слишком длинный отрезок жизни, друг мой. — Бойд похлопал Рема по плечу. — Не пора ли примириться с самим собой?
— Не знаю, возможно ли это в таком уродливом и несправедливом мире, как наш.
— Но в нем есть место и красоте. Присмотрись внимательнее.
— Лучше я буду ее избегать. Красота рождает чувства, а я стараюсь избегать любых чувств, кроме убежденности и страсти. В своих убеждениях я нахожу утешение, а объятия страстных женщин развлекают меня.
— Ты все еще ищешь какие-то идеалы.
— Ты ошибаешься, Бойд. Мечты умерли очень давно. Вместе с мальчиком, который их придумал. Теперь я сугубый реалист и твердо стою на нашей грешной земле.
Бойд взглянул другу прямо в глаза:
— Теперь этого уже недостаточно. Год назад ты отметил свое тридцатилетие, я — двумя годами раньше. Может быть, в жизни нам суждено сделать несколько больше, чем выполнение то одной ответственной задачи, то другой?
У Рема от удивления брови поползли на лоб.
— Я и не догадывался, что ты чувствуешь себя несчастным.
— Не несчастным, Рем, просто одиноким Даже заезженные жизнью моряки должны иметь нечто осязаемое, к чему можно было бы вернуться в старости, разве не так? Нечто, что принадлежит только им.
Рем резко отвернулся от собеседника.
— Не знаю, Бойд. Честное слово, не знаю.
— Да… ты не знаешь, — печально согласился Бойд, натягивая пальто. — Молю Бога, чтобы это изменилось, Рем. Спокойной ночи.
Глава 5
— Бал у Олмака, — выдохнула Сэмми. Глаза ее сияли — Наконец-то.
Девушка едва расслышала, когда объявили ее имя и имя тетушки Гертруды, так была поглощена созерцанием знаменитого зала для танцев, по которому в ожидании начала бала прохаживались самые знаменитые леди Англии в роскошных туалетах, сшитых по последней моде.
Бал у Олмака. Сколько мучительно-прекрасных вечеров провела она, наблюдая за тем, как наряжается для бала Александрина, мечтая о том времени, когда и сама сможет выезжать вместе со своей невесткой. Как много времени она потратила на препирательства с Дрэйком, который твердо решил не разрешать сестре выезжать в свет вплоть до того дня, когда ей исполнится восемнадцать лет!
И вот наконец первый бал Саманты!
— Тетушка Герти, я так счастлива! — пылко прошептала девушка.
— Ах, дорогая моя, — глухая тетушка озабоченно показала рукой на горло. — Я начинаю терять голову: совершенно забыла предупредить тебя, — она наклонилась к самому ушку Саманты, — еду здесь подают ужасную, и тебе следовало хорошо поужинать перед балом.
Все это тетушка сказала из лучших побуждений, и сказала, как ей казалось, шепотом, но две дамы-патронессы бала тем не менее, нахмурившись, повернулись к приглашенным.
— Тетушка, я сказала «счастлива», а не «голодна», — взмолилась Саманта, стараясь, чтобы пение скрипки не заглушило ее робкий голос Одновременно с этим она посылала извиняющиеся улыбки известной леди Джерси. Влиятельная матрона, поколебавшись секунду, смягчилась, подкупленная очарованием юности, и, благодушно качнув головой, проплыла мимо.
— Дорогая, я очень рада, что ослышалась, — снова зашептала тетушка и потрепала Сэмми по плечу, — потому что у тебя в любом случае не будет возможности подкрепиться. — И она блеснула глазами в сторону центра зала, по которому сразу три джентльмена спешили к ним с намерением пригласить Саманту. — Твой первый бал обещает быть восхитительным!
— Если я вспомню, как надо переставлять ноги, — едва сдерживая дыхание, прошептала Саманта.
Очевидно, моторная память не отказала девушке, потому что несколько последующих часов она провела безостановочно кружась по залу, оделяя своим вниманием по очереди разговорчивого маркиза Катерли, дерзко-настойчивого графа Тадума и очаровательного виконта Андерса. Едва Саманта успевала вернуться к тетушке после одного танца, как ее тут же приглашали на следующий.
Первый бал принес ей головокружительный успех. А она… она чувствовала себя несчастной. Где же он, сокрушалась девушка, беззащитно выглядывая из-за плеча лорда Андерса. Почему он не приехал на бал? Она так расстроилась, что нечаянно наступила на ногу Андерсу, и он поморщился.
— Прошу прощения, сэр, — пролепетала девушка. — Я весьма неуклюжа.
— Ерунда, — подбодрил ее партнер и мягко улыбнулся. — Вы танцуете превосходно, вы просто оступились.
— Вы очень добры, сэр.
— А вы очень красивы. Надеюсь, вы не сочтете мой комплимент за дерзость.
Саманта опустила глаза, не зная, как следует реагировать на такую неприкрытую лесть.
— Кажется, пришла моя очередь извиняться, — прошептал Андерс. — Но я вовсе не желал смутить вас. Вы прелестны, это правда. Скажите, когда состоялось ваше представление двору? Не могу припомнить, чтобы слышал об этом… так же как о бале, который должны были дать в вашу честь…
— Это потому… что никакого бала не было. Что касается представления двору, то все было совсем не так волнующе, как обычно бывает. Просто время неудачное… — Поймав вопросительный взгляд Андерса, Сэмми улыбнулась: — Жена моего брата должна вот-вот разрешиться от бремени. У них с Дрейком появится второй ребенок. Ни она, ни брат не смогли приехать в Лондон, чтобы принять участие в сезоне, поэтому пышных торжеств в мою честь не было. Вместо этого Дрэйк представил меня королевской семье во время личной аудиенции, а затем оставил на попечение тетушки Гертруды.
— Так, значит, сегодня ваш первый в жизни бал? — восторженно спросил Андерс.
— Да, это так.
— Какое счастье! Значит, я не упустил ни одной возможности пройтись с вами в танце!
— Нет, милорд, вы ничего не упустили, но если учесть то, какую боль я вам только что причинила, то вряд ли вы захотите… — У Сэмми перехватило дыхание, и она устремила взор округлившихся глаз в дверной проем. Она узнала даже раньше, чем объявили его имя.
Затянутый в черный вечерний фрак, с безупречно повязанным белоснежным галстуком, Ремингтон оглядывал присутствующих на балу у Олмака так же дерзко, как обитателей пивнушки Бойда.
Саманта задрожала.
— Вы устали, мисс? — озабоченно спросил Андерс.
— Что? Ах да! Наверное. Я не привыкла к такому бурному веселью. Ведь это мой первый бал.
«Что это я болтаю», — подумала Саманта, но не успела ответить себе на вопрос.
— Ну конечно, позвольте я отведу вас к тетушке, — предложил кавалер.
— Спасибо. Думаю, что так будет лучше. Может быть, когда я немного отдохну…
Доставленная к тетушке Герти в целости и сохранности, Сэмми выругала себя за то, что ведет себя как простофиля. Она надеялась, что Ремингтон ее пригласит. Она молила Небо, чтобы он ее пригласил. И вот он здесь, а она ведет себя как школьница, снедаемая любовью.
Все несчастья оттого, что она и есть влюбленная школьница, сокрушалась девушка. «Запомни, — внушала себе Саманта, — веди себя как взрослая, опытная светская женщина».
— Привет, чертенок!
Густой, хрипловатый голос Ремингтона перевернул все ее нутро, несчастное сердечко было готово вот-вот выпрыгнуть из груди. Девушка повернула раскрасневшееся лицо в сторону прославленного морского капитана.
— Добрый вечер, сэр.
Внимательные серые глаза лениво скользнули по ее лицу и фигуре, дерзко ощупали каждый сантиметр ее тела от перевитых ниткой жемчуга вьющихся локонов до самого низа пышной юбки атласного платья с глубоким вырезом. Когда глаза их снова встретились, Саманта зарделась, прочитав во взгляде своего рыцаря искреннее восхищение.
— От одного взгляда на вас, леди Саманта, перехватывает дыхание, — промурлыкал Ремингтон, целуя ей руку, затянутую в перчатку.
— Вы насмехаетесь надо мной…
— Ни в коем случае, — покачал головой Ремингтон и тут же поймал на себе внимательный взгляд пожилой женщины, стоявшей за спиной Саманты. — А вы, должно быть, леди Гертруда. Весьма рад знакомству с вами. Ваша внучатая племянница отзывалась о вас в весьма восторженных выражениях. — И, обворожительно улыбаясь, Рем сделал низкий поклон.
— Тетушка Герти, познакомьтесь, это граф Гришэм, — на всякий случай пояснила Саманта. — Это тот самый великодушный джентльмен, который спас меня и Смитти от шторма и исправил брак в нашей карете.
— Неужели, Саманта! — побледнела глуховатая старушка. — Какая нелепость! Несмотря на то что ты так молода, ты должна понимать, что посторонний джентльмен — великодушный или не очень — не должен устраивать твой брак! Твой брат поручил мне устраивать твое будущее!
Сэмми вспыхнула.
— Герцог сделал правильный выбор, леди Гертруда, — изрек Ремингтон, сдерживая улыбку. — Я уверен, он не мог выбрать более бдительного и проницательного опекуна.
— Ну да… конечно, не мог… спасибо, лорд Гришэм, — тетушка Герти совсем растаяла от похвалы. Музыканты заиграли вальс.
— Вы позволите мне пригласить на танец леди Саманту? — вежливо, как того требовала светская учтивость, спросил Ремингтон, обращаясь к тетушке Герти.
— Ну конечно, лорд Гришэм. — Польщенная вниманием, старушка сама возложила руку своей внучки на элегантно согнутый локоть кавалера. — Как бы я хотела, чтобы все джентльмены были такими же воспитанными, как вы, — растрогалась она.
Надежды и гордость вскипали в душе маленькой Саманты, когда она шествовала в центр танцевального зала под руку с известной всей стране личностью. Впервые за все время их недолгого знакомства лорду Гришэму выпала возможность увидеть в ней не забавную девочку-подростка, а прелестную молодую женщину. Правда,
