Без тебя?
В такое трудно было поверить. Они женаты тысячу лет, но до сих пор все делали вместе — мило до приторности.
Этот визит она планировала давно. Я собирался поехать с ней, но один из идиотов, годовалых жеребцов, решил протаранить забор и чуть не лишился ноги. Пришлось остаться и лечить болвана.
Я кивнула в знак согласия и покорно выслушала подробнейший отчет о лошадиных недугах. Мало кого на свете отец считал глупее скаковых лошадей и почти никого так не любил.
Я понимала, что следует объяснить причину приезда, но неспешный разговор показал, насколько велика моя тоска по нормальной жизни, пусть это и была иллюзия, которой суждено скоро закончиться.
Как дела в школе?
Пока меня не переместили в другое измерение, где мне довелось стать верховной жрицей, я была очень счастлива обучая английскому старшеклассников одной из школ в Броукн-Эрроу. Так уж случилось, что в этой же самой школе мой отец без малого три десятка лет тренировал футбольную команду и при жизни стал легендой. Я любила преподавать. Подростки постоянно служили источником моего веселья. Нет, правда. Где еще, как не в муниципальной школе, можно найти работу, позволяющую ежедневно выступать перед сотней, а то и более полулюдей, то есть подростков? Где еще несколько раз в году можно являться на рабочее место в карнавальном наряде, причем самого широкого диапазона, от пижамы до костюмчика своего любимого супергероя? Чем нелепее у тебя будет вид, тем круче ты будешь считаться и получать за это зарплату, хотя в Оклахоме — лишь подобие таковой. Уверяю вас, только в муниципальной школе.
Да, в одном мы с отцом всегда сходились. Подростки — одни из немногих созданий, у которых еще меньше здравого смысла, чем у скаковых лошадей. Я увидела, как его лицо расплылось в улыбке.
— Маленькие обалдуи! С каждым годом они становятся все неуправляемее, — хмыкнул он, — К тому же в этом году к нам перешел на работу из какой-то новомодной средней школы новый замдиректора, этакий женоподобный хлюпик. Тупой кретин! Он и понятия не имеет о том, что такое дисциплина. Только и знает, что передвигать мебель, возиться с отоплением в учительской и шнырять по коридорам. Вдруг повезет, кто-то из учителей уйдет пить кофе и оставит класс без присмотра. Готов поклясться, что он писает сидя. — Отец покачал головой и бросил на меня страдальческий взгляд. — Хорошо, что ты вовремя оттуда ушла.
Стоило ему упомянуть о перемене в моей карьере, как Оплота душевного разговора сразу улетучилась. Я с ненастным видом уставилась в свою кружку.
У тебя нехороший вид, Чудачка, — попытался взять шутливый тон отец, но морщины на его лбу стали отчетливее, когда он заговорил. — Не хочешь рассказать, что происходит?
Я подняла глаза. Мне никогда не удавалось что-то от него скрыть. Впрочем, я и не пыталась. Даже подростком все ему рассказывала.
Тут меня пронзила внезапная мысль.
«Вдруг Рианнон тоже не смогла скрыть от него свою истинную сущность? Что делать, если он уже знает, что Рианнон — это не я?»
Я сделала глубокий вдох и расправила плечи.
Даже не знаю, как начать. Все очень сложно.
Жизнь сложна, — просто сказал он, — Начни с начала, а там разберемся.
Папа, последние шесть месяцев я была не я.
Да, да. Ты была чертовски груба с мамой Паркер, — согласно кивнул отец. — Хорошо, что она тебя так любит. Я рад, что ты снова стала нормальной и…
Я подняла руку, чтобы остановить его.
Нет, я совсем о другом. Это была не я в буквальном смысле.
Папа собирался что-то сказать, но слова замерли на его губах, и он внимательно вгляделся в мое лицо.
Объясни, что ты имеешь в виду, Шаннон Кристин.
Отец произнес мое второе имя, а это означало, что он воспринимал меня серьезно.
Ты помнишь, что полгода назад со мной произошел несчастный случай?
Автомобильная авария. Конечно помню. Ты много дней провела в беспамятстве. Мы чуть сами не умерли от волнения. Я с самого начала знал, что однажды ты врежешься куда-нибудь на своем проклятом «мустанге». Слишком быстро гоняешь!.. — сердито покачал он головой, готовый заново начать старый спор.
Это была не обычная авария, папа. Никуда я не врезалась, — поспешила добавить я. — Я приобрела горшок на аукционе, организованном в одном поместье. Это была старая погребальная ваза с изображением верховной жрицы, воплощения богини Эпоны.
Кельтской богини лошадей, — кивнул отец.
Он был начитанным человеком, о чем свидетельствовали горы книг, наваленные по всей гостиной.
Богиня была мною, вернее, моим зеркальным двойником. — Я сделала паузу, желая убедиться, что он все понимает, — Из другого мира, в другом измерении. В том мире вместо технологии процветает мифология, а некоторые люди являются двойниками тех, кто живет здесь.
Шаннон, что за глупая шутка?!
Я не шучу! — Я посмотрела на Клинта, который до этой минуты сохранял молчание, и попросила: — Скажи ему.
Сэр, выслушайте ее. — Ровный голос Клинта будто придавал весомость моим утверждениям, — Она говорит правду и может это доказать.
Я на секунду сощурилась и метнула в него говорящий взгляд. Мол, о чем это ты, черт возьми? Какие доказательства? Но Клинт ободряюще кивнул мне.
Я прокашлялась и снова повернулась к отцу.
Из-за вазы случилась не только авария. С ее помощью меня перебросили в другой мир, поменяв с двойником, воплощением богини Эпоны.
Глаза у отца округлились, но перебивать он не стал.
— Поэтому та стерва, которая портила отношения с моими друзьями и родными последние полгода, была не я — на одном дыхании завершила я свой рассказ.
Ты хочешь сказать, что тебя физически не было в этом мире?
Я кивнула.
Та женщина, что бросила работу, вышла замуж за миллионера, затем похоронила его и с тех пор летает по всем Соединенным Штатам, на самом деле не ты?
Совершенно точно.
Шаннон! — затряс отец головой. — Ты хотя бы понимаешь, насколько безумно это звучит?
Да, черт возьми! — Я подавила желание закричать во все горло и продолжила нормальным тоном: — Я сама через все это прошла, но тоже считаю невероятным все то, что приключилось.
Я закрыла веки и потерла виски, чувствуя, как опять подкатывает тошнота и в голове отдается каждый удар сердца.
«Видимо, отец мне не поверит».
Тут мне на шею опустилась сильная рука Клинта и принялась разминать напряженные мускулы.
Мистер Паркер, уже поздно, а у Шаннон сегодня выдался тяжелый день, — заговорил он спокойно и рассудительно, — Быть может, будет лучше, если сейчас мы ляжем спать, а утром договорим?
Ты и впрямь выглядишь ужасно, девочка, — сказал мне отец.
Я открыла глаза.
Папа, Сюзанна погибла.
Он подскочил от изумления.
Маленькая Сюзанна! Боже правый, как же это случилось?
— Это лишь часть истории, мистер Паркер, — вмешался Клинт, — Пока вам достаточно знать, что это случилось сегодня. Шаннон пришлось присутствовать при ее гибели. — В его голосе послышались покровительственные нотки, немало меня удивившие.
Отец задумчиво сощурился и взглянул на мужчину, сидевшего рядом со мной.
