выговариваемым с губами, сложенными в трубочку. Быстрая последовательность '!*!*!' была единственным именем, которым себя именовали чужие. Все остальное - 'щелкунчики' и 'Хозяева' - придумали сами рабы.
Спикер помедлил, и на мгновение Джейми поверил, что тот собирается ему ответить. Ответ действительно последовал, но не словесный. С кончика щупальца соскочил разряд молнии, ветвистый, сине-белый и пронзительно яркий. Он вонзился в обнаженную левую руку Джейми, и тело раба забилось в конвульсиях, словно пожираемое изнутри яростным пламенем. Он повалился на землю, расплескав жидкую грязь. Флоатер, потрескивая антигравитационным полем, проплыл мимо.
Рахни повернулся и побежал, но на краю ямы поскользнулся и рухнул в жидкую грязь. Большой флоатер набрал скорость, выпуская на ходу еще два щупальца.
Одно из них резко развернулось и ударило, как кнут. Сверкнув на свету, оно обвилось вокруг запястья поднявшегося на ноги Рахни и резко дернуло. Рахни, не удержавшись на ногах, снова с громким всплеском упал на спину. Дико извернувшись, он вцепился в щупальце, как будто пытаясь стянуть флоатер на землю. Подоспели другие 'щелкунчики' и, выпустив щупальца, обвили ими яростно сопротивлявшегося человека. Его вопли эхом отражались от мертвых, безразличных стен разрушенных зданий.
Со всех сторон, разгоняя толпу рабов, приближались другие 'щелкунчики', в том числе чудовищный трехметровый ходун на пяти скользящих по земле ногах-лезвиях. Они окружили несчастную сопротивлявшуюся жертву.
Среди них был и охранник, толстый, лоснящийся человечек по имени Сайке, который, по слухам, до Великой Бойни занимался адвокатурой. Если это было правдой, то следовало признать, что он нашел удачное применение своей способности убеждать, когда заставил захватчиков поверить, что принесет им больше пользы, став посредником между Хозяевами и рабами, нежели ползая на четвереньках в яме. Да и внешне он сильно выделялся на фоне остальных людей - своей сравнительно приличной одеждой, чисто выбритым лицом, шоковой дубинкой и посеребренной лентой вокруг головы.
– А ну, всем работать! - приказал Сайке, похлопывая по левой ладони тяжелой дубинкой шокера. - Веселье закончилось! Возвращайтесь к работе!
Вопли Рахни, бережно обернутого щупальцами флоатеров, которые уносили его из ямы, постепенно затихали. Они направлялись к Собирателю Урожая, сидевшему чуть дальше, у края кратера. Его огромные черные челюсти уже неторопливо раскрывались, готовясь принять свежую жертву.
Джейми медленно опустился на четвереньки, моргая от выступивших на глазах горячих слез. Он чувствовал всю нелепость этой бессмысленной потери. Уж наверняка разумные существа, столь технически развитые, как /*/*/, были способны воспроизводить глаза, руки, почки, печень и все остальные органы, которые они периодически собирали у своих рабов. Или производить их механические аналоги - гораздо надежнее и лучше органических. Если машины настолько совершеннее, то какого дьявола им нужны куски человеческих тел?
Сайке ткнул шокером в обожженное, наполовину онемевшее плечо Джейми; к счастью, он его не включал, но толчок послал сквозь плечо и руку Джейми свежий всплеск боли.
– Ну, ты. Давай работай и благодари всех богов, в которых еще веришь, что спикер не поджарил тебя… или чего похуже!
Джейми подполз к Вэлу, и полковник покачал головой:
– Знаешь, это было одной из самых больших глупостей, которые я когда-либо видел.
– Он не… знал, что… что делал, - промямлил Джейми,
– Не он. Ты. Заступить дорогу Хозяевам! Я думал, у тебя мозгов побольше! - Н-не мог… просто им дать… схватить…
Ему было тяжело заставить работать свои губы и язык. Онемение проходило, и боль становилась все сильнее; на обожженной руке остался жуткий изломанный черный струп, и вокруг него набухали волдыри.
– Ну, мы ничего не могли сделать, не так ли? - возразил Вэл. - Дерьмо! Никто из нас ничего не может. Разве что сдохнуть, наверное. Давай, майор, начинай работать, а то они передумают и заберут еще и тебя.
Командный тон Бэла и упоминание прежнего звания вернули Джейми к действительности. Рука болела все сильнее, но он игнорировал боль, продолжая собирать осколки человеческой цивилизации Облака для его новых хозяев.
Время текло незаметно, отмеряясь лишь медленно ползущими по небосводу звездами. Временами появлялись охранники и трехногие 'щелкунчики', отделяли группы людей и загоняли их обратно в бараки; опустевшие места занимали другие, отдохнувшие рабы. Группу Джейми и Вэла увел из ямы Сайке с дюжиной других носящих дубинки людей, которые провели их мимо разбитых остовов селестианских башен, сквозь проход в энергоизгороди, в дыру, ставшую их домом.
Они называли это место бараками, но оно было одновременно и чем-то большим, и чем-то меньшим. До Великой Бойни здесь была крупная фабрика, роботизированный сборочный завод, размещавшийся в длинном низком здании размером с футбольное поле. Половину строения снесло огненным штормом; то, что осталось, было дочиста обобрано захватчиками и теперь, открытое всем ветрам, являло собой сомнительное укрытие от грязи и непогоды, по крайней мере, для некоторых из выживших. Места для всех не хватало, и самодельные палатки и хижины из листового железа, фанеры и даже картона окружали старый промышленный корпус. Вокруг бараков возвышалась невидимая стена энергетической изгороди. Здесь было собрано несколько тысяч рабов, выживших в окрестностях Селесты, чтобы служить во славу Хозяев; здесь они жили, когда находились в городе, ползая на четвереньках в жидкой глине.
Стеная от усталости, мужчины и женщины, сменившиеся с вахты, расходились по своим местам и грязными толпами опускались на землю. Рабочий день был длинным, занимая одиннадцать или двенадцать часов, и до следующей смены оставалось почти восемь часов. Никто, конечно, не знал точного времени, потому что никому из рабов не позволили сохранить часы или личный миникомп, и единственным способом определить время осталось движение солнц и звезд за долгие тридцать пять часов, составлявших сутки Облака. Один раз Томас Рейтер, который до Бойни был астрономом, попытался построить для маленькой коммуны водяные часы, калибруя их по движению солнц. Но охранники разломали их, не дав закончить работу, и нарассказывали жутких историй о том, что случилось бы, прознай об этом Хозяева… как будто Хозяева не знали всего, что делает охрана. Дитер Холлинсворт, один из физиков высоких энергий университета Нового Абердина, устроил на крыше фабрики солнечные часы, замаскировав их разбросанными камнями и деревяшками, но они 'работали', только когда в небе были оба солнца, не скрытые облаками, и когда находился кто-нибудь, готовый забраться наверх, чтобы на них взглянуть.
Место Джейми было в западном крыле здания, в седьмом блоке. Он долго лежал на полу, пытаясь со браться с силами и обдумывая, стоит ли оно того. В темноте прозвучал одинокий удар гонга; мужчины и женщины вокруг медленно поднялись на ноги и уныло поплелись к открытому концу фабрики. Многие были обнажены, если не считать слоев запекшейся грязи и сажи да обрывков ткани. Здесь уже давно не существовало даже намека на стыдливость; они шли как тихие, изможденные привидения, прижимая к себе единственную оставшуюся ценность - миску, тарелку или другую посуду, найденную среди руин. Время кормежки.
– Пошли, Джейми, - сказал Вэл, пиная его под ребра голой ступней. - Надо поддержать силы, так?
Джейми раздумывал об альтернативах. За последний год множество рабов умерло от голода; после пневмонии и Сбора Урожая недоедание скорее всего было самым страшным убийцей в лагере. Но такая смерть была чертовски долгой, а если ты становился настолько слабым, что уже не мог подняться и выйти на работу, тебя отправляли на переработку - единственный вид смерти, которого здесь старались избегать.
– Пойдем, майор, - сказал ему из темноты другой, женский голос. - Ты ничего не мог сделать для Рахни.
Как и Вэл, главный техник сержант Алита Кайл до Бойни служила в СОО. Она была техником энергосистем, и чертовски хорошим техником. Они познакомились в Крайсе, где она возглавляла команду техобслуживания Боло. Тогда, конечно, она была кем-то, о ком Джейми мог думать как о привлекательной молодой женщине, с которой можно попытаться завести роман. Правда, социальная пропасть между офицерами и вольнонаемным персоналом в СОО препятствовала подобным связям.
