Эхо в тумане

оказать мне ее. Убеди нашу сестру написать письмо мужу, где она сообщит о своем страхе перед его вспыльчивостью и неуравновешенностью и попросит его обратиться за медицинской помощью. Иначе у нее не останется иного выхода, как покинуть его навсегда. Пусть она заверит его, что, если он согласится, чтобы его поместили в лечебницу, она не покинет его до тех пор, пока он не поправится… да заставь ее добавить какой-нибудь романтической чепухи, какую сочтешь нужной. А еще лучше — заставь ее написать два письма, одно в Броддингтон, другое в Спрейстоун. Тогда Трентон точно получит письмо независимо от того, где он сейчас находится. Если все выйдет так, как я надеюсь, Трентон окажется в сумасшедшем доме, а мы станем вполне состоятельными людьми. — Она стиснула зубы. — Если же у меня будет достаточно средств, могу не сомневаться, что Анри уже никогда не сможет причинить мне вреда снова.

— А если я не напишу письмо? — спросила Ариана. — Если вместо этого я обращусь к властям и расскажу им о вашем гнусном замысле?

— Тогда я убью твоего драгоценного муженька, Ариана. — Ванесса отбросила волосы назад. — Не забудь, мертвеца невозможно обвинить в убийстве. А если даже меня поймают и осудят за мое преступление, все равно это лучше, чем вернуться назад, к Анри. Так что видишь, сестренка, мне нечего терять. — Холодная улыбка коснулась губ Ванессы. — А тебе, дорогуша, к сожалению, есть что.

Глава 25

Броддингтон казался необычайно унылым, словно в отсутствие герцога тяжелое облако опустилось на его украшенные скульптурой стены. Трентон, нахмурившись, поднимался по ступеням лестницы и размышлял, не является ли охватившее его тревожное чувство игрой воображения. Бог свидетель, оно в последнее время часто играло с ним недобрые шутки. И все же.

— Тихо, правда? — выразил вслух мысли Трентона Дастин и окинул взглядом сад, прежде чем последовать за братом в дом. — В это время Ариана обычно бывает в саду, делая записи о различных летающих созданиях. Если только она не…

Он бросил взгляд на главную лестницу и оборвал фразу на полуслове. Если они не найдут Ариану здесь, то она вероятнее всего находится в новой гостиной Трентона, нанося последние штрихи, драпируя комнату.

— Если только не где? — почувствовав нерешительность Дастина, набросился на него Трентон.

— Ваша светлость! Я не ждал вас. — К ним поспешно подходил Дженнингс, огорченно мигая глазами-бусинками. — Я не получил известия о вашем возвращении.

— Я не посылал сообщения, — ответил Трентон. — Я решил вернуться с Уайта вместе с маркизом под влиянием порыва. Так что успокойся, Дженнингс. Ты никак не мог узнать о моем возвращении в Броддингтон.

Дженнингс явно почувствовал облегчение.

— Герцогиня уже обедает? — спросил Трентон, протягивая Дженнингсу свое пальто.

— Нет, ваша светлость. Герцогиня покинула Броддингтон на рассвете.

Каждый мускул в теле Трентона напрягся.

— Куда она поехала?

Нервно облизав губы, Дженнингс подскочил к столику для визитных карточек в холле и схватил записку.

— Она оставила сообщение маркизу.

— Я возьму его, Дженнингс.

Дастин поспешно развернул записку и держал ее так, чтобы они с Трентоном оба смогли ее читать.

«Дастин,

Я не могу ни о чем больше думать, кроме нашего разговора и того, что он для меня открыл. Все ответы находятся в Уиншэме, и я должна поехать за ними одна. Если повезет, нам многое откроется. Не беспокойся за меня.

Ариана»

— Она со своим бессовестным братом. — Трентон выхватил пальто из рук Дженнингса и снова надел его. — Я поеду за ней.

— Не надо, Трент. — Дастин схватил брата за руку. — Это ничего не решит. Бакстер не причинит ей вреда, а она, возможно, что-нибудь разузнает. Верь хоть немного в свою жену.

После продолжительного молчания Трентон кивнул.

— Хорошо, — неохотно уступил он. — Но, если она не вернется к середине дня, я поеду в Уиншэм и сам привезу ее домой. Я не доверяю Колдуэллу и его добрым побуждениям.

— Но ты доверяешь Ариане.

— Да.

— Тогда жди.

Вновь короткий кивок в ответ:

— Тогда до трех часов. И не минутой больше.

Как оказалось, им пришлось ждать только до полудня.

— Вам письмо, ваша светлость, — объявил Дженнингс, появившись на пороге гостиной. — От герцогини.

— Мне? — нахмурившись, спросил Трентон и поспешно подошел к дворецкому, чтобы взять послание. — Откуда Ариана узнала, что я вернулся?

Он не стал ждать ответа, просто распечатал письмо и стал читать. С каждым словом выражение его лица становилось все более застывшим, в глазах отразилось сначала потрясение, затем боль и наконец гнев и мрачная покорность. Злобно выругавшись и скомкав письмо, он швырнул его на пол и отошел к окну.

Дастин, встав, отпустил Дженнингса коротким кивком. Дворецкий поспешно покинул комнату, осторожно прикрыв за собой дверь.

— В чем дело, Трент?

— Прочти сам. — Голос Трентона прозвучал подавленно.

Дастин поднял скомканный лист и прочел:

«Дорогой Трентон.

Я посылаю это письмо и в Броддингтон, и в Спрейстоун, чтобы удостовериться, что оно дойдет до тебя. То, что я хочу сказать, слишком важно, мне необходимо, чтобы оно обязательно попало тебе в руки.

Моя любовь к тебе беспредельна и никогда не поколеблется и не исчезнет. Никогда не забывай об этом.

Последние несколько дней, проведенных в одиночестве, дали мне возможность объективно обдумать твое поведение и то, как оно влияет на нашу совместную жизнь. Ты знаешь, что я боюсь тебя. Я говорила тебе об этом бессчетное количество раз. Сначала мне приходилось бороться только с твоим необъяснимым гневом и жаждой мести, и, возможно, мне удалось бы выдержать это. Но теперь у тебя появились галлюцинации, ты видишь людей, которых больше не существует, нападаешь на меня, словно я твой злейший враг, которого ты собираешься уничтожить.

Я долго ломала голову над тем, как помочь тебе и снова вдохнуть жизнь в наш брак. То, на что я решилась, на первый взгляд может показаться холодным и бесчувственным, но, уверяю тебя, я всей душой верю, что в этом наша единственная надежда, не только твоя, но и моя.

Я умоляю тебя вверить себя на попечение соответствующей службы, только на короткое время, там ты будешь среди людей, способных помочь тебе понять причины твоих беспокойных видений и потери душевного равновесия.

Не сомневаюсь, что при надлежащем уходе ты избавишься от душевного смятения и вскоре вновь станешь тем превосходным человеком, каким по природе являешься.

А до тех пор, пока ты не исполнишь моей просьбы, я решила ради собственной безопасности остаться в Уиншэме с Бакстером. Я знаю, тот факт, что я нахожусь в безопасности, принесет тебе огромное облегчение. Положа руку на сердце, я не могу утверждать, что стану скучать по времени, проведенному в Броддингтоне и что страстно хочу туда вернуться. Без тебя поместье стало чужим, его пустые стены не отражают ни единой частицы моей души. Возможно, когда ты поправишься, все изменится и мы сможем построить нашу совместную жизнь, сделать Броддингтон настоящим домом и вдохнуть жизнь в его пустынные комнаты.

Пожалуйста, Трентон, ради меня и ради себя самого, прислушайся к моей мольбе. Прими необходимые меры. Это единственный выход.

С любовью, Ариана».

Дастин перечитал письмо три раза и после этого поднял глаза, совершенно сбитый с толку и встревоженный. И только он хотел выразить свое беспокойство, как заметил напрягшиеся плечи и застывшую позу брата. Волна сострадания захлестнула его, когда он понял, к какому выводу пришел Трентон, явно прочитавший только строки письма, а не то, что скрывалось между ними. И теперь за своей внешней невозмутимостью его гордый старший брат пытался скрыть душевную боль. Дастин не мог этого допустить.

— Трент… — Он подошел и положил руку брату на плечо. — Ты не понимаешь… Все не так, как кажется на первый взгляд.

— Я все прекрасно понял, Дастин, — не поворачиваясь, сказал Трентон хриплым, взволнованным голосом. — Ариана права. Я был глупцом, когда думал по-другому. Я действительно сумасшедший… Это единственно возможное объяснение всему случившемуся. И невозможно обвинять ее в том, что она боится. Я в два раза ее сильнее и мог бы раздавить ее голыми руками. Как может она продолжать жить со мной, делить со мной постель? — Он сглотнул. — Возможно, сумасшедший дом — единственный выход для меня.

— Выслушай меня, слепой, упрямый глупец! — взорвался Дастин. — Ариана сама не верит ни единому слову в этом письме… Она пытается тебе что-то сообщить.

Трентон резко развернулся:

— Что ты болтаешь? Она совершенно ясно высказалась о своих настроениях.

Видеть такую боль на лице брата было почти невыносимо.

— Почерк принадлежит Ариане, но чувства не ее. — Он помахал письмом перед носом у Трентона. — Прочти его еще раз, только на этот раз по-настоящему.

Скрестив руки на груди, он