людьми, имеющими отношение к Лос-Анджелесу, не говоря уже об убийствах. Обычно я занимаюсь финансовыми правами…
— Джейни Инголлс, — сказал Майло.
Вздох Мелинды Уотерс получился очень долгим.
Она переложила бумаги и ручки на столе, закрыла крышку лэптопа, поправила прическу. Потом нажала кнопку внутренней связи и попросила:
— Инее, не соединяй меня ни с кем, пожалуйста. Слегка отодвинув свое кресло так, что его спинка уперлась в книжный шкаф, она сказала:
— Имя из далекого прошлого. Что с ней произошло?
— Вы не знаете?
— В ваших документах говорится, что вы из убойного отдела, значит, я могу предположить…
— Можете.
Мелинда Уотерс сняла очки и потерла глаза. Блестящие губы задрожали.
— Проклятие! Наверное, я знала с самого начала. Но… я, правда… о дьявол! Бедная Джейни… это отвратительно.
— Чрезвычайно, — сказал Майло.
Мелинда села очень прямо, словно собралась с духом, чтобы посмотреть правде в глаза. На лице ее появилось новое выражение — она пыталась анализировать ситуацию.
— И вы пришли ко мне после стольких лет, чтобы…
— Убийство так и не раскрыто, миссис Уотерс.
— Вы хотите сказать, что расследование возобновлено?
— Официально оно не было закрыто.
— Иными словами, полиция Лос-Анджелеса работала над ним двадцать лет?
— А это имеет значение, мадам?
— Нет… наверное, нет. Я говорю глупости… вы застали меня врасплох. Почему вы здесь?
— Потому что вы одна из последних видели Джейни Инголлс живой, но с вами никто о ней не разговаривал. Более того, лишь совсем недавно мы узнали, что вы сами не стали жертвой.
— Жертвой? Вы думали… о Господи.
— Вас было очень непросто отыскать, миссис Уотерс. Как и вашу мать…
— Моя мать умерла десять лет назад, — сказала она. — Рак легких. Она скончалась в Пенсильвании, на родине. А до того у нее была эмфизема. Она много страдала.
— Сожалею.
— Я тоже, — вздохнула Уотерс. Она взяла золотую ручку из изящной чашки, покрытой перегородчатой эмалью, и зажала ее между указательными пальцами. Офис напоминал шкатулку с драгоценностями, аккуратно разложенными по своим местам. — И все это время вы считали, что я… как странно. — Она слабо улыбнулась. — Значит, я родилась заново?
Ручка со стуком упала на стол. Мелинда схватила ее и положила обратно в чашку.
— Мадам, не могли бы вы рассказать все, что помните о той ночи.
— Я действительно пыталась разыскать Джейни. Звонила ее отцу — вы ведь встречались с ним?
— Он тоже мертв, мадам.
— Как он умер?
— Погиб в автомобильной катастрофе.
— Сел за руль в пьяном виде?
— Да.
— Ничего удивительного, — заметила Уотерс. — Опустившийся тип, всегда пьяный. Он меня не выносил, и я платила ему тем же. Наверное, все дело в том, что он бы с удовольствием меня потискал, если бы ему представился такой шанс, вот только я ему его не давала — всегда старалась встречаться с Джейни на улице.
— Он к вам приставал? — спросил Майло.
— Я не позволяла, но его намерения не вызывали сомнений — он постоянно ухмылялся, мысленно меня раздевал. К тому же я знала, что он делал с Джейни.
— Он насиловал Джейни?
— Только когда напивался, — нараспев проговорила Уотерс. — Она ничего мне не рассказывала, лишь незадолго до… нашей последней встречи разоткровенничалась. Примерно за месяц до этого с ней произошел очень неприятный эпизод. Она села в машину к какому-то извращенцу, который затащил ее в отель, связал и изнасиловал. Когда Джейни рассказала мне о случившемся, она не выглядела сильно огорченной. Скорее пресыщенной, и сначала я ей не поверила, поскольку она обожала приврать. Тогда она задрала джинсы и рукава блузки и показала мне следы от веревок. Следы были и на шее. И я тогда сказала: «Господи, он же мог тебя задушить». Но она замолчала и отказалась что-либо обсуждать.
— А что она рассказала о мужчине, который ее изнасиловал?
— Молодой, симпатичный, в классной машине — вот почему она согласилась в нее сесть. Честно говоря, Джейни пошла бы с любым. Большую часть времени она была пьяна или под воздействием наркотиков. Для нее практически не существовало запретов.
Мелинда сняла очки, поиграла с дужками, потом перевела взгляд на фотографии своей семьи.
— Хороший же я адвокат, если столько болтаю. Прежде чем мы продолжим, я хочу получить гарантии, что мои слова останутся между нами. Мой муж имеет определенный общественный вес.
— Чем он занимается?
— Джим — помощник губернатора. Поддерживает связь с департаментом транспорта. Для работы я сохранила девичью фамилию, но любые неприглядные подробности моего прошлого могут ему повредить.
— Я сделаю все, что в моих силах, мадам. Уотерс покачала головой:
— Этого недостаточно. — Она встала. — Боюсь, нашу встречу придется перенести.
Майло скрестил ноги.
— Миссис Уотерс, мы пришли к вам, чтобы выслушать ваши воспоминания о Джейни Инголлс. Речь не идет о соучастии в преступлении…
— Естественно. — Уотерс погрозила ему пальцем. — Видит Бог, мне такое даже в голову не пришло. Но то, что произошло с Джейни Инголлс, не моя проблема. А вот защита неприкосновенности частной жизни — совсем другое дело. Пожалуйста, уходите.
— Миссис Уотерс, вы не хуже меня знаете, что я не могу гарантировать вам сохранение тайны. Это находится в компетенции окружного прокурора. Я стараюсь быть с вами честным и рассчитываю, что вы поступите так же. Если вы не совершили ничего противозаконного, вам не о чем беспокоиться. Отказ от сотрудничества с нами не защитит вашего мужа. Если бы я хотел осложнить вам жизнь, то поговорил бы со своим боссом, а он сделал бы один телефонный звонок, и…
Уотерс положила руки на бедра. Ее взгляд стал холодным и оценивающим.
— Зачем вы это делаете?
— Чтобы найти того, кто убил Джейни Инголлс. Вы правы в одном. Это было отвратительно. Ее мучили, прижигали сигаретами, над ней издевались, ее пытали…
— Нет, нет, нет! Давайте обойдемся без шоковой терапии, вы имеете дело с профессионалом.
Майло сложил руки.
— Наш разговор приобрел враждебный характер, миссис Уотерс. Расскажите все, что знаете, и я постараюсь не впутывать вас в эту историю. Ничего другого я предложить не могу. В противном случае у вас будут неприятности, а мне придется потратить немало времени.
— У вас нет никаких прав в Нью-Мексико, — заявила Мелинда Уотерс. — Технически вы нарушаете закон.
— Технически вы свидетель преступления, и, насколько мне известно, Нью-Мексико сохраняет дипломатические отношения с Калифорнией.
Уотерс вновь бросила взгляд на фотографии своей семьи, уселась на место и надела очки.
— Черт! — пробормотала она. Почти минуту мы молчали.
