Проговорив эту фразу почти шепотом, израильтянин впервые выказал какие-то эмоции: золотистые глаза чуть сузились, около рта пролегла едва заметная складка.
– Я прилагаю все усилия, чтобы помочь, – мягко проговорил он.
– А я по натуре скептик и пессимист, – отозвался Майло. – Меня настораживает, когда все идет слишком гладко.
Стиснутые челюсти Шарави разжались, на губах появилась механическая, как по нажатию клавиши, улыбка.
– Я опять усложняю твою жизнь, Майло?
– Зачем ломать ход событий?
– Мне нужно что-нибудь съесть. – Даниэл покачал головой.
Он покинул комнату, и Майло рассеянно ткнул большим пальцем в сторону корзины для бумаг.
– Постараюсь переговорить с Буковски сегодня же. И позвоню родителям Понсико. Хотелось бы надеяться, что его самоубийство не уводит нас в сторону.
Он поднялся, заходил по комнате. В маленьком домике было хорошо слышно, как Шарави возится на кухне.
– Если бы я сходил в магазин, стало бы ясно, как вести себя с мадам Ламберт. Может, удастся вытянуть у нее что-нибудь о «Мете».
– Алекс...
– Самым непринужденным образом. Допустим, киллер – один из «Меты», но это еще не превращает всю их контору в сборище убийц. На заседании я смог бы увидеть их всех и...
– Оставь эту затею, Алекс.
– Почему?
– А как ты думаешь?
– Потому что ее предложил Шарави?
Майло развел руками.
– На редкость неудачный ответ. Десять штрафных очков.
– Эй, Майло, я говорю совершенно искренне.
– Послушай, – он опустил вздернутые плечи, рассмеялся, – я хочу обезопасить тебя, а ты лезешь на рожон. По-твоему, это очень остроумно – сунуть свой нос в гнездо высокомерных снобов, один из которых может оказаться серийным убийцей?
– Не думаю, что присутствие на одном-единственном собрании членов клуба представляет для меня какую-либо опасность.
Майло не произнес ни слова.
– К тому же, сдается мне, присутствие Шарави беспокоит тебя настолько, что вместе с водой ты готов выплеснуть и ребенка, – продолжал я.
– Здорово. – Он энергично растер щеки. – С одной стороны он, с другой – ты... Убежден, что он и тут напихал своих микрофонов.
– О'кей, молчу. Извини.
Майло скорчил гримасу. Улыбнулся. Захохотал, принявшись кружить по комнате.
– Чем я здесь занимаюсь? Для чего? Да, да, ты прав – мне
– Понимаю. Но их будет еще больше, если мы не найдем ничего нового по убийствам.
– Что же ты предлагаешь?
– Для твоего собственного блага, мой мальчик.
– А теперь уже вам, доктор Касторка, хочется сыграть в Джеймса Бойца. Пару дней общения с мистером Моссадом, и у вас руки зачесались по ручке-пистолету и фотоаппарату в зажигалке.
– Угадал. Агент ноль-ноль-псих. Лицензия на интерпретацию.
С сандвичем на дешевой пластиковой тарелке вернулся Шарави. Кусочек тунца и листик салата на пластинке хлеба. Очень тоненький кусочек тунца. Тарелку Шарави поставил родом с телефонами. По лицу было видно, что никакого аппетита у него нет.
– Здесь есть два полицейских сканера. Тот, что на кухне, был включен. Минуту назад по одному из ваших рабочих каналов прошло сообщение: детективы центрального отдела убийств вызваны к мертвому телу, обнаруженному в переулке, с ножевыми ранениями. Сто восемьдесят седьмая статья. К нам, похоже, отношения не имеет, но родом с трупом нашли белую тросточку, с какой ходят слепые. Мне показалось, что вам следует знать об этом.
Взяв с тарелки сандвич, Шарави решительно впился в него зубами.
Глава 35
Сквозь щель меж штор гостиной Даниэл смотрел, как двое, сев в машину, отъехали от дома.
