Конечно, Рини – никудышная хозяйка, но Дорри не делает из этого проблемы, не проклинает сестру. А Альфред и Мэри Хорсфилд готовы были слать проклятья каждому, кто хоть на йоту отступал от пути истинного – в их разумении, естественно. И еще одно поняла вдруг Мэгги: за все годы ее жизни она ни разу не почувствовала себя с родитетелями
Фраза не закончена
– А как насчет воскресного обеда? Дорри оторвалась от газеты.
– Не знаю. Надо посмотреть, что у нас есть. Билли уже давно не приходил, значит, с деньжатами туго.
– Я видела сосиски за окошком.
– Ну значит, сосиски с картофельным пюре. Погляди, там под раковиной должен быть ящик с овощами.
Мэгги обнаружила сумку на колесиках, в которой лежали картошка и лук. Еще там был увядший кочан капусты. Ну что ж, решила Мэгги, можно сделать луковый пудинг.
Рини появилась на кухне в полоВинс первого. Она пришла в мятой пижаме, в которой, видно, спала. Во рту торчала неизменная сигарета. Рини взяла чашку чаю, а от завтрака отказалась.
– Никогда не завтракаю, – пояснила она, прикуривая новую сигарету от окурка.
– Мэгги ребят накормила, – сообщила ей Дорри. – Прямо как на Рождество – яичницей с беконом!
– Молодец, – рассеянно отозвалась Рини.
– Хочешь, я обед приготовлю? – спросила Мэгги.
– Кто же станет возражать против воскресного обеда, – дипломатично ответила Рини. – У нас там сосиски есть и картошка.
– Я нашла, – ответила Мэгги.
– Ну-ну, – сказала Рини, разворачивая «Пипл». Мэгги научилась стряпать у матери, которая умела вкусно готовить простую пищу из недорогих продуктов. Например, она знала рецепт лукового пудинга. Вдобавок она прикупила пакет риса и пинту молока для рисового пудинга. Словом, обед получился на славу, Дорри и ребятишки просто в восторг пришли, и даже Рини, которая, видно, жила на чае да сигаретах, попросила себе добавки.
– Я гляжу, ты мастерица готовить, – похвалила она Мэгги.
– Наша матушка нас ничему не научила, – добавила Дорри. – Некогда ей было – она все время в пивнушке торчала.
лями
Нет начала фразы
естественно. А тут все было просто и легко, как ноге в разношенном ботинке.
Она положила перед Дорри толстый кусок подрумяненного хлеба и пару кусочков поджаренной ветчины. Ее прямо-таки переполняла благодарность этой девушке.
– Это тебе вместо «спасибо», – сказала Мэгги.
– За что? – с набитым ртом спросила Дорри.
– За то, что привела меня сюда. Я не забуду твоей доброты.
Дорри пожала плечами и протянула пустую чашку, чтобы ей налили еще чаю.
– Что тут особенного? Ты попала в чужой город. К тому же из наших краев. Кабы ты откуда-нибудь еще приехала, тогда не знаю... – Они встретились глазами и дружно рассмеялись. – Как говорит Рини, чувствуй себя как дома, – продолжила Дорри. – Она берет жильцов, чтобы свести концы с концами, потому что не может работать из-за малышей. Разные у нас перебывали люди, скажу я тебе, но ты первая, кто так себя повел. А во сколько же ты встала?
– В девять.
– Во блин!
– У нас дома все жаворонки, – объяснила Мэгги.
– А чего? – Это было выше разумения Дорри. На то и воскресенье, чтобы отоспаться вволю.
– Привыкли рано ходить в церковь.
– А... У нас тут есть одна церковь неподалеку...
– Нетушки. Я свое отходила. – Она улыбнулась, и Дорри понимающе подмигнула. – Теперь могу отдыхать.
– Теперь ты сама себе хозяйка, – кивнула Дорри. – Кстати, а ты своей знакомой-то позвонишь сегодня?
– Да, – соврала Мэгги.
– Телефон-автомат рядом с магазином, на углу.
– Я чуток обожду. Может, она в церковь ушла.
– Смотри сама.
Дорри опять углубилась в газету, читая всякие сплетни, а Мэгги налила в миску горячей воды и принялась мыть посуду. Закончив, она спросила:
