Ее об этот меч обрезал великан И с грохотом в ручей обрушился, болван. Тут наш пастух, взглянув на великана тело, Понял, что тот упал, как этого хотел он: 'Ведь я по нем пройти, как по мосту, могу!' Секунда — и герой на левом берегу. Подняться не успел лесничий исполинов — Уж Янчи, из ножон заветный меч свой вынув, Клинок ему в хребет вогнал по рукоять. И умер великан. Теперь ему не встать У рубежа своей страны на карауле! В последний раз глаза громадные мигнули, Потом навеки в них затмился ясный свет, И наступила ночь, конца которой нет. Широкая волна хлестнула через тело, И синяя вода ручья побагровела… А Янчи-пастуха что ждало впереди? Удача иль беда? Узнаем! Погоди! 20 Стеной вокруг него сомкнулся лес зеленый. Шагая сквозь него, он видел, удивленный, Что в том лесу растут деревья до небес, Что это не простой, а великанский лес! До самых облаков деревья доходили И, прячась в облаках, незримы дальше были. Их листья разрослись на ветках до того, Что пол-листа на плащ хватило б для него. Такие комары то там, то сям мелькали, Что, будь они у нас, их спутали б с быками, И часто приходил на помощь Янчи меч: Он должен был мечом чудовищ этих сечь! А пчелы в том краю! А мухи! А вороны! У нас они малы, а там они огромны! Мой витязь увидал одну издалека, И то она была, как туча, велика! Ну, словом, путник наш всё осмотрел, как надо. Вдруг встала перед ним гранитная громада И кровля вознеслась, рубинами горя, Он был перед дворцом циклопьего царя. Не знаю, с чем сравнить его ворота можно! Боюсь, чтоб как-нибудь не выразиться ложно, Поэтому скажу, что царь и великан Не станет жить в избе, свой уважая сан! 'Ну, что ж! — сказал пастух, всё оглядев снаружи. — Пожалуй, и внутри окажется не хуже Вид этого дворца! Войду в него теперь!.. — Он смело отворил чудовищную дверь. — Ловушки не боюсь'. (Был страх ему неведом!) Циклоп-король сидел в то время за обедом. Узнайте: что он ел? Рагу? Сосиски?.. Нет! Он скалы пожирал. Чудовищный обед! Когда пастух вошел в ужасное жилище, Ему язык свело от этой страшной пищи, Но ею пришлеца из человечьих стран Задумал угостить злорадный великан: 'Уж если ты пришел, то пообедай с нами. Коль ты скалы не съешь, — тебя съедим мы сами, И скромный наш обед, и пресный и сухой, Сегодня сдобрим мы, незваный гость, тобой!' От речи короля другому б стало жутко! Жестокий тон ее не походил на шутку. Но у героя был бестрепетный язык. 'Признаюсь, я к таким обедам не привык, Но всё же я готов! — спокойно отвечал он. — И только об одном прошу вас: для начала
