куклы мате рям, — в честь прекраснейших женщин, которые дали им жизнь.
— Подарить кукол было очень мило с твоей стороны, — сказала Дафна Пирсу ночью в спальне. Она расстегнула платье, распустила волосы и поглядывала искоса на супруга, который сидел в кресле, уткнувшись в «Тайме». Это стало его обычным ритуалом с тех пор, как родились близнецы, вынудив супругов к временному целибату. Дафиа с трудом подавила улыбку, глядя на него, — Спасибо, дорогой.
— Не за что, — буркнул Пирс, пытаясь углубиться в чтение газеты и не замечать ничего вокруг. — Скажешь мне, когда будешь уже в постели. Не могу спокойно смотреть, как ты раздеваешься.
— Хорошо. — Дафна спокойно улеглась под одеяло и потушила свечу. — Я в постели.
— Я скоро присоединюсь к тебе. — Пирс, в комнате слишком темно, вряд ли ты сможешь читать.
— Ничего, — Пирс взглянул на постель: — Какого черта ты скинула ночную рубашку? ' Дафна приподнялась на локте:
— Потому что наше бесконечное ожидание подошло к концу.
— Что ты сказала?! — Пирс в мгновение ока был на ногах.
— То, в чем ты сейчас убедишься сам.
— Может быть, еще слишком рано? — Однако он уже скидывал одежду.
— Нет, прошло больше месяца, я полностью здорова. — Дафна встретила его с распростертыми объятиями.
— Господи, как я хочу тебя! — Его губы прильнули к ее нежной шее.
— Я тоже. — Дафна с трепетом встретила ласки мужа. — Посмотрим, таков ли ты, как прежде.
Он покрыл ее лицо жаркими поцелуями.
— Клянусь, ты не уснешь до утра.
Спустя несколько часов, убедившись, что утомленная жена уснула, Пирс осторожно откинул одеяло. Он был тоже утомлен, но не мог уснуть. Счастье переполняло его, а тело до сих пор вздрагивало от воспоминаний о ласках Дафны. Он молча благодарил небо за ниспосланный в его душу мир. Рука Пирса бессильно опустилась на пол и неожиданна наткнулась на газету, заброшенную, едва Дафна отворила перед ним двери рая, которого он был лишен уже шесть недель. Он поднял газету и наклонил ее так, чтобы лунный свет падал на страницы. Статья на первой полосе привлекла его внимание.
Лорд Веберлинг возвратился вчера из своего трехмесячного путешествия по Индии и привез с собой, как он утверждает, два больших бриллианта, равных которым не найти в Англии.
— «Оба камня безукоризненно отшлифованы, чисты и не имеют ни малейшего изъяна», — прочитала Дафна вслух через плечо супруга. — Впечатляет!
— Ты не спишь?
— Нет. — Она указала на газету: — Что-то интересное? — Да не сказал бы. Просто не могу уснуть.
— Лорд Веберлинг. Ты с ним знаком?
— Нет, а ты?
— О да! Это был приятель моего отца, очень наблюдательный; каждый раз, когда я приходила к викарию и лорд замечал меня, он с большим удовольствием докладывал об этом отцу.
— Неужели?
— Бриллианты великолепны. Интересно, сколько они стоят?
— Бог знает. Наверное, десятки тысяч фунтов. Выражение лица Дафны было воплощением невинности.
— Трудно даже сказать, сколько детей можно было бы прокормить на эти деньги.
— Бессчетное количество.
— Какая жалость, что они достались этому жадному, бесчувственному человеку! Наверное, он прикажет распилить бриллианты на украшения для своей чванливой жены.
— Боюсь, ты права, — согласился Пирс, глаза его сверкнули в темноте.
Дафна встала с постели, медленно пересекла комнату и подошла к шкафчику, где хранились галстуки Пирса, порылась в нем и вскоре извлекла сапфир графа Бентли.
— Как ты думаешь, бриллианты намного больше его? — спросила она, зажав, камень между пальцами.
— Наверняка, даже если учесть, что лорд Веберлинг изрядный хвастун.
— Неплохо бы убедиться в этом и посмотреть на них вблизи.
— Отличная идея! — Пирс выскочил из постели и подошел к жене. — Знаешь, я решил, что пора примерить тот черный сюртук, что ты подарила мне на Рождество.
— Верно! К тому же ты утверждал, что и мне идет черный цвет помнишь?
— Только один раз, — сказал Пирс, тяжело вздохнув.
— Конечно, милый, только один- единственный, — с готовностью подтвердила Дафна.
Их глаза встретились, и разбойник Тин Кэп улыбнулся.
Примечания
1
Тин Кэп — оловянная чаща (английского).
