Руководитель технического отдела
Выходит, это был тот самый Пател.
Нужно позвонить Белцеру. Дэнни ринулся к телефону и… остановился. Вспомнил, что в Сан-Франциско сейчас раннее утро. К тому же надо все как следует обдумать.
Он вытащил из верхнего ящика стола небольшой блокнот, где были записаны скульптуры, картины, литографии, находящиеся в данное время в галереях и у приятелей. Из пятнадцати Дэнни нравились девять-десять. Если к ним присовокупить то, что имеется в мастерской и дома, то можно набрать для выставки работ двадцать.
Дэнни пересек мастерскую, подошел к окну. Шаря взглядом по верхушкам деревьев, он их не видел, потому что мысленно размещал свои работы в галерее «Неон». Там было два больших зала с очень высокими потолками и меньший на втором этаже. Большую часть произведений можно прекрасно разместить в одном из больших залов и кое-что еще на втором этаже. Но задействовать всю галерею не получалось.
Значит, хорошо, что работа у Белцера заканчивается. Нужно суетиться.
Дэнни вдруг вспомнил оценивающий взгляд Лавинии, ее сильно накрашенные губы и резкий голос. «А работ у вас достаточно?»
«Какое сегодня число? — спохватился он. — Десятое августа. А выставка пятого октября. У меня в запасе почти два месяца… но двадцать часов в неделю нужно отдавать Айану. Бросить работу? — Дэнни задумался. — Это имеет смысл, ведь выставка важнее. Но сколько у меня лежит в банке? Тысяча? Плюс то, что я получу от Белцера. Нет, недостаточно. К тому же какие-то деньги уйдут на организацию выставки. Если я брошу работу у Айана, то перейду на иждивение к Кейли, что крайне нежелательно».
Видеоустановка. Она необходима ему. С ее помощью можно сделать такое… Но добыть сокровище, наверное, не удастся. Над заданием Белцера он проработал примерно двадцать пять часов. Этого недостаточно даже для покрытия аванса. Ну отчет, ну даже участие в аукционе — за все вместе наберется часов тридцать. А на первый взнос за хорошую систему нужно вдвое больше.
Расстроенный Дэнни схватил мобайл[14], который отложил неделю назад, и принялся ожесточенно его доделывать. Мобайл представлял собой символический портрет Альберта Эйнштейна, сплетенный из медной проволоки большого сечения. На нейлоновой нити он будет свешиваться с потолка и медленно поворачиваться вокруг оси. У зрителей должно создаваться впечатление, словно он парит в воздухе. Интересный эксперимент, и Дэнни им дорожил. Только надо еще добиться, чтобы мобайл работал со всех ракурсов. Не важно, какой стороной он повернется и где в зале будет находиться зритель — для него должно быть очевидно, что это Эйнштейн. Поэтому работы еще очень много. Сейчас Эйнштейн больше смахивал на Джерри Гарсиа[15]. Работая плоскогубцами, Дэнни сгибал проволоку и так и этак, что-то добавляя здесь, что-то убирая там, и вскоре потерял ощущение времени.
Так продолжалось почти час. Дэнни вскинул голову и задумался. Встал, сделал несколько шагов назад, постоял, обошел мобайл. Неплохо. Теперь этот парень стал больше похож на Альберта и меньше на Джерри.
Часы показывали четверть первого. Следовало поторопиться, ведь в галерею ему надо прибыть к часу. Но он все равно задержался на пару минут у «Вавилона II». Это была его лучшая работа, без которой выставка немыслима. Но как, черт возьми, перевезти ее, не разбирая?
Остаток рабочего дня Дэнни находился в галерее, как положено. Звонила Кейли («Это вас», — прошипел Айан, передавая трубку), сказала, что задержится, а завтра летит в командировку в Сиэтл, и планы на уик-энд придется отменить. Заскочил Джейк занять двадцать баксов, после чего Айан разразился небольшой, но содержательной речью относительно нежелательности «телефонных разговоров на рабочем месте по личным делам и визитов друзей». Дэнни терпеливо слушал, лениво поигрывая колечком в ухе. Ему было жаль этого человека, переполненного желчью настолько (причем в любой, произвольно взятый момент времени), что это грозило интоксикацией всего организма. Видимо, чувствуя приближение комы, Айан делал глубокие вдохи, чтобы насытить легкие кислородом.
— Я все понял, — кивнул Дэнни, когда Айан закончил. — Только зачем так волноваться?
Эта фраза завела управляющего снова.
— Как же не волноваться? — просопел он. — Я не могу не волноваться, если… если… — И так далее.
Наконец Айан распалился настолько, что Дэнни не выдержал.
— Вы забыли, — спокойно промолвил он, — что платите мне всего девять баксов в час.
Слава Богу, Айан уже выдохся, а то неизвестно, какая бы разразилась буря.
По пути с работы Дэнни заскочил в мексиканское кафе «Мицтек», съел тарелку риса с фасолью, запив двумя бутылками мексиканского пива «Негро модело». Потом поехал домой, быстро составил отчет, указав отработанные часы, перечислив расходы, и позвонил Белцеру.
— Очень хорошая работа, — похвалил Белцер, узнав об обнаруженной среди мусора квитанции. — Умно!
— Спасибо.
— Значит, он отослал компьютер в Рим?
— Да, — ответил Дэнни. — Какому-то священнику Инцаги.
— Инцаги. Так, так, понятно. А как вы узнали, что он священник?
— После его фамилии стояло «О.И.», то есть Общество Иисуса. Этот Инцаги — иезуит.
— Понятно, — снова проговорил Белцер. — Надо же… в Рим.
— Симпатичный город, — пошутил Дэнни. — Если вам некого туда послать, навестить святого отца… пожалуйста, я в вашем распоряжении.
К удивлению Дэнни, после его шутки последовало долгое молчание.
— Вы же сказали, что не знаете итальянского, — произнес наконец Белцер.
Дэнни рассмеялся.
— Единственное, что я могу по-итальянски, — это заказать макароны. «Пенне, пенне, пенне. Вино». — Он замолчал на секунду. — Что означает три раза макароны пенне и… вина.
Белцер усмехнулся.
— Я подумаю и позвоню вам утром. Договорились?
— Да, — рассеянно промолвил Дэнни.
На этом разговор закончился.
Телефон зазвонил, когда Дэнни размазал джем по тосту. К его изумлению, это был Белцер.
— Я поразмыслил, — сказал адвокат, — и решил, что это неплохо.
— Что? — спросил Дэнни.
— То, что вы американец. И не знаете языка. Это дает преимущество.
«Неужели он серьезно?» — подумал Дэнни и проговорил:
— Я не понял. В чем состоит преимущество, когда я не могу побеседовать с ним насчет компьютера? Ведь речь идет об этом священнике, верно? Священнике и… компьютере?
— Да. Но у вас будет удостоверение. Хорошее удостоверение и… поддержка. Вы представитесь священнику как детектив — полицейский детектив — и объясните, что расследуете дело о гибели мистера Терио.
Предложение было таким неожиданным и нереальным, что Дэнни ошеломленно замолчал.
— Дэнни!
— Да…
— Так, какие ваши соображения?
— Мне кажется… я на такое не способен, — признался Дэнни.
— А мне кажется, как раз наоборот, — возразил Белцер, — вы на это способны. Разве, общаясь с агентом по продаже недвижимости, вы не притворялись, будто собираетесь купить дом?
— Конечно, но выдавать себя за полицейского… С домом — это просто белая ложь, а тут уголовное преступление.
— В Штатах возможно, а в Италии нет, — усмехнулся Белцер. — В Риме помощник шерифа округа
