Деревьями рождаемые плодными...
Столько страстью блаженная...
Кто понимает, для тех «Лидия» — трудная вещь!
И читает и создаёт поэтов.
Всё с торгов распродал заимодавец!
Удивительно, как такой наставник,
Знаменитый грамматик, стихотворец,
Находивший решенья всех вопросов,
Не нашёл поручителя себе же,—
То-то ум Зенодота, дух Кратеса!
Домик, крытый раскрашенною дранкой,
С парой грядок под стражею Приапа,—
Подивится, какой такой наукой
Он дошёл до великого уменья
Полуфунтом муки да кочерыжкой
Да двумя виноградными гроздями
Пропитаться до старости глубокой.
Он выпускает из рук, и рушится наземь, и латы
Медный звук издают...
Срок пришёл исполнению слов..
Встать достойно на брань и умы возбуждает к сраженью...
Семь кругов, один другому надёжной опорой,
Каждый свой звук издаёт, и нет небожителям лучше
Радости. Им же вослед стократ сладчайшей десницей
Феб, измыслив, выводит на свет подобные звука...
Распростираясь, лежит земля, а ей омывает
Внешний брег — Океан, а внутренний — волны Нептуна...
Опустошает края — мороз, и жар — середину,
А между теми и той простираются людные земли,
Где никогда не чрезмерен огонь могучего солнца...
В гибких его корнях выжимается сладкая влага —
Сок, с которым и мёд не мог бы поспорить, тягаясь...
Встанут...
Как они вновь и вновь неуёмно тянутся в воду
И обливают себя, как с отвычки, разбрызганной влагой;
Или же звонкая вкруг озерков облетает касатка;
Или же бык, воззрев в небеса (нечасто увидишь!),
Ноздри раздует и тянет в себя полный запаха ветер;
Или из полых теснин муравей выносит яички...
Лёгкой они соблазнясь волною сладкого вкуса...
Который так отменно лебедей жарит,
На выборах не смог добрать семи пунктов;
Так за лебяжьи отплатил народ души!
Над землёю всё ниже рыщет солнце...
И вознеслась в небеса с холодных вершин Нонакрпйских,
Ты, кого к океанской волне не пускает Тефида,
Ибо осмелилась ты с её питомицей спорить...
...Каллисто сияет в светилах
И обновляет свои пламена, не касаясь пучины...
Будь твоё имя Кретея иль будь твоё имя Диктинна...