Рядом с лагерем кто-то был. Дьюранд прикинул, сколько людей проживает в Торментиле. Кто знает, среди них, возможно, есть друзья повешенного бейлифа. Дьюранд был измотан до предела, но он уже получил деньги за службу и никому не позволит перерезать им в темноте глотки.
Он подобрался к сбитому наспех загону, но ничего особенного там не увидел. Тем не менее лошади, привязанные во дворе, не спали. Один из коней нервно замотал головой. Его примеру, фыркая, последовали ещё несколько лошадей. Рядом с лошадьми кто-то был.
Дьюранду показалось, что он слышит постукивание копыт, доносящееся с улицы. Обойдя здание, он пошёл на звук. Быть может, это вор, стащивший деньги, пытается улизнуть. Дьюранд, взяв в руки топор, оставленный рядом с поленницей, решил пока не поднимать тревогу.
Пытаясь не думать о жутковатом подступавшем к городу лесе, Дьюранд пошёл на звук, не отводя глаз от дороги. Где-то впереди слышался плеск воды вращающегося мельничного колёса. Неожиданно Дьюранд заметил сероватую тень.
Дьюранд крепко сжал в руках топор, пожалев, что не поднял тревогу.
На углу дома стоял человек. Дьюранд узнал великана вальдурианца, которого Гоул называл Фальком Ан'Тинаном. Все встало на свои места. Вальдурианец заметил, как мельник возится у воды, и пока Дьюранд ползал по крыше, рискуя сорваться вниз, вальдурианец нашёл деньги бейлифа и перепрятал их.
— Значит, это ты, — сказал Дьюранд. — Деньги у тебя?
Было темно, и Дьюранд не смог различить выражение лица иноземца. Вальдурианец поудобнее перехватил тяжёлые седельные сумки.
— Ты разве не слышал, что сказал Гоул? Они сожгут весь городок.
Великан нависал над ним. Дьюранд в жизни не видел таких гигантов. Из-за мощных, словно горные утёсы, плеч торчала рукоять огромного меча. Дьюранд, пожалев об оставленном в лагере щите, поднял топор — спасаться бегством было ниже его достоинства.
— Деньги у тебя в сумке. Гоул мог и не вешать бейлифа.
Фальк потянулся рукой за гигантским мячом. Дьюранд ещё не закончил. Сыны Атти должны бросить вызов противнику по всем правилам, но Фальк, видимо, об этом не знал. Как только его пальцы сомкнулись на рукояти, он рванул меч из ножен и опустил его на Дьюранда, которому с трудом удалось увернуться от удара.
Иноземец, медленно моргая чёрными ничего не выражающими глазами, принялся размахивать мечом над головой. Дьюранд почувствовал, как у него учащённо бьётся сердце. А потом все пришло в движение. Фальк, рыча словно зверь, отчаянно рубил и колол мечом, наседая на Дьюранда, едва успевавшего уворачиваться от ударов, каждый из которых был способен рассечь его на части. Когда меч гиганта вновь опустился, Дьюранд рванулся к великану, оказавшись с ним лицом к лицу. Он занёс топор, целясь Фальку в лицо, но гигант взмахом меча остановил топор, застрявший между клинком и рукоятью. Фальк потянул меч вверх, а за ним топор и Дьюранда, так и не выпустившего из рук топорище. Огромный кулак врезался Дьюранду в ребра — сияющая в небе луна разорвалась чёрными осколками дикой боли. Дьюранд почувствовал, что летит вверх тормашками. Падение оглушило его, сбив дыхание. Скорчившись на земле, Дьюранд, раскрыв глаза, увидел перед собой сапоги из сыромятной кожи. Он поднял взгляд. Лунный свет ярко сверкнул, отразившись в стали поднятого клинка.
— Довольно! — раздался голос.
Некоторое время тишину прерывало лишь тяжёлое дыхание исполина.
— И что же тут у нас происходит? — поинтересовался капитан Гоул. — Ты не из тех, кого можно легко вывести из себя, Фальк Ан'Тинан. Я гляжу, ты выудил славную рыбёшку из запруды у мельницы.
Ответом Гоулу послужило лишь все то же тяжёлое дыхание и тихое похрустывание щебня на дороге — великан переминался с ноги на ногу.
— И все ради чего? Ради какого то мешка с мелочью? Если бы ты остался с нами, у тебя в один прекрасный день был бы собственный замок и свои земли. Ты бы получил в сотни раз больше, чем в этом мешке.
Фальк лишь зарычал в ответ.
— Ну и стоят ли эти деньги твоей жизни? — спросил Гоул.
— А стоит ли твоя жизнь, Лазарь Гоул, попытки меня остановить? — наконец прогудел вальдурианец. Серьёзный довод. Гоул поймал Фалька, но что может сделать рыбак, на крючок которого клюнула акула?
— Умно, Фальк. Бросай меч, и мы тебя быстренько вздёрнем. Весишь ты немало, так что много времени у нас это не займёт.
— Дело господина, которому ты служишь, — проиграно.
— Не тебе судить ближних своих, друг мой.
— Я все видел собственными глазами. Здесь, в низинах, мне сложно растолковать знамения, и все же я их вижу. Он проиграл тот бой. Все, что произошло, было обманом, мороком.
— И ты решил сбежать.
Гигант глубоко вздохнул, набирая в грудь побольше воздуха. Дьюранд понял, что сейчас последует.
Тяжёлое дыхание, скрип щебня под ногами, свист меча… Потом Дьюранд услышал странный звук — словно кто-то со всей силы вогнал вилы в сено. Звук повторился ещё раз и ещё. Чьё-то тело с шумом рухнуло на дорогу, и наступила тишина.
Крепкие руки обхватили голову Дьюранда, рванув с такой силой, словно хотели отделить её от тела.
— Властитель Небесный, — простонал он.
— Не угадал, — раздался в ответ голос Гоула. Пальцы капитана принялись ощупывать голову Дьюранда, впиваясь с такой силой, что, казалось, Гоул хочет раздавить ему череп.
— Голова цела. Жить будешь.
Фальк лежал в луже собственной крови. Он был мёртв. На Гоуле не было ни единой царапины.
Пошатываясь, Дьюранд брёл по палисадникам Торментиля. Он возвращался в лагерь. Ветер завывал в голых ветвях деревьев. Дьюранда не оставляло чувство, что за ним кто-то наблюдает. Было очень темно.
— Дьюранд! — раздался голос.
С облегчением Дьюранд понял, что обладателем голоса является Гермунд, силуэт которого проступил на побелённой известью стене. «Значит, я уже дошёл до таверны», — подумал Дьюранд.
— Пока тебя не было…
— Чего ещё? — устало вздохнул Дьюранд.
— Ещё один.
— Дьявол, Гермунд, — простонал Дьюранд, — что «ещё один»?
— Человек в чёрных одеждах. То ли советник, то ли лекарь. Клянусь, эти черти, должно быть, близнецы. Он только что прискакал из Ферангора. Сейчас он там. Смотри, — Гермунд, пригнувшись, показал на окно.
Подкравшись к окну, Дьюранд, услышал голос, показавшийся ему знакомым:
— Да, это так, милорд.
Дьюранд присел под окном на корточки, а Гермунд прижал к губам палец.
— Молчать! — рявкнул в ответ второй человек. Это был голос Радомора. — Я уже сказал, что с тобой сделаю, если ты снова заведёшь об этом речь.
— Да милорд. Не имея доказательств.
— Ты не соображаешь, что несёшь, — Радомор заговорил тише. Послышались звуки шагов. — Мой сын. Моя жена.
— Теперь есть доказательства милорд. Мы не можем более держать язык за зубами.
— Я с детства знаю Альдуана Варренделя.
— Их видели вместе. Она сидит в башне, возвышающейся над городом вашего отца.
— Пусть сидит. Она может делать все, что душе угодно.
— Она даёт ему знаки.
— Знаки… — устало произнёс Радомор. — Посмотрим, что это за знаки. Я увижу их собственными глазами, а ежели нет — то ты расплатишься своими. Неважно, что вы сделали для меня в прошлом, все мои
