— Капитан, легко говорить, если сами не намереваетесь сопровождать меня.
— Уверяю вас, высокочтимый господин, вы заблуждаетесь. Я именно собираюсь отправиться с вами.
— Что? — Самурай замер в изумлении, не отпуская поручня. — Вы собираетесь оставить корабль? Бросить его в минуту опасности? Разве не вы сами только что утверждали, что являетесь капитаном?
Он почти кричал, чтобы свист уходящего в шахту воздуха не заглушал его слов.
— Верно: капитан несет ответственность за свой корабль. Но, кроме всего прочего, он еще обязан заботиться о безопасности груза и пассажиров! И поскольку ценность их значительно превышает стоимость корабля, первейшей своей обязанностью я считаю доставку и того, и другого на поверхность планеты.
— Неужели в такую минуту вы можете рассуждать о какой-то там «ценности»? А как же корабль? Как экипаж? Что будет с ними? И что будет с вашим отцом? Неужели вы способны презреть свой сыновний долг?
— Прошу вас, только не напоминайте мне о сыновнем долге! У нас свои обычаи. Что же касается корабля, то он достаточно прочен, а экипаж состоит из более чем опытных людей. Просто им, как время от времени всем нам, придется уповать на везение.
Из громкоговорителя донеслось сообщение о повреждении корпуса. Хайден Стрейкер еще раз глянул на панель со световыми указателями у своих ног, на индикаторы утечки воздуха, расположенные рядом с жерлом шахты. Пять из них уже начали тревожно пищать. Значит, вот-вот включатся в действие аварийные системы. Если он сейчас захлопнет крышку люка — чтобы уменьшить потерю воздуха — снова открыть ее уже не удастся.
Времени не оставалось. В нерешительности он спустился вниз и заглянул в отцовскую каюту владельца. Дым уже немного рассеялся, и он разглядел спину Боуэна, склонившегося над гамаком. Потом он увидел, как отец поднимает руку, и подумал: стало быть, не остается ничего другого; надо рискнуть и покинуть корабль вместе с самурайской четой. Выбора нет. Я не могу отправить японцев одних на планету, и нет человека, которому я бы доверил их судьбу.
Он вернулся наверх и взял Хидеки Синго за руку.
— Я вынужден настаивать. Другого выхода нет!
Разъяренный тем, что кто-то посмел его коснуться, самурай отпрянул от Хайдена Стрейкера и закричал, каждое свое слово сопровождая энергичными взмахами руки:
— Ваша первейшая обязанность — оставаться на борту! Вместе с отцом! К тому же на корабле гораздо безопаснее!
— Боюсь, это не так. Прошу вас, проследуйте к шаттлу!
— Повторяю: мы остаемся здесь!
— Ийе! Нет! — Терпение Хайдена Стрейкера лопнуло. Японец просто время тянет — боится лететь на шаттле и надеется, что я сдам «Шанс» без боя, подумал он и сказал:
— Если вы откажетесь лететь, мне придется сражаться до последнего, то есть до тех пор, пока каньцы не уничтожат корабль! Но сохранить жизнь вашей супруги гораздо важнее! И вы обязательно должны добраться до Мияконодзё!
— Это нужно только вам! Каньцы…
— По-видимому, вы понятия не имеете, что могут их лучевые орудия сотворить с кораблем. Стоит отказать защитному полю, и тогда всем конец, в том числе и вам!
Синго заметно дрожал. Похоже, он злился сам на себя за то, что никак не мог принять решения. И меч его оставался в ножнах лишь потому, что самурай считал себя и Хайдена людьми примерно одного ранга.
— Высокочтимый господин, вы должны внять моей просьбе!
— Не будь вы американцем…
— А я и не американец!
— Тогда хоть поступите, как американец. Сдайтесь им!
На скулах Хайдена Стрейкера заиграли желваки. Поток воздуха трепал его одежду.
— Синго-сан, я ни за что не сдам этот корабль китайцам! И не позволю захватить в плен вас! Неужели вы не понимаете?
Самурай отвернулся и как завороженный уставился в зев шахты. Глаза его горели… и Хайден Стрейкер неожиданно понял, что именно изо всех сил пытается скрыть от него этот человек: свой страх! Наконец самурай был вынужден признаться:
— Я не могу спуститься в шахту. Я не переношу высоты. У меня голова начинает кружиться.
— Шахта только кажется очень глубокой. На самом деле вы будете не падать, а плавно спускаться. Поверьте!
В корабль угодил еще один разряд, окатив мостик сквозь уже почти непрозрачный купол волной рентгеновского излучения. Они машинально пригнулись, и тут же поняли насколько глупо это инстинктивное движение.
— Скорее! Прошу вас, доверьтесь мне! Делайте, что я говорю!
Хидеки Синго вышел из ступора. Искоса взглянул на свою жену. Та кивнула в ответ, а затем гиси с удивлением увидели, как их капитан исчезает в горловине шахты аварийного доступа к ангару с шаттлом. Сентё спускался первым из вежливости, в знак того, что поверил самураю на слово. За ним вниз отправились два инженера-гиси, потом Хидеки Синго, следом его супруга, а шествие замыкал Куинн- сан.
У проникших в шахту перехватило дыхание: бешено несущийся через нее воздух вырывался в пространство сквозь трещину в плексовом корпусе корабля неподалеку от шлюза для выхода ремонтных роботов. При наружной температуре минус двести пятьдесят градусов по Цельсию, воздух мгновенно превращался в хлопья замороженных азота и кислорода. Между корпусом «Шанса» и внешней защитой уже разбушевалась форменная пурга — совсем как на Небраске II. Такую пробоину, могла оставить, пожалуй, только мезонная мина.
Метеорит! — вдруг сообразил Хайден. Я же послал ремонтного робота убрать его. Боже мой, а что если мина сработала уже после того, как робот доставил ее на борт? И почему роботы не заделывают отверстие?.. Да потому, что я сам отменил все ремонтные работы снаружи, когда решил направиться к нексусу, а потом забыл вернуть роботов на корпус. Голова садовая! Остается надеяться, что Боуэн догадается отдать необходимые распоряжения.
Пока он размышлял, ураганный ветер швырнул в отверстие еще один кусок какого-то хлама. Край отверстия обломился от удара, и оно стало еще больше. Теперь трещина напоминала ухмыляющуюся крокодилью пасть.
Куинн все еще находился в самой верхней части шахты, пытаясь справиться с ветром, почти у самого люка. Самурай же был далеко внизу. Меч Синго то и дело ударялся о стенки шахты и мешал ему, поскольку приходилось одновременно спускаться на замедляющих падение гравитационных волнах, и бороться с ледяным ветром, тянущим японца вниз.
— Советую перевернуться вперед ногами!
Синго передвинул вбок заткнутый за пояс длинный меч, прикинул силу и направление ветра и кривизну шахты, потом сделал кувырок, приземлился на пол ангара и, развернувшись, изготовился, чтобы поймать жену. Но опоздал: лишившееся груза гравиполе несколько ослабло, и супруга японца испуганно вытянула руку в поисках опоры. Одно ужасное мгновение она повисела, запутавшись ногами в мешающем кимоно, а потом корабль в очередной раз тряхнуло. Ее отнесло на середину шахты, завертело. Жена Синго запрокинула голову, пытаясь сохранить равновесие. Яростный поток воздуха тут же растрепал ее тщательно уложенные, заколотые волосы. Вращение ускорялось; длинный пояс, которым несколько раз была обернута ее талия стал разматываться и, в конце концов, улетел в сторону. За ним последовали сандалии. Хайден Стрейкер охнул от боли, когда на него обрушился дождь булавок и декоративных гребней. Одна из булавок воткнулась ему в щеку, подобно акупунктурной игле. Когда он, подняв голову, увидел, что происходит, и понял, чем это грозит, его едва не затошнило. Он отчаянно замахал двум гиси, что как раз приближались к середине пути.
— Има! Сугу! Вперед! Быстро!
Но вместо того, чтобы схватить женщину и остановить вращение, оба японца шарахнулись в стороны.
