Гнев пришел ей на помощь.
– А я не открываю двери дурно воспитанным незнакомцам. Кажется, у нас проблема.
Тишина. Она слышала, как скрипнула половица в коридоре. Тот человек кашлянул.
– Самонадеянная сучка. Я – Сирос. Придворный мозаичник императора. Открой дверь.
Она открыла дверь. Возможно, это было ошибкой, но Марти… Криспина вызвали сюда, чтобы выполнять мозаичные работы для императора, и этот человек…
Этот человек оказался низеньким, пухлым и лысоватым. Он был одет в богатую, темно-синюю полотняную тунику до щиколоток, расшитую дорогой золотой нитью, поверх которой набросил красный плащ со сложным узором на поперечной полосе, также вышитой золотом. У него было круглое самодовольное лицо, темные глаза и длинные пальцы, не вязавшиеся с общим впечатлением округлой мягкости. На его руках она заметила такую же сеть порезов и шрамов, как и на руках Криспина. Он был один, если не считать слуги, стоящего в нескольких шагах за его спиной в пустом коридоре.
– А! – сказал человек по имени Сирос. – Он любит тощих женщин. Мне они не нравятся. Сколько ты берешь за свидание днем?
Важно сохранять спокойствие. Она свободная гражданка.
– Ты оскорбляешь всех женщин, которых встречаешь? Или я тебя чем-то обидела? Мне говорили, что Императорский квартал славится учтивым обхождением. По-видимому, меня неверно информировали. Мне позвать хозяина гостиницы, чтобы вас вышвырнули вон, или просто закричать?
Незнакомец снова заколебался, и на этот раз Касии показалось, что она кое-что заметила, присмотревшись к нему. Это было неожиданно, но она была почти уверена.
– Вышвырнули вон? – он хрипло рассмеялся. – Ты не самонадеянна, ты невежественна. Где Мартиниан?
«Осторожно», – сказала она себе. Этот человек имеет вес, и возможно, Криспин от него зависит, он будет работать вместе с ним, для него. Она не должна поддаваться ни панике, ни гневу, ни одному из этих чувств.
Она овладела своим голосом, опустила глаза вниз, вспомнила Моракса, лебезящего перед каким-нибудь купцом-толстосумом.
– Прости меня, господин мой. Возможно, я из варваров и не привыкла к Городу, но я не чья-то шлюха. Мартиниан Варенский находится на ипподроме вместе с трибуном Четвертого саврадийского легиона.
Сирос тихо выругался. Она снова уловила это, намек на нечто неожиданное.
«Он боится», – подумала она.
– Когда он вернется?
– Мой господин, я думаю, когда закончатся соревнования. – Они слышали рев, доносящийся через узкие улицы и широкое пространство форума перед ипподромом. Кто-то выиграл забег, кто-то его проиграл. – Ты его подождешь? Или передать ему что-нибудь от тебя?
– Ждать? Вряд ли. Забавно, должен заметить, что родианин считает, будто у него есть время ходить на игры после того, как он так долго добирался сюда.
– Несомненно, это не проступок во время Дайкании, господин? Император и канцлер, оба должны быть на ипподроме, как нам сказали. Никаких представлений ко двору не запланировано.
– А! И кто же вас так подробно информирует?
– Трибун Четвертого саврадийского знает очень много, мой господин.
– Ха! Саврадийцы? Солдат из деревни.
– Да, господин. Конечно, он офицер, и у него назначена встреча с верховным стратигом. Полагаю, ему необходимо знать о том, что происходит в Императорском квартале. Насколько возможно. Конечно, как ты говоришь, он не может знать много.
Касия подняла глаза как раз вовремя и перехватила неуверенный взгляд мозаичника. Она быстро снова опустила глаза. Она сумела это сделать. Все же сумела.
Сирос снова выругался.
– Я не могу ждать невежественного приезжего с запада. После гонок сегодня вечером должно состояться пиршество у императора. У меня там почетное ложе. – Он сделал паузу. – Скажи ему об этом. Скажи ему… что я приходил как коллега, чтобы поприветствовать его прежде, чем он столкнется с… трудностями во время представления ко двору.
Она не поднимала глаз.
– Он будет польщен, я знаю. Мой господин, он будет в отчаянии от того, что ты его не застал.
Мозаичник забросил полу плаща на одно плечо, поправил золотую брошь, которая его скрепляла.
– Не пытайся изображать хорошие манеры или речь. Это не пристало костлявой шлюхе. У меня еще хватит времени, чтобы тебя трахнуть. Полсолида поможет тебе раздеться?
Касия удержалась от колкого ответа. Она уже не боялась, к своему изумлению. Боялся он. Она посмотрела ему в глаза.
– Нет, – ответила она. – Не поможет. Но я расскажу Мартиниану Варенскому, что ты был здесь и предлагал его.
И она начала закрывать дверь.
– Погоди! – Его глаза блеснули. – Шутка. Я пошутил. Деревенские никогда не понимают придворных шуток. Ты… ты случайно не знакома с работами Мартиниана или… э… с его взглядами на… скажем, метод переноса при укладывании смальты?
