лестнице, затем по длинному коридору в большую затененную библиотеку, где его ждал Белцер в кожаном кресле с подголовником, сидя за письменным столом, украшенным изысканной резьбой. Случайно проникший в помещение луч солнца освещал висевший на стене этюд к картине «Наказание Марсия». Дэнни сразу понял, что это последний из этюдов Тициана, оригинал. Белцер показал на кресло.
— А мистера Зебека не будет? — спросил Дэнни, усаживаясь.
Белцер усмехнулся.
— Жаль, что так и не удалось с ним познакомиться, — удрученно проговорил Дэнни.
— А вы уже с ним давно знакомы.
Прошло несколько секунд, прежде чем Дэнни понял.
— То есть вы… — Он громко рассмеялся.
— Наконец-то детектив сообразил, — сказал Белцер.
Дэнни покосился на мускулистого телохранителя, застывшего у двери.
— Но зачем?
— Так надо! — угрюмо бросил Белцер-Зебек. Полез в верхний ящик стола, вынул толстый конверт и толкнул к Дэнни. — Почасовая оплата, премиальные и расходы. Сосчитайте.
Потрясенный весом конверта, Дэнни отрицательно покачал головой:
— Не нужно. Я уверен…
— Сосчитайте.
Смущаясь, он открыл конверт и извлек пачку стодолларовых купюр. Их оказалось сто шестьдесят четыре.
— Я справедливо оплатил вашу работу? — поинтересовался Зебек.
— Конечно! — воскликнул Дэнни. — Даже…
— А теперь верните, пожалуйста, конверт с деньгами мне.
Дэнни непонимающе посмотрел на Зебека.
— Я не…
Зебек протянул руку, и Дэнни рефлекторно отдал конверт.
— Больше всего я ненавижу, когда меня дурят, — промолвил адвокат, только что на глазах Дэнни превратившийся в миллиардера.
Дэнни показалось, что он ослышался, настолько неожиданно прозвучала эта фраза. Вернее, надеялся, что ослышался. А Зебек тем временем положил деньги обратно в ящик и задвинул его.
— Что все это значит?
Зебек сделал вид, что не слышал вопроса.
— С тобой получилось примерно то же, что и с Бруко.
— С каким Бруко?
— Бруко — это гусеница, помидорный червь. Но пишется с большой буквы, потому что имя собственное. В данный момент с Бруко у меня тоже получилась неприятность.
— О чем вы говорите? — У Дэнни начала кружиться голова. Он сознавал лишь одно — что Зебек, кажется, не собирается платить.
— О Палио, конечно, — ответил Зебек. — Здесь есть свои фавориты, так же как на Кентукки-дерби. В этот раз стоило ставить на двух лошадей — от контрад Павлина и Гусеницы. Pavone о Bruco. — Он взмахнул рукой. — Bruco о Pavone. Я поставил на Бруко, но… кто знает? Наездник местный, а большинство жокеев из Мареммы, профессионалы. А этот паренек… я думаю, он хочет покрасоваться перед девушками. — Белцер сокрушенно покачал головой. — В общем, я поступил неразумно.
— Вы рассказываете мне какую-то притчу? — растерянно промолвил Дэнни.
Зебек усмехнулся:
— Да. Но это не имеет значения. Так просто забавнее. А о Бруко позаботятся другие наездники. Ведь им за это платят.
Дэнни кивнул, лихорадочно соображая. «Он думает, что я его обманул. Это правда, но вряд ли ему известно что-либо определенное. Скорее всего только подозрения. Он просто блефует, испытывает меня. Надо держаться изо всех сил».
— Итак, я полагаю, ты решил отказаться от моего предложения, — произнес Зебек, меняя тему разговора.
Вот, значит, в чем дело. Дэнни облегченно вздохнул. Он привык получать желаемое, и любой, кто говорит ему «нет», сразу становится врагом.
— Понимаете, — начал он, — ваше предложение потрясающее, но… а как вы узнали, что я решил отказаться?
Зебек ухмыльнулся, снял темные очки и в упор посмотрел на Дэнни. Нажал кнопку на столе. Из динамика раздался голос Инцаги:
« — Возвращайтесь в Рим. Нам нужно побеседовать».
Сердце Дэнни сжалось. Затем он услышал свой голос:
« — О чем?
— Дэниел, я всю ночь провозился с этими файлами и…
— Какими файлами?
— Терио, с какими же еще! С теми, что в компьютере. Там ужас! Вы просто не представляете, что замыслил этот Зебек!»
Дело оборачивалось гораздо хуже, чем Дэнни предполагал. Запись закончилась, Зебек выключил магнитофон.
— Я думал, мобильные телефоны защищены от прослушивания, — вздохнул Дэнни. — Стандарт GSM, или как он там называется.
— Ты прав. Защита существует. Но можно продублировать SIM-карту и получить параллельный телефон. — Он замолчал на несколько секунд, чтобы собеседник усвоил сказанное, и продолжил: — А теперь поведай, мальчик, что именно ты сделал? Сначала скопировал файлы, а потом снова поставил в компьютер?
Дэнни отвернулся. Зебек грустно посмотрел на него.
— И почему этот сумасшедший священник называет тебя Дэниел? — Не дождавшись ответа, он задал следующий вопрос: — Ты даже не потрудился показать ему удостоверение?
— Я ему показывал. А вы… подслушиваете всех, кто на вас работает?
Зебек поморщился:
— Нет. Только новичков. Дэниел, прежде чем меня дурить, тебе следовало бы хорошенько подумать. — Зебек вскинул голову. — Ты знаешь, чем я занимаюсь?
Дэнни отрицательно покачал головой, пытаясь сообразить, к чему клонит Зебек. «Может, он меня как следует отчитает и все-таки заплатит? Главное — сохранять спокойствие».
— Я спросил: знаешь ли ты, чем я занимаюсь? — повторил Зебек.
— Вложением капитала с риском.
— Хм… в самом общем виде это так, но сейчас я главным образом вкладываю деньги в разработку технологии свертывания белка и исследование методов максимальной энтропии. Вот, — он постучал пальцем по черной металлической коробке на столе, соединенной кабелем с пультом. — Это первые результаты моделирования личности.
Дэнни с недоумением осмотрел черную коробку.
— Тебе известно, что такое призрак-двойник?
— По-моему, да, — ответил Дэнни. — Это чей-то двойник. После встречи с ним человек вскоре погибает[50].
Зебек улыбнулся.
— Да, существует такое поверье. Но те двойники, о которых я говорю, — те, которых мы делаем, — виртуальные. По крайней мере на данный момент.
Дэнни по-прежнему ничего не понимал.
— Это получается довольно просто, — продолжил Зебек лекторским тоном. — Мы делаем матрицу, имея в распоряжении всего минуту записи, аудио и видео, можно любительской.
— Какую матрицу? — рассеянно спросил Дэнни.
