Кроме того, Даггер закрывает офис в Ньюпорте и переносит все дела в Брентвуд. Скорее всего по той же самой причине: хочет держаться поближе к отцу, потому что дни того сочтены.
Даггер целиком и полностью зависит от благосклонности отца. Теперь, когда во главе компании находится сестра, не грозит ли ему опасность лишиться всего? Зная об отношениях между Беном и Анитой, можно было бы ответить на этот вопрос; увы, единственным известным мне указанием на их взаимные чувства был тот факт, что Бена не пригласили на свадьбу сестры.
Нельзя сбрасывать со счетов и двух других отпрысков – Сейдж и Бакстера. И Кента Ирвинга в розовой рубашке и с замашками голливудской звезды.
Все вместе создавало хорошую почву для конфликта. Если дело дойдет до суда, после процесса появятся выигравшие по-крупному – и по-крупному проигравшие.
Хотя Шерил (она же Сильвана) не гений, однако и она не может не знать о финансовых передрягах. Потому и волнуется, что ей навесят ярлык плохой матери. Правда, это не помешало ей заснуть на пляже. Или дать мне свой номер телефона.
Совсем другое дело – Лорен, закаленная годами жизни на улице. И привыкшая к большим чаевым.
Я вспомнил о первом звонке Джейн Эббот. Она была в панике из-за исчезновения Лорен, хотя та жила самостоятельно уже много лет и путешествовала раньше.
Судя по всему, они стали наконец сближаться, и Лорен поделилась с матерью своим секретом. Или даже похвасталась выгодным планом. Возможно, Джейн пыталась уговорить ее отказаться от шантажа – попытка контроля со стороны матери, о которой упоминал Эндрю Салэндер.
Лорен упорствовала и тем подписала себе смертный приговор. А также своей подруге Мишель. И матери.
Майло искал следы Салэндера. Может, это приведет хоть к какому-то результату. Но меня преследовала мысль, что ответ скрыт за забором виллы Дьюка. Высокие стены, автоматические ворота, видеонаблюдение, фуникулер, скользящий вдоль отвесной скалы... Все это словно подавало сигнал: 'Не лезь сюда, идиот'.
И, что касается меня, я не видел входа за эти стены.
Глава 32
Первая заповедь жителя Лос-Анджелеса: когда терзаешься сомнениями – садись за руль.
Много лет назад – очень много лет назад, – когда я приехал сюда первокурсником, первое, что меня поразило, были улицы, походившие на асфальтовые реки. В старших классах я играл на гитаре на свадьбах и раскладывал по папкам документы в архитектурной фирме. А все для того, чтобы наскрести денег на 'шеви-нова' ядовитого цвета. Мой отец, давний поклонник Генри Форда, презирал подобный выбор. (Цитата из Гарри Делавэра: 'Пусть это дерьмо, но оно заработано тобой. То, что ты не заработал, не стоит и половины этого дерьма'.) Колесница в стиле Джеймса Бонда пыхтя доставила меня из Миссури в Калифорнию. Как только вдали показалось общежитие, она чихнула и умерла. Так что на протяжении первого курса я испытывал на себе прелести системы общественного транспорта Лос-Анджелеса, которая, к слову сказать, оставляла желать лучшего. На следующее лето череда ночных подработок позволила мне приобрести умирающий 'плимут-вали-ант', хроническую бессонницу и привычку вылезать из кровати до рассвета, чтобы бесцельно ездить по темным пустым бульварам и размышлять о будущем.
Теперь я сплю дольше, но желание спастись бегством на колесах никогда меня не покидало. Лос- Анджелес изменился со времени моей учебы, дорожное движение стало напоминать спутанный клубок. Свободного места остается все меньше, если только ты не заберешься в горы Санта-Моники или на какую- нибудь старую дорогу, ставшую лишней после строительства скоростных шоссе. И все же я люблю сидеть за рулем, мне нравится сам процесс вождения. Да, эта черта свойственна определенным типам психопатов, ну и что? Самоанализ иногда может довести до опасных выводов.
После звонка Майло я некоторое время сидел за столом, прислушиваясь к пустому дому и размышляя, действительно ли отсутствие Робин связано только с ее работой. И как я мог ошибиться насчет Рене Маккаферри ('Он не похож на нейрохирурга'). Тони Дьюк болен, и скорее всего серьезно. В чем еще я ошибся?
Я сел в машину, вставил в магнитолу кассету группы 'Фэбьюлос тандербердс', проехал до Малхолланда, повернул на восток к Голливудским холмам, а потом бездумно сворачивал то в одну улочку, то в другую, стараясь отвлечься от неспокойных мыслей.
Сам того не замечая, я оказался в центре Голливуда и свернул на бульвар Сансет. Я так и не смог расслабиться, продолжая изводить себя предположениями. О причудливом жизненном пути Лорен: от трудного ребенка до проститутки из модного магазина, а потом до... до того, кем она была в момент, когда пуля убийцы попала ей в затылок.
Я вспомнил работу, которую Лорен писала по социальной психологии в группе Джина Долби: 'Иконография в модельном бизнесе'.
Женщины как плоть.
Может, она чувствовала горечь оттого, что продавала себя? Не говорила ли в Лорен обида, когда она принялась за шантаж? Или ее обуревала лишь жажда денег?
Я медленно прополз по Беверли-Хиллз и западному краю Бель-Эйра – двум из 'трех Б', куда стремилась Шона Игер. Там я угодил в пробку, чувствуя себя странным образом в своей тарелке, словно являлся членом некоей обширной тайной организации и мы все двигались в сторону нашей общей, только нам известной цели.
Ситуация меня не раздражала – автомобильный затор был ничуть не хуже потока нейронов в моей голове. Я пытался решить, чем заняться в оставшуюся половину дня, когда вдруг понял, что нахожусь недалеко от дома Джастина Лемойна. Проезжая мимо белого бунгало, я заметил движение – закрывалась дверь гаража.
На первой же боковой улочке я смог съехать влево, развернулся и встал за углом. Через семь минут ворота гаража открылись, и красный 'мерседес' с поднятым верхом выехал на обочину, включив левый поворотник.
Казалось бы, почему бы не пропустить машину, потеряв на этом двадцать секунд?.. Однако уровень человеческой доброты в тот момент был слишком низок, и красная машина простояла на обочине довольно долго, рассеянно мигая желтым огоньком поворотника. Наконец грузовичок садовника сжалился, и 'мерседес' влился в поток автомобилей. Отстав на десять машин, за ним отправился и я.
