контрабанде, кажется, но Фелиция была на сто процентов уверена, что в ее багаже не было ничего незаконного. А Лоуренс слишком хитрый лис, чтобы так просто попасться. Да и зачем ему это? На одном мировом турне дивы Лебьен он заработал чуть ли не больше ее самой.
За дверью послышались шаги. Фелиция забросила ногу на ногу и расправила юбку. Жаль, что у нее нет зеркальца. В такую минуту ей не хотелось предстать растрепанной и еще меньше – испуганной. Она надела на лицо одну из самых обаятельных улыбок.
– Синьорина Лебьен, – кивком головы приветствовал ее невзрачный тип в штатском.
– Мистер Паркер, может быть, вы объясните, по какой причине нас задерживают? – задрав подбородок, спросила Фелиция, игнорируя приветствие.
– Причина проста: вы пытались вывезти украденные драгоценности.
Паркер пристально уставился на нее жутковатыми светло-серыми, почти прозрачными глазами. Фелиция почувствовала себя неловко, что с ней случалось крайне редко.
Демонстративно она поменяла ногу и даже немного потянулась. Очень хотелось встать, но Фелиция понимала, что все равно Паркер будет выше, и предпочла остаться на стуле.
– Интересно, – протянула Фелиция. – И что же это за драгоценности?
– Гарнитур из колье, серег и диадемы, который сегодня опознала графиня Фонтебло.
– Так я не смогла улететь из-за этой старой маразматички!
Фелиция вскочила, и стул с грохотом полетел на пол. Она сжала тонкие пальчики в кулачки и двинулась на Паркера, немного опешившего от такого напора.
– Вы задержали меня по обвинению старой, выжившей из ума карги?! Меня?! Фелицию Лебьен?!
– Успокойтесь, мисс Лебьен. Я, знаете ли, не люблю оперу.
Таким тоном с Фелицией еще никто не разговаривал! Проигнорировать это было просто невозможно. Фелиция открыла рот, намереваясь высказать Паркеру все, что она о нем думает, но так и застыла. Она встретилась с бледными рыбьими глазами Паркера. Ее словно окатили ведром ледяной воды.
– Успокойтесь, мисс Лебьен. Я понимаю, насколько вы значимая фигура, представлю, какой резонанс вызовет ваш арест… – Он помолчал, словно собирался с мыслями. – Кстати, графиня Фонтебло вовсе не сумасшедшая. Здравости ее рассудка можно позавидовать.
– Эта женщина прилюдно оскорбила меня! А теперь натравливает вас. Какие ужасные обвинения! Я обязательно подам на нее в суд за оскорбление чести и достоинства!
– Сожалею, мисс, но ваш иск будет встречным, – усмехнулся Паркер. – Синьора Фонтебло опознала пропавшие драгоценности, наши эксперты уже сравнили их с описанием и пришли к выводу, что два месяца назад графиня утратила именно этот гарнитур. Ее обвинения были весьма обоснованными, хотя и не очень приятными.
Он замолчал, наблюдая за произведенным эффектом. Фелиция дернулась, открыла рот, в который раз его просто захлопнула и побелела.
– Получается, что меня подозревают в краже драгоценностей? – спросила она.
– Ну что вы! Не могу представить себе, чтобы такая красивая девушка вскрывала хитрые замки сейфов! – с приличной долей издевки сказал Паркер.
Фелиция не знала, что ей делать: поблагодарить за комплимент или дать Паркеру пощечину.
– Тогда почему же меня задержали? Объяснили бы все, я бы без слов отдала гарнитур, и мы спокойно разошлись, довольные друг другом, – предложила она. – Или вы все же хотите предъявить мне какие-то обвинения?
– Не просто хочу, дорогая мисс Лебьен, могу хоть сейчас упечь вас в тюрьму на несколько суток.
– За что?!
– За попытку вывести гарнитур за рубеж, а значит, за соучастие в преступлении. В том, что вы не вскрывали сейф, я не сомневаюсь, а вот в вашей причастности к этому делу – да.
– Но я даже предположить не могла…
– Мисс Лебьен, пока факты против вас, а тюрьмы здесь далеко не такие комфортабельные, как в Америке. Да и соседство с проститутками и торговками наркотиками вам вряд ли понравится. – Паркер замолчал. – Зато очень понравится им. И, мисс Лебьен, они уж точно не слушают оперу.
– Пытаетесь запугать меня? – Фелиция гордо вскинула подбородок.
– Ну что вы… – протянул Паркер. – Как можно!
– Ладно, драгоценности краденые, меня вы подозреваете в соучастии. Почему же я еще не в тюрьме?
– Потому что я немного обманул вас, мисс Лебьен. Я вовсе не подозреваю вас в соучастии, во всяком случае, думаю, что вы вряд ли делали это осознанно.
– Тогда к чему эти запугивания? – спросила она, растирая пальцами виски.
Фелиция чувствовала, что у нее начинается приступ мигрени. Она согласна даже на каталажку, лишь бы можно было лечь и закрыть глаза. А еще лучше таблетку обезболивающего. Если сейчас она не примет лекарство, через час боль будет невыносимой.
– Право, мисс Лебьен, вы все время пытаетесь подозревать меня бог знает в чем!
– Мистер Паркер, прошу вас, скорее, я не склонна участвовать в этой дурной игре.
– Рад, что вы истинная представительница деловой американской нации.
– К делу! – поморщившись, потребовала Фелиция.
– Все просто, мисс Лебьен. Я хочу, чтобы вы помогли нам.
– Кому это нам?
– Вы слышали о такой организации, как Интерпол?
Фелиция сглотнула и с недоверием посмотрела на Паркера. Впрочем, это многое бы объясняло, в том числе и его совершенно чистую английскую речь и дурацкую фамилию.
– И чем я могу помочь Интерполу?
– Во-первых, рассказать, откуда у вас появился этот гарнитур. Только, мисс Лебьен, будьте откровенны, мне нужно знать все: от имени до интимных пристрастий.
Щеки Фелиции густо залила краска смущения и возмущения.
– Такая манера общения записана в вашем уставе? – ядовито поинтересовалась она.
– Скорее это корпоративный канон. Так вы желаете сначала отдохнуть в местной тюрьме?
– Не давите на меня, мистер Паркер. – Фелиция устало прикрыла глаза. – Боюсь, я вас разочарую, но ничего, над чем вы потом могли бы пофантазировать, я сообщить не в силах. Гарнитур я получила от таинственного поклонника. После концерта он прислал в мою гримерную гарнитур с запиской.
– Могу я увидеть эту записку?
– Да, она среди моих вещей.
– Бережете нежное послание?
– Я не склонна к сентиментальным жестам, просто решила, что не помешает сохранить ее. Уж очень она милая и совершенно ни к чему не обязывает!
– Вас не смущают дорогие, даже драгоценные подарки?
– Он ведь не просил… хм… благодарить его за этот подарок. – Фелиция недоуменно пожала плечами. – Я вообще не знаю ни имени, ни даже лица дарителя. Сказать по правде, этот таинственный поклонник очень заинтересовал меня. Я пыталась выяснить хоть какие-то подробности, но тщетно.
Паркер покивал головой, скорее своим мыслям, и устремил на Фелицию немигающий взгляд своих холодных глаз. Пауза слишком затянулась, храбрившаяся Фелиция почувствовала себя крайне неуютно. Она вдруг до конца осознала, в каком ужасном положении оказалась.
Следователь Интерпола легко распознал ее чувства и мысли.
– Знаете, мисс Лебьен, эта история дурно пахнет, а выглядит еще хуже, – заявил он. – У вас нет ровным счетом никаких доказательств вашей непричастности к похищению…
– Вы не слышали о презумпции невиновности? – не удержалась от шпильки Фелиция.
– Слышал, но на данный момент могу арестовать вас, и потом ни один адвокат не сможет доказать, будто я совершил нечто противозаконное.
– Мировая общественность не простит вам моего ареста! – гордо вскинув подбородок, заявила она.
