики чаек и плеск волн, бьющихся о камни. Кики почувствовала, как все тело задрожало от желания очутиться в воде. Где-то в глубине души появилось беспокойство, как от необходимости удержать в себе невыносимую тайну. Кики открыла глаза и тут же посмотрела на окно. Неуверенно поднявшись на ноги, которые все еще толком не вспомнили, как именно нужно двигаться, она, пошатываясь, подошла к окну. Но даже вытянувшись во весь рост, она не смогла выглянуть наружу.
Кики оглядела голую комнату. Рядом с кроватью стоял большой ночной горшок. К счастью, он был пуст. Кики подтащила его к окну и перевернула вверх дном. Ухватившись за подоконник, чтобы не потерять равновесие, она взобралась на горшок.
Стена комнаты была частью наружной стены монастыря, выходившей прямо на океан. Вид отсюда открывался потрясающий. Под окном Кики увидела лишь узкую тропинку, а потом земля как будто падала — обрывистый утес возвышался над величественным океаном. Кики видела каменистый берег внизу, видела белые барашки игривых волн.
Костяшки пальцев побелели — с такой силой она вцепилась в подоконник, заставляя себя справиться с настойчивым зовом тела.
Два быстрых удара в дверь отвлекли ее внимание от окна. Кики поспешила передвинуть горшок на место.
— Да? — откликнулась она, усевшись на кровать.
— Это Изабель, моя леди. — Дверь медленно отворилась, и старуха, прихрамывая, вошла в комнату и осторожно улыбнулась девушке. — Я вижу, ты неплохо отдохнула.
— Да, я себя чувствую намного лучше. — Кики обрадовалась, увидев, что Изабель несет узел с ее постиранной и просушенной одеждой.
— Аббат Уильям приглашает тебя присоединиться к нему за ужином, если ты достаточно отдохнула.
Желудок Кики тут же заворчал, и девушка внезапно осознала, что просто умирает от голода.
— А разве обязательно ждать вечера, чтобы поесть?
Изабель удивилась.
— Но ведь уже вечер.
Кики испуганно уставилась на нее.
— А сколько же я спала?
— Ты проспала две ночи и сегодня весь день, — ответила Изабель. — Если позволишь, я помогу тебе одеться, и тогда ты сможешь прямо сейчас присоединиться к отцу настоятелю.
Кики словно со стороны наблюдала, как Изабель надевает на нее платья. Теперь понятно, почему все ее тело просто кричало от боли. Близилась третья ночь! Она должна была найти способ добраться до воды сегодня, чтобы обязательно вернуться в тело русалки. При одной только мысли об этом сердце Кики бешено заколотилось.
— Ну вот, моя леди, — сказала Изабель, покончив С последним шнурком, — А теперь иди за мной, прошу тебя.
Они покинули комнату и пошли по длинному темному коридору. Кики с облегчением заметила, что с каждым шагом ноги двигаются все более уверенно, потому что, хотя Изабель и шла весьма медленно, будучи старой и хромой, все же сначала Кики нелегко было угнаться за ней. Они миновали небольшую прихожую и очутились в поросшем травой дворе; в дальнем его конце виднелись запертые ворота, через которые Кики попала в монастырь. А точно посередине двора располагался большой круглый колодец, сложенный из таких же громоздких серых камней, как и все здание. Когда женщины проходили мимо колодца, Кики ощутила дуновение холодного воздуха — и у нее вдруг отчаянно закружилась голова.
— Принцесса Ундина! — встревоженно окликнула ее Изабель, заметив, что подопечной нет рядом.
Кики потерла глаза.
— Я как-то странно себя чувствую.
Изабель обхватила ее за талию.
— Ты просто сильно ослабела после всего, что на тебя свалилось. Позволь, я тебя поддержу.
Через несколько шагов головокружение прошло, Кики снова могла идти самостоятельно. Она подумала, что, наверное, голова так кружится от голода.
Они прошли под низкой аркой и очутились в большой комнате, где стояли длинные деревянные столы. За столами сидели монахи, одетые в одинаковые шерстяные рясы тусклого кремового цвета, подпоясанные огромными деревянными четками. Кики быстро подсчитала, что монахов тут человек двадцать или тридцать, но при этом в комнате, полной народа, было неестественно тихо. Разговаривали только за одним столом, где сидели хрупкого телосложения мужчина в ярко-алой рясе, двое монахов в простых шерстяных одеждах и рыцарь, сэр Андрас.
Как только рыцарь заметил девушку, он вскочил и поспешил ей навстречу. Кики снова поразилась тому, каким красивым и сильным был молодой воин и как он был обаятелен.
— Принцесса Ундина, — воскликнул он, галантно целуя ей руку, — Ты прекрасно выглядишь! — Он провел гостью к столу, — Принцесса, я рад представить тебе старого друга нашей семьи, аббата Уильяма. Калди — его монастырь.
Но настоятель, не обратив внимания на Кики, улыбнулся сэру Андрасу.
— Сэр Андрас, на самом деле Калди принадлежит тебе в такой же мере, как и мне. Ведь это твой великий отец даровал монастырь нашему святому ордену. И мне было бы приятно, если бы ты, посещая Калди, считал его своим домом.
Настоятель наконец перевел взгляд на Кики, и вся теплота разом исчезла из его глаз.
Что-то в холодном лице настоятеля подсказало девушке, что не стоит протягивать ему руку. Она сочла более благоразумным присесть в коротком реверансе, хотя и не была уверена, что делает его правильно.
— Я очень рада познакомиться с тобой, аббат Уильям. Огромное спасибо за гостеприимство.
Настоятель был невысоким, худощавым, с острыми чертами лица и редеющими волосами. Руки у аббата Уильяма были очень белыми, маленькими и выглядели мягкими. Кики отметила, что он любит подчеркивать свои слова жестами. На среднем пальце правой руки он носил большой перстень с квадратным ржаво-красного цвета камнем и постоянно держал этот палец выпрямленным, как будто боялся, что кольцо может соскользнуть. Камень подмигивал злобными огоньками в тусклом освещении столовой. Но больше всего поразили Кики глаза аббата, необычайного ярко-голубого цвета. Кики подумала, что он бы выглядел интересным мужчиной, если бы не такое изможденное и суровое лицо.
