– Я ему ничего не говорила и не собираюсь. Ребенок только мой. Я выяснила, что беременна, когда уже развелась, так что для меня это вроде знака свыше. Я не хочу иметь ничего общего ни с моим мужем, ни с его матерью, с ней особенно. Она постарается забрать у меня ребенка.
– Не может такого быть!
– Если ей захочется, очень даже может быть. Но меня это не устраивает. Это мой ребенок, доктор Мид, мой!
Крис приехала на выходные и все повторяла:
– Ты цветешь, как твои растения!
– Говорят, беременность делает раздражительной, я же так спокойна. Иди, посмотри, чем я занимаюсь.
Разглядывая шаль, связанную паутинкой, и великолепно сшитое приданое для новорожденного, Крис исподтишка рассматривала Джулию. Она набрала вес, ее кожа сияла, глаза – чистые и спокойные.
– Похоже, ты вполне справляешься, – с облегчением заметила она.
– Идеально. У меня строгий бюджет, и я его придерживаюсь.
– Хоть бы меня когда научила… я никак не могу держаться в рамках, хоть тресни. – И добавила, улыбаясь: – Зато я могу поучить тебя, как обращаться с мужчинами!
– Спасибо, вот чего не надо, того не надо. Я лучше уж сама по себе.
– Но тебе не будет одиноко?
– Конечно, нет. У меня ведь будет ребенок!
В феврале она получила окончательное извещение о разводе. Она перестала быть миссис Уинтроп Брэдфорд. Джулия спрятала бумагу в стальную коробку, где хранила все свои документы. Почувствовала же она лишь огромное облегчение. Последние нити, связывающие их, оборваны. Теперь она в самом деле свободна.
Время шло, роды приближались. Джулия чувствовала себя уверенно и спокойно. Днем она отдыхала, читая журналы, и обязательно спала. Выяснилось, что она вообще много спала. Однажды днем в конце марта ее разбудил громкий стук в дверь. «Что еще?» – подумала она. Она никого не ждала. Крис собиралась приехать только через две недели, а доктор Мид навещала ее по пятницам. Подойдя к окну, она выглянула на улицу. У ворот стояла большая американская машина. Она так быстро отпрянула от окна, что ударилась бедром о туалетный столик. Страх охватил ее. Видеть приехавшего она не могла, поскольку он стоял на террасе. Придется спуститься и все выяснить.
Это оказался крупный мужчина, завернувшийся в объемистое пальто от холодного ветра. На его смуглом лице латинского типа появилась улыбка, когда он спросил:
– Вы Джулия Кэрри? – Акцент не новоанглийский.
– Да.
– Слава Богу! Я тут все деревни вокруг объездил…
– Что вам от меня нужно?
– Если вы пригласите меня войти и угостите чашечкой кофе, поскольку ваш кафетерий у дороги предлагает сущие помои, я с удовольствием вам расскажу.
Джулия не шевельнулась.
– Кто вы?
Он протянул ей визитную карточку. Маркус Левин, «Левин энтерпрайсез», и адрес: Уордор-стрит.
– У меня к вам предложение, – продолжал он, ничуть не смутившись. – Строго деловое, – добавил он, усмехнувшись. – Да и какие могут быть другие предложения в вашем состоянии. – Но в его голосе звучало изумление.
– О каком деле речь?
– Внутренняя отделка, – быстро сказал он.
– Я сейчас не работаю.
– А меня сейчас и не интересует.
Он держался спокойно и уверенно, но в последнее время Джулия относилась ко всему из-за океана с большим подозрением. Улыбаясь ей и не обращая внимания на ее холодное и замкнутое лицо, он продолжил:
– Послушайте, я понимаю, вы меня не знаете, но, если вы меня впустите, я вам все расскажу.
– Кто вас послал?
– Никто. Но можно сказать, что меня привела сюда ваша работа.
– О какой работе речь?
– Ну, несколько интерьеров, которые вы выполнили. Я хочу, чтобы вы работали на меня, вернее, со мной, так будет правильнее.
– Вы ищете художника по интерьерам?
– Нет. Вас.
– Откуда вы обо мне знаете?
