воин почувствовал облегчение. Дьюранд попытался выкинуть мысли о Дорвен из головы. Рыцари отошли от костра уже на тридцать шагов, на дороге могли быть разбойники. Отразившись от деревьев, по тракту эхом прокатился звук ещё одного удара. Дьюранд коснулся рукояти меча.
— Далеко? — шёпотом спросил он.
— Не думаю, что совсем рядом, — почесал подбородок Эйгрин.
— Нам надо посмотреть, что происходит.
— Ага.
Доспехи обоих рыцарей остались в обозе.
— Берхард с его глазом был бы сейчас кстати, — попытался пошутить Дьюранд.
Эйгрин внимательно посмотрел на Дьюранда.
— Ну, он же сам говорил. В монастыре. Помнишь? — оправдываясь, сказал Дьюранд.
— Такие люди, как он, не всегда понимают, что далеко не все являются их подобиями.
— Послушай, он ведь и с тобой говорил… — обиженно начал Дьюранд, но резким движением руки Эйгрин дал ему знак замолчать. Вдалеке, во тьме что-то двигались. До рыцарей донеслись звуки голосов.
— Уходим с дороги, — прошептал Эйгрин. — Обойдём их по краю леса.
Они остановились, когда в двадцати шагах впереди них забрезжили отблески костра. В ноздри ударил запах конского навоза. Слышались взрывы хохота.
Они опустились на землю и поползли вперёд к терновнику, росшему у самого края лагеря. Эйгрин толкнул Дьюранда в бок, ткнув пальцам на герб, украшавший один из шатров. На гербе был изображён причудливый узор из синих и жёлтых драгоценных камней. Перед рыцарями раскинулся лагерь Морина. Над головой в ветвях дуба что-то зашуршало. Дьюранд поднял взгляд и увидел над собой двух грачей. Один их них, громко захлопав крыльями, обрушил ворох сухих веточек и мелкого мусора прямо Дьюранду в глаза.
— Что там такое? — донёсся до рыцарей знакомый голос Вэира.
— Может духи леса? Думаешь, надо пойти и проверить?
Дьюранд схватился за меч, но, кинув взгляд на Эйгрина, понял, что рыцарь предпочёл бы, не вступая в бой, скрыться незамеченным. Он даже не притронулся к оружию.
Поняв, что мнения расходятся, Эйгрин кивнул в сторону деревьев, и рыцари бесшумно растворились во тьме лесной чащи.
На следующий день отряд Морина нагнал их. Виной тому послужила обычная телега.
Лэйверский тракт тянулся дальше на север между крутых дорожных насыпей, которые становились все выше и выше, покуда не достигли такого размера, что только конники имели возможность разглядеть проплывавшие мимо деревеньки и мельницы. Древний тракт сузился, к самым его краям подступали деревья. Впереди отряда грохотала телега, которую тащили запряжённые в неё волы. Объехать её не было никакой возможности, поэтому вскоре им уже дышал в спину отряд Морина.
Дьюранд ехал во главе кавалькады, то и дело чуть не налетая на высокую телегу. Над головой в ветвях деревьев мелькнула чёрная тень — грач.
— Полагаю, отец пошлёт на Совет Лендеста, — промолвил Ламорик. — Не представляю, как он может отправиться в такую даль, как Тернгир в это время года.
Его голос глухо отдавался в шлеме, который молодому лорду пришлось снова надеть — кругом было слишком много людей Морина, а им было вовсе не обязательно знать, кто скрывается под прозвищем Красного Рыцаря.
Дьюранд обратил внимание, что на деревьях прибавилось чёрных птиц. Они перескакивали с ветки на ветку, о чем-то перекрикиваясь между собой.
— Ваш отец уже не молод, — заметил Конзар.
— Мой старший брат с величайшей осторожностью и почтением донесёт до Совета волю отца. Братец всегда все делает с величайшей осторожностью и почтением.
Конзар снисходительно улыбнулся.
В ветвях деревьев орали грачи и вороны, словно насмехаясь над проезжающими людьми. Обилие птиц, чёрной листвой покрывавших каждое дерево, стали замечать и другие воины.
— Наверное, капитан сейчас скажет, что мой братец — помощь и утешение отцу. Как ты думаешь, Дьюранд, я прав?
— Да, ваша светлость, — моргнул Дьюранд.
— Ну вот, — удовлетворённо кивнул Ламорик Конзару.
Два грача снялись с веток и, спланировав вниз, уселись на катившуюся перед отрядом телегу. Глаза- бусинки птиц ярко поблёскивали.
Стоило Дьюранду открыть рот, как сзади поднялся гам. Оглянувшись, Дьюранд увидел, как Вэир сцепился с одним из рыцарей Ламорика.
Неожиданно подвода впереди с грохотом слетела с колёс и обрушилась на волов, тащивших её. Издав протяжный крик, грачи взмыли в небо. Дьюранд повернулся в седле и обнаружил, что попона, накрывавшая телегу, отброшена в сторону. В подводе прятались люди. С крутых склонов к отряду устремились незнакомцы.
Засада!
— Ложись! — крикнул Дьюранд Ламорику, увидев арбалет в руке убийцы, скрывавшегося в подводе.
Острие арбалетного болта было нацелено прямо в горло молодого лорда. Дьюранд, рванувшись вперёд, ударил по арбалету снизу вверх. Глухо щёлкнула тугая тетива, и короткая стрела ушла в небо. Второй человек в подводе уже поднимал свой самострел, и Дьюранд в отчаянии толкнул первого нападавшего прямо на острый наконечник стрелы. Убийца рухнул — стрела глубоко впилась ему прямо между рёбер. Впереди телеги Дьюранд заметил движение. Воин кинулся туда, скользнув взглядом по пустому сиденью возницы и искалеченным волам, один из которых, громко мыча, бился на земле, перебирая ногами.
Далее на тракте путь Дьюранду преграждала фигура человека, словно явившегося из другого мира. Перед воином стоял, сверкая глазами, Гоул Лазаридж. Увидев старого знакомца, Гоул в изумлении покачал головой.
— Черт возьми, да это же Дьюранд! Поверить не могу! — ухмыльнулся Гоул, плавным движением извлекая из ножен меч.
В отчаянии Дьюранд увидел, что на противнике кольчуга, тогда как на нем самом — лишь кафтан да туника.
— Здравствуй, Гоул, — отозвался Дьюранд, стараясь говорить как можно более холодно.
— Твой побег дорого мне обошёлся, — капитан расплылся в улыбке. Большая часть зубов на верхней челюсти отсутствовала. — Зато я вам приготовил небольшой сюрприз, — Гоул кивнул на сошедшихся в бою людей. — Как тебе подарочек моему господину? Но здесь оказался ты, а это — уже подарочек для меня. Не спорю, Владыка Судеб умеет удивлять.
Дьюранд вовремя схватился за меч, потому что Гоул сделал резкий выпад, и Дьюранду только чудом удалось увернуться, отбив его клинок. Гоул улыбался. Дрожащей рукой Дьюранд поднял меч, загораживаясь им от капитана, великолепно понимая, что Гоулу достаточно одного единственного удачного удара, чтобы прикончить его. Дьюранда, охватило отчаяние — ему нужна кольчуга. Гоул закрылся широким щитом, оставив незащищёнными лишь голени и сверкающие глаза. Ослепив Дьюранда блеском отразившегося в щите солнца, капитан пошёл в атаку, стараясь зацепить мечом ноги противника. Дьюранд отпрыгнул назад, оказавшись под защитой перебирающего ногами искалеченного вола. Копыта били по мощёному камнем тракту. Гоул, оскалившись, тоже отступил. Весь мир сжался до размеров телеги пяти шагов в длину. Дьюранд понимал, что, если он немедленно не придумает, как одолеть врага, его ничто уже не спасёт.
Гоул сделал выпад, и Дьюранд, вместо того чтобы отступить, рванулся вперёд. Когда-то один парень в Акконеле сказал ему, что если на него когда-нибудь натравят собаку, то её можно одолеть, вцепившись ей в горло. Именно это Дьюранд и попытался сейчас проделать.
Отбив меч в сторону, Дьюранд врезался в противника всем своим весом, вцепившись капитану в горло. Гоул зарычал. Мечи лязгали, скрещиваясь друг с другом. Дьюранд понимал — если ослабит хватку, то может
