Что еще? Ах да… «Только у великих людей бывают великие пороки», – говаривал Ларошфуко. Корыстолюбие вполне мне «по росту» в избранном амплуа.
Великим этот вполне обычный, житейский порок, нередко считающийся достоинством в обыденной жизни, делает заявленная мною «на торгах» сумма.
МИЛЛИОН долларов.
Как поется в фильме про один волшебный город – «главное, чтобы костюмчик сидел!». Аленка положила на шифоньер полдюжины запечатанных сорочек и скромно удалилась.
А этот Константинов покрупнее меня мужчина будет. Хотя и лысый. И под пиджак вполне могу надеть модную ныне жилетку. Другими словами – «БСН» типа «Визит». Бронежилет скрытого ношения. Но как раз его я и не взял. Намеренно. Ибо дело имею с суровыми профессионалами, а они предпочитают стрелять в голову.
Чтобы вопросов не возникало.
Но польза от широкого пиджака есть – под ним скрыты «сбруя» и кольт.
Появляюсь в холле в полном великолепии бизнесмена-наживателя. Аленка цедит какой-то коктейль.
– Ну как?
– Классно! Дронов, а бородка тебе идет.
– В таком костюме человеку идет даже лысина.
– Ты о Константинове? А знаешь, его лысину не сразу и заметишь.
– Подстрижен коротко?
– Да.
– Это хорошо.
– Почему это?
– Есть два способа скрыть лысину: коротко постричься или зачесать волосы с затылка. Второй вариант выбирают, как правило, люди тщеславные. По-мелкому.
Вывод: твой мужчина честолюбив по-крупному. У него есть апломб. Амбиции.
– Вот этого у него навалом. Ну что, езжай…
– Ага. Спасибо, Аленка.
– Да не за что. Не пропадай.
– Буду стараться.
Направляюсь к двери, оборачиваюсь. Девушка сидит в кресле с бокалом в руке.
Часа через два она наверняка напьется.
– Аля…
– Да?..
– А зачем тебе нужна была эта шалость?
– С шубкой?
– Да.
– Дронов, я красивая?
– Очень. Изумительно красивая. Девушка вздыхает.
– Вот это я и хотела почувствовать. И – услышать. А мне никто не говорит.
– Константинов тоже?
– Тоже. Ему – до себя.
– Жаль.
– Еще как жаль… – Девушка смотрит мне прямо в глаза. – Дронов, увези меня отсюда, а?..
– Сама.
– Что?
– Это ты должна решить сама.
– Некуда, – вздыхает девушка.
Бросаю ей ключи. От коммуналки. Называю адрес.
– Сосед – Толик. Отличный парень. Жена – Алла. Поживешь пока там, если надумаешь…
– А что потом? Тоже – сама?..
– Да.
Девушка берет ключ.
– Спасибо. Я подумаю. Удачи тебе.
– И тебе. «Вольво» оставлю в центре, у «Макдональдса». Завожу машину, аккуратно выезжаю из двора. В окне мелькает лицо девушки. Или – мне показалось… Правильно я поступил?
Да. Человеку можно и нужно помочь. Поддержать. Но карабкаться он должен сам.
Крепыш поднял тяжелый взгляд на вошедших. Видно, что в эту ночь он не ложился.
Двое молодых людей средней наружности остались у дверей, третий подошел к столу, вытащил портмоне и выложил на стол часы на платиновом браслете. «Ролекс», – Прошло без осложнения?
– Да. Только деньги. Отчет для вас?
– Да. Сейчас. Подробный.
– Есть.
Стоящий у стола молодой человек помедлил.
– Что-то еще?
– Да. Похоже, за нами следовала машина. От самого аэровокзала.
– Похоже или следовала?
– Один раз мелькнула еще на шоссе, потом – в городе, близ центра.
Уверенности, что та же самая машина, у нас нет.
– Марка?
– «БМВ». Учитывая ваши указания, важность операции и требование полного радиомолчания, мы не стали связываться с нашей службой наблюдения. Но подстраховались.
– Да?
– Оставили «волгу» у одного из банков, сымитировали его посещение, вышли и до конторы двигались уже пешком.
– Проверялись?
– Да. Чисто.
– Хорошо. Свободны. Да, у какого банка вы оставили машину?
Молодой улыбнулся.
– «Континенталь».
– Подробный отчет мне на стол.
– Есть.
– Это не только к тебе относится. От каждого – отдельный отчет. – Крепыш нажимает кнопку селектора.
– Да, Борис Евгеньевич?..
– Вероника, проводи молодых людей, что от меня сейчас выйдут, по разным боксам. Через сорок минут соберешь у них отчеты. У каждого отдельно. Они останутся ждать моих указаний.
– Хорошо, Борис Евгеньевич. Крепыш поднял тяжелый взгляд.
– Вопросы?
– Нет.
– Выполняйте.
Борис Евгеньевич остался один. Долгим взглядом смотрит на часы. Берет трубку телефона:
– Свиридов, зайди.
Невысокий, лет пятидесяти мужчина, худощавый, в белом халате. На лице – изящные очки в тонкой золотой оправе, чистая лысина блестит, словно отполированная бархоткой. Стремительно входит в кабинет, зависает над столом вопросительным знаком:
– Слушаю, Борис Евгеньевич?
Крепыш кивает на часы.
Мужчинка благоговейно берет хронометр длинными, поросшими темными волосками узловатыми
