задавая лишних вопросов. В целом, она хорошая жена, и если иногда недостаток ума и ее неспособность что-то понять и раздражают меня, то, полагаю, это совершенно нормально для большинства браков, когда один из партнеров столь значительно превосходит другого по умственным способностям.
Я доволен своей женой. Постараюсь терпимее относиться к ее недостаткам. И никогда не причиню ей никакого вреда. Никому не причиню вреда…
9 июня (вечер)
Я был нечестен. И это не дает мне покоя. Я ничего не выдумывал, но не написал о том пьянице, которого встретил в гостинице. Я должен все рассказать, иначе нет смысла вести этот дневник, поэтому я обязан написать и о нем. Во всяком случае не произошло ничего такого, из-за чего я чувствовал бы себя виноватым.
Это случилось в последнюю ночь, когда я уезжал из города, еще до того, как была сооружена клетка. Я уже подумывал о строительстве клетки, но все откладывал из-за Хелен, ибо это означало бы, что мне придется все рассказать ей о своей болезни. Думаю, что именно происшествие с пьяным наконец подвигло меня к принятию решения. Из этого происшествия не вытекает, что я могу быть опасным или что мое умение сдерживать себя слабеет. То, что случилось, — случилось, и все кончилось хорошо, во всяком случае для меня. Я был ни при чем, а то, что произошло с пьяницей, — только его вина.
Гостиница была очень бедная. Я хорошо ее помню, в таком убогом месте я еще не останавливался. Вход в нее обозначался табличкой, висевшей над узкой дверью. Табличка была прибита криво. В коридоре, от входа до самой лестницы, лежал ковер грязно-коричневого цвета, с торчавшими по бокам нитками. Конторка портье находилась в небольшой нише в холле. Я позвонил в колокольчик и подождал, пока служащий выйдет из комнаты под лестницей. Ждать его пришлось долго, и наконец он появился, протирая глаза, при этом рубашка его была не заправлена в брюки. Он зашел за стойку, сунул мне книгу и зевнул прямо в лицо. Отвратительный тип. Я рассказываю все это, чтобы показать, что это была за гостиница и какие там, наверное, останавливаются люди, особенно тот пьяница. Таким вообще не стоит жить на свете.
Служащего ничуть не смутило, что я небрит. Я всегда заботился о том, чтобы не бриться пару дней, прежде чем отправиться в гостиницу, на тот случай, если кто-то увидит меня больным. Ведь это по меньшей мере странно увидеть, что у мужчины так быстро выросла борода, всего-то за несколько часов. Это лишь одна из мелких деталей, которые я старался предусмотреть. Я уверен, что никто никогда ничего не подозревал. В наши дни, в наше время на такие вещи едва ли обращают внимание. Для психиатра я находка.
Служащий и сам был небрит. Он вел себя так, словно все его гости обходились без бритвы. Хотя у меня был чемодан, он потребовал деньги вперед. Я поднялся в свою комнату, закрыл дверь и запер ее, выключил весь свет и лег на кровать. Одежду я не снимал. В номере было единственное окошко — маленькое, грязное, выходящее на кирпичную стену, так что луну я не видел. Когда я не видел ее, изменяться было всегда труднее и гораздо мучительнее и мне приходилось вызывать ее в воображении — большую, желтую, круглую, на черном небе. Мне так хотелось покинуть эту ужасную комнатенку! Помню, как я ждал, как скорее хотел, чтобы перевоплощение произошло, чтобы все это было позади. Я то и дело поднимался, подходил к окну, слонялся по комнате, подходил к грязной раковине и брызгал водой в лицо. А потом, должно быть, я снова оказался на кровати, потому что следующее, что я помню, — это то, что я уже перевоплотился. Лежа на спине, я беспокойно метался, ворочался, стонал. Я был весь в поту. Вся кровать была в поту. Серая простыня подо мной измялась, и одной рукой я ухватился за медную стойку в изголовье кровати. Не своей рукой. Чувствовал я себя прескверно. Точно у меня была лихорадка и начались галлюцинации. Но я сильный человек и старался держаться. Все это время я думал о том, что так скверно я себя еще не чувствовал.
И тут я услышал, как по коридору идет пьяный. Я всегда презирал пьяниц — вообще всякого, кому требуются искусственные стимуляторы в жизни и кто не может быть доволен и счастлив без наркотиков. Этот пьяный громко распевал и топал ногами. Когда он подошел к двери моего номера, я лежал совершенно неподвижно. Наверное, он перепутал комнаты, потому что остановился возле моей двери и попытался ее открыть. Я слышал, как ручка со скрипом поворачивается.
Потом он попробовал вставить в замок ключ, и я услышал, как в замке заскрежетало. Я совсем не двигался. Я лежал, закатив глаза, с пеной на губах. Я слышал, как он ругается и проклинает все на свете, и возненавидел его. Я никогда никого так сильно не ненавидел, как этого пьяницу. И мне пришла в голову ужасная мысль… а что, если в этой дешевой гостинице его ключ откроет мою дверь? Что, если он войдет в номер и увидит меня? Меня переполнили ярость и страх. Я вскочил с кровати и, подлетев к двери, приставил ухо и прислушался. Я слышал его тяжелое дыхание и бормотание. Потом прижался к двери, чтобы он не смог открыть ее. Я чрезвычайно силен, когда я другой, и он не смог бы открыть дверь, которую я подпираю с той стороны. В тех местах, где я щетинистой щекой и руками надавливал на дверь, она казалась мне горячей.
И тут он начал стучать в дверь. Он стучал очень громко, и я боялся, что он всех разбудит, что разразится скандал и служащий, дежурящий в ночную смену, может потребовать, чтобы я открыл дверь и все уладил. Я молча ждал, но внутри у меня все кипело и бурлило, а он продолжал барабанить в дверь.
Кажется, тут-то я ее и открыл.
Я не сделал ему больно. Но я никогда не забуду выражение его лица, когда он увидел меня! Его глаза, рот, кожа… Он отступил на шаг. Я двинулся было за ним, но тотчас понял, что лучше мне этого не делать. Возможно, я ударил его. Не помню. И совершенно неожиданно он упал и превратился в груду тряпок, лежащую на полу и воняющую алкоголем и еще — кровью. С минуту я смотрел на него, при этом мои пальцы повисли в воздухе; потом я взял себя в руки, захлопнул дверь и снова запер ее. Помню, я стоял, прижавшись к двери, и тяжело дышал. Должно быть, я очень испугался. Я был уверен, что, придя в себя, он позовет на помощь и они вломятся в мой номер. Я понял, что должен как можно быстрее снова стать самим собой. Наверное, страх подействовал как катализатор, потому что очень скоро я лежал на кровати и, когда открыл глаза, все было снова в порядке.
Утром служащий был весьма взвинчен. Очевидно, тело только что убрали. Он спросил у меня, не слышал ли я ночью какой-нибудь шум. Я сказал ему, что, по-моему, кто-то пел в коридоре — какой-то пьяный. Он сообщил, что один из гостей был найден мертвым в коридоре возле моей двери. Я был очень удивлен и попросил рассказать подробности. Очевидно, мужчина умер от сердечного приступа. Это же очевидно! Служащий сказал мне, что мужчина где-то изрядно выпил, а потом стал подниматься по лестнице и сердце не выдержало. Пить очень плохо для сердца. У мужчины был большой шрам на шее, но это, разумеется, результат падения. Как бы там ни было, вот что произошло с пьяным в гостинице, и я тут ни при чем. Вреда ему я не причинил.
11 июня
Боюсь, библиотекарша что-то подозревает! Когда я это понял, то был просто потрясен. Я никогда не считал ее настолько умной, чтобы она могла что-то заподозрить, но теперь вижу, что это было моей ошибкой… Она из тех бестолковых созданий, которые верят в то, над чем умные смеются. Это-то и делает ее особенно опасной. Не знаю, что мне с ней и делать. Больше туда, конечно, не пойду, но если она уже подозревает… Не знаю. Очень не хотелось бы пострадать из-за такой глупой женщины.
Впервые я кое-что заподозрил, когда пришел в библиотеку сегодня. Прошел мимо ее стола, кивнул, она кивнула в ответ, как обычно, но я заметил, что на столе у нее был этот календарь. Я его сразу увидел. Она будто изучала его. Раньше календаря не было. Почему же он появился сейчас? Если он был нужен для того, чтобы вести подсчет, сколько времени взятые книги отсутствуют, то у нее уже давно был бы этот календарь. И потом, в книгах все равно делаются отметки где-то в конце. Нет, я уверен, календарь у нее для того, чтобы следить за днями, когда появляется полная луна!
Я подумал об этом тотчас, как только увидел его, но уверенности у меня не было. Возможно, она и невиновна. Я всегда даю человеку возможность оправдаться. Но когда она затем последовала за мной в темную заднюю комнату…
Это очень тихое и мрачное помещение в задней части библиотеки, где хранятся большие ученые
