— … Ну а как насчет Моука?
— Что?
Она даже протрезвела от неожиданности и уставилась на меня немигающим взглядом. Мне показалось, что ее глаза светятся в темноте, как у кошки.
— Послушай, Джесс, я, конечно, готова совершить любую глупость, лишь бы только удержать тебя рядом с собой, потому что считаю тебя очень привлекательным мужчиной. Но только больше никогда не проси меня о чем-либо подобном, и даже думать об этом не смей. Понял? Мне было необыкновенно тяжело видеть его рядом с моей собственной матерью, но даже на минуту представить, пусть даже на словах, что я сама могла оказаться частью его… нет, это превыше моих сил. Так что гляди, я тебя предупредила. Тебе все ясно?
— Ясно.
— Ну, о чем задумался?
— Ни о чем.
— Ты меня хочешь?
— Ты сводишь меня с ума.
— И если я поеду с тобой, и мы предстанем перед священником, то ты возьмешь меня в жены и не будешь больше вести дурацкие душеспасительные беседы и дрожать от страха, что Бог покарает тебя за это?
— Не буду.
— Тогда может быть мне просто придумать несколько имен, и дело с концом?
Наши губы снова слились в жарком поцелуе, и мне показалось, что сердце мое вот-вот выскочит у меня из груди от осознания того, что больше мне уже не придется отвергать ее, и что она наконец-то станет моей.
Глава 12
Мы провели два незабываемых дня в маленькой гостинице в Гилрое, и все это время я не переставал думать о том, что мы будем говорить в свое оправдание, когда вернемся домой. Ей, похоже, тоже не давал покоя тот же вопрос, потому что на обратном пути она сказала:
— Джесс, мы сохраним это в тайне.
— Ты имеешь в виду, то что мы поженились?
— Да ладно тебе, мы просто выпили и решили пошутить, а чего не сделаешь по пьяному-то дело? По крайней мере, такое объяснение можно будет дать судье, если до того когда-либо дойдет. Может быть, он нам и поверит. Но вот Джейн… Я даже не знаю, как ей это все преподнести. И к тому же я очень люблю ее.
— Но мы хоть будем встречаться?
— Мне нужно подумать об этом.
— Но я не могу без тебя.
— Посмотрим.
Когда мы, наконец, добрались домой, я сделал вид, что все это время был занят поисками Кейди, а Джейн, увидев сестру, так обрадовалась, что не обратила внимания на двусмысленность подобной ситуации. Она поцеловала и меня, потому что мое возвращение ее тоже, конечно, не могло не радовать, и все же все ее внимание было обращено на Кейди. Ей хотелось, чтобы Кейди была довольна тем, как она присматривала за Дэнни, и она взяла малыша на руки, и принялась разговаривать с ним, и слушала, как тот старательно выговаривал новые слова, которые ему удалось выучить, хотя лично я так и не смог разобрать ничего из его лепета. Но когда той ночью, управившись со всей работой по хозяйству, которую за те два дня, что меня не было дома, была вынуждена выполнять Джейн, я растянулся на своей койке, что стояла в сарае, дверь открылась, и на пороге появилась Кейди в ночной рубашке.
— Джесс?
— Входи, Кейди.
— Мне что-то не спится…
Я откинул край одеяла, жестом предлагая ей лечь рядом, но она лишь покачала головой и присела на краешек кровати, устремив задумчивый взгляд в окно поверх моей головы. Молчание затягивалось, но вот она сказала:
— Джесс, что мне теперь делать с Дэнни?
— Съешь его. Он такой сладкий…
— Я не хочу быть рядом с ним.
— Ты должна сама принять решение.
— Теперь все совсем по-другому. Тогда я его ненавидела. Но теперь я вижу, какой он хорошенький и понимаю, почему вы с Джейн в нем души не чаете, и… и почему я сама испытывала к нему те же чувства. Какое-то время. Но теперь… Я не могу. Это сильнее меня. Всякий раз, когда я смотрю на него, у меня перед глазами стоит лицо Уоша, и я не могу забыть о том, как Уош обошелся со мной. Я не хочу, чтобы он был рядом.
— Но ведь он не Уош.
— Я знаю. И мне очень стыдно.
— Это же просто хорошенький и веселый малыш, который все время смеется и тянется ручонками к твоему лицу и сучит ножками. Ты должна благодарить судьбу за то, что у тебя растет такой славный сынишка.
— Должна, но не могу.
И тогда, собрав волю в кулак, она спрятала поглубже свои чувства. Она играла с малышом, помогала Джейн заботиться о нем. И пила. Джейн она говорила, что это просто кока-кола, но всякий раз старалась улучить момент, чтобы плеснуть в нее нашей самодельной выпивки, что была надежно припрятана в укромных уголках по всему дому, и в такие моменты у нее появлялся столь порочный блеск в глазах, что я просто-таки изнемогал от желания обладать ею. Теперь уже каждую ночь она украдкой сбегала из хижины и пробиралась ко мне в сарай, принося с собой выпивку. Мы пили вместе, после чего страстно отдавались друг другу. Но, обнаружив отсутствие сестры, Джейн всякий раз начинала беспокоиться и отправлялась ее искать, и однажды даже едва не застала нас врасплох. А это означало, что нам было необходимо что-то придумать.
— Джесс, нам нужно подыскать какое-нибудь укромное местечко, где нас никто не будет беспокоить.
— Да, но где?
— А про нашу шахту ты забыл?
После того, что я сделал с Моуком, мне меньше всего на свете хотелось снова оказаться в той шахте.
— Я думал, что мы завязали с тем промыслом.
— Причем тут наш промысел? Ведь мы не будем больше включать агрегат.
— Но все равно все причиндалы остались там.
— Ладно, больше их там не будет. Я могу убрать все оттуда, если уж тебя это так волнует. Но это будет нашей тайной. Как мы и говорили. Там, наверху, можно будет творить все, что угодно, и ни одна живая душа об этом никогда не узнает.
— Это ты так говорила.
— А ты так думал.
После этого разговора она частенько забирала грузовик и делала вид, что отправляется за покупками в Карбон-Сити. Возможно, в городе она и в самом деле бывала, этого я не знаю, но однажды в одну из таких ее отлучек я пошел прогуляться по окрестностям и обнаружил грузовичок припаркованным в укромном месте у подножия горы, что могло означать лишь то, что она отправилась наверх. И вот однажды Кейди подошла к нам с Джейн как раз в тот момент, когда мы пытались накормить обедом маленького Дэнни, держа в руке
