Книга стихотворений

Верность, карой грозя. Время придёт — горько раскаешься.

31

Всех полуостровов и островов в царстве
Нептуновом, в озёрных и морских водах
Жемчужина, мой Сирмион! О как рад я,
Как счастлив, что я здесь, что вновь тебя вижу!
5 От финов и вифинов воротясь к дому,
Не верю сам, что предо мной ты вновь, прежний.
О, что отрадней, чем, забот свалив бремя,
С душою облегчённою прийти снова
Усталому от странствий к своему Лару
10 И на давно желанном отдохнуть ложе!
Вот вся награда за труды мои… Здравствуй,
Мой Сирмион, ликуй: хозяин твой — дома!
Ликуйте, озера Лидийского волны!
Все хохочите, сколько в доме есть Смехов!

32

Я прошу, моя радость, Ипсифилла,
Наслажденье моё, моя утеха,
Днём проведать тебя позволь сегодня!
А позволишь — смотри, чтобы не в пору
5 За тобою никто не запер двери,
Да сама никуда уйти не вздумай,
Но меня поджидай и приготовься
Девять кряду со мной сомкнуть объятий.
Если так, разрешай скорей: нет мочи, —
10 Пообедал я, сыт и, лёжа навзничь,
<…>

33

Ты, общественных бань ворюга знатный,
О, Вибенний отец с блудягой сыном,
Всех грязнее отец в искусстве гнусном,
Всех прожорливей сын глотает гузном.
Вам бы лучше сбежать куда подальше:
Все тут знают, каков отец грабитель,
А шершавые ягодицы сына
За медяшку и то никто не купит.

34

Мы — Дианой хранимые,
Девы, юноши чистые.
Пойте, юноши чистые,
Пойте, девы, Диану!
5 О Латония, высшего
Дочь Юпитера вышняя,
О рождённая матерью
Под оливой делийской, —
Чтоб владычицей стала ты
10 Гор, лесов густолиственных,
И урочищ таинственных,
И потоков гремящих!
В муках родов глаголема
Ты Люциной-Юноною;
15 Именуешься Тривией,
С чуждым светом Луною!
Бегом месячным меришь ты
Путь годов, и хозяину
Добрым полнишь ты сельский дом
20 Урожаем, богиня.
Под любым из имён святись
И для племени Ромула
Будь опорою доброю,
Как бывала издревле!

35

Ты Цецилию, нежному поэту,
Сотоварищу мне, скажи, папирус,
Чтоб он ехал скорей в Верону, бросив
Новый Ком и Ларийское прибрежье.
5 На досуге он здесь прослушать сможет
То, что друг его (он же мой) надумал.
Если будет умён, он путь — проглотит,
Пусть хоть тысячу раз его подруга
Обвивает ему руками шею
10 И помедлить ещё умильно просит.
Ведь она, коли мне доносят правду,
Обмирает об нем, от страсти гибнет
С той поры, как при ней, ещё не кончив,
«Диндимену» читал свою — тогда-то
15 И зажглось в ней снедающее пламя.
Но сердиться не буду: ты ученей